«Новая земля» -- фильм не вполне обычный. Помимо бюджета в 10 млн долл., что для дебюта, согласитесь, не типично, у него есть еще ряд особенностей. Во-первых, фигура режиссера. Александр Мельник раньше кино не снимал. Получив профессию гидролога в Одессе в 1980 году, он ушел в армию, вернувшись, был редактором многотиражки в Молдавии, потом возглавлял издательство «Лад», но в 1992 году переехал в Москву и сразу стал президентом православного Фонда Андрея Первозванного, потом другого фонда -- «содействия укреплению национального самосознания», затем третьего «Андреевский флаг» («создан весной 2006 года с целью содействия духовно-нравственному развитию России, патриотическому воспитанию населения и возрождению традиций паломничества»). Деятельность Мельника на этом поприще в основном сводилась к организации всякого рода "духовной" деятельности -- крестных ходов, переноса мощей, сбора конференций с названиями «Москва--Третий Рим» и т.д. Но он еще и продюсирует фильмы: например, его компания участвует в создании большого проекта «Монгол» Сергея Бодрова и Сергея Сельянова. А также организует и оплачивает кинофестиваль в Севастополе.

Но вот в 50 лет Мельник дебютирует на кинематографическом поприще как режиссер. С большим бюджетом и высокопрофессиональной командой... Снимает фильм по сценарию Арифа Алиева, обычно работающего с тем же Бодровым («Кавказкий пленник», «Монгол»), с Владимиром Хотиненко («1612»). Оператором у него -- Илья Демин, снимавший сложные постановочные фильмы у того же Хотиненко («1612», «72 метра»).

В результате технически фильм оказывается снят настолько хорошо, что вызывает в кