То, что фестиваль «Завтра» -- именно то, чего не хватало современной Москве, уже понятно. Потому что лучшее на нем -- публика: это молодые люди с симпатичными и интеллигентными лицами, ведущие себя вменяемо и даже скромно, вдумчивые, яркие, живые. В зале не говорят по мобильнику, не плюются поп-корном, а то, что носят с собой в зал стаканчики с кофе или коньяком, то в конце концов многие тут проводят целый день. Потому что на фестивале «Завтра» есть что посмотреть, точнее, смотреть на нем можно все, и чем менее знаменит автор, тем интереснее -- потому что знаменитого могут еще показать просто для общего развития, а уж от новичка точно требуется что-нибудь этакое... Поэтому пропускать фильмы искренне жалко, но всего не охватишь. Спасибо, конечно, компании «Ауди» за то, что решила устроить такой фестиваль, и жаль, что среди отечественных компаний таковых желающих мало, у нас все больше поддерживают прошлое...

Атмосфера в кинотеатре «35 ММ» неформальная, кинематографистов тут немного, но те, кто есть, очень модные и продвинутые, однако более всего выделяется культовый американский режиссер Абель Феррара (он председатель жюри, его фильм в программе «Матч-Пойнт гала-премьеры») -- ведет он себя вызывающе неадекватно, постоянно будто в «измененном состоянии сознания» и с бутылкой пива в руке. Выступая на церемонии открытия, он явно не мог сдержать смеха при взгляде на чопорный хор мальчиков, исполняющий возвышенные вокализы, и комментировал его присутствие не всем понятными фразами: «как будто не уезжал из Техаса»... Впрочем, презентация идеи авторского кино в этом представлении на самом деле была не вполне удачной: к сожалению, новаторство и оригинальность у нас часто воспринимают как нечто занудное и высокопарное... Примерно такое, каким оказался фильм Мишеля Уэльбека, другой знаменитости, тоже посетившей фестиваль со своим режиссерским дебютом, снятым по одноименному роману «Возможность острова»... Мне-то кажется, что новое искусство должно быть скорее смешно и неожиданно... В картине же Уэльбека вообще нет кинематографа -- разве что воспоминание о чем-то давно виденном возникает в последней его трети... Странно, что талантливый прозаик, легко и свободно обращающийся со словами, так беспомощен в работе с визуальными образами...

Что же касается Феррары, то впечатление городского сумасшедшего, которое он производит, я с легкостью ему прощаю после фильма «Челси со льдом» -- этот полудокументальный фильм продемонстрировал, что как режиссер он невероятно талантлив, вменяем, последователен и серьезен.

История отеля «Челси» у нас известна мало. Это был своего рода легендарный сквот, где с начала шестидесятых годов находили приют талантливые, яркие, нестандартные люди: художники, артисты, музыканты, хореографы. Более всего напоминавший общежитие -- небольшие квартиры разного уровня и достатка, люди живут там годами, десятилетиями, надеясь на дружеские отношения с хозяином, -- отель «Челси» в 2007 году перешел в другие руки. Стэнли Барда, который был бессменным управляющим всю эпоху славы «Челси», по решению совета директоров сменила управляющая компания, которая собирается выселить богему из квартир и переделать отель в заведение более высокого класса. Стэнли, один из владельцев отеля, не может препятствовать решению большинства, но страдает, видя, как меняется дело его жизни. Феррара снимает поэму о прошлом отеля, собирая высказывания его бывших и нынешних постояльцев, перемежая их документальными кадрами, а также инсценировками: так полностью разыграна трагическая история убийства Нэнси, девушки Сида Вишеса, экс-басиста «Секс пистолз», в этой версии Нэнси получает удар ножом в живот от ограбившего их наркодилера...

Эпоха хиппи, свободы нравов, художественного хулиганства и нехудожественных оргий была временем творчески полноценным и плодотворным, пусть ее творцы не отличались примерным поведением... Но она закончилась, а вместе с тем закончилось и то романтическое преклонение перед людьми искусства, что вдохновляло управляющего Стэнли, готового прощать неуплату, терпеть скандалы, сумасшествия и самоубийства... Теперь отелю нужен другой имидж, художественный беспорядок воспринимается как развал, консервативные ценности и культ денег, гламур и «техасские добродетели» вытесняют анархию и косячки... Милош Форман, бывший постоялец, предусмотрительно не снимает куртку -- дескать, известно, какова судьба куртки в «Челси»... Но сегодня все уже изменилось. Нынешние художники рисуют фасад знаменитого отеля и продают его сотнями добросовестных копий...

Строптивец Феррара во время просмотра фильма сидит на ступеньках, громко смеется, хлопает в ладоши и злобно шипит на тех, кто уходит (а время позднее, кое-кто действительно торопится), и в конце концов зал начинает ему вторить, раздается смех, аплодисменты каким-то репликам и персонажам. Но мы зажаты и скованы своим представлением о приличиях. Мы живем в стране, где не принято выходить за рамки, тут это не безопасно.

Наша, российская, ментальность -- это философия и насилие. И то и другое есть в фильме «Карамазовы» Петра Зеленки, конкурсной картине, которой устроители решили открыть фестиваль. Если судить по уровню содержательности, то это решение правильное. Но для нынешней России можно было бы предложить что-то более диетическое. Хотя Зеленке и на этот раз удается продемонстрировать свойственные ему легкость и остроумие, сам замысел требует большей сосредоточенности, чем это возможно на праздничной церемонии.

Режиссер и автор сценария Петр Зеленка в этой картине сосредоточен на контексте, выстроенном через сочетание романа Достоевского, театральной постановки, разыгранной в пространстве остановленного сталелитейного завода в Польше, чешской труппы, польских зрителей и атмосферы небольшого авангардного фестиваля, где помимо драматического спектакля есть еще и хореографическая труппа и театр кукол... Слова Достоевского о том, все ли позволено, если Бога нет, и что тогда делать, как отцу и его сыновьям разобраться в том, кто больше виноват и кто провоцирует, а кто -- жертва провокации, постепенно наполняются новым смыслом, когда мы узнаем подробности сегодняшней истории. Завод, построенный по решению Сталина в интеллигентном Кракове, чтобы разбавить местную публику пролетариатом, завод, где выступал Валенса («А кто этот Валенца?» -- спрашивает один из актеров), теперь куплен богатым индусом («Немцев пережили, русских пережили, и индусов переживем», -- говорит один из рабочих), и на нем вчера случилась трагедия: ребенок упал с неукрепленной галереи, сломал позвоночник, и вот сейчас идет операция. А отец мальчика здесь, на заводе, смотрит на репетицию спектакля, текст которого каким-то образом отзывается у него в сознании. И когда он узнает о смерти сына, он все же просит актеров продолжать. А потом, когда все закончено и сыгран эпилог, рабочий стреляется. И мы можем только догадываться, что именно он хотел узнать из пьесы про братьев Карамазовых, что хотел понять...

Мир, из которого «отлучился Бог» -- фраза из фильма Уэльбека (это как режиссер он оказался не очень, но писатель-то хороший), -- этот мир не слишком уютное место. Фильмы, снятые сегодняшними авторами, оптимизма не прибавляют. Ни экзистенциональная и сюрреалистическая драма пенсионера из Осло «Хортен», снятая как самая кондовая документальная картина автором «Кухонных баек» Бентом Хамером, ни молодежная остросоциальная драма про адскую жизнь подростков в московских микрорайонах Валерии Гай Германики... Ни документальная история малолетних преступников «Один в четырех стенах» Александры Вестмайер, нашей соотечественницы, ныне живущей в Германии... Но это уж никак не вина фестиваля «Завтра», старающегося представить нам кино завтрашнего дня в мире, где проекта будущего пока никто не придумал...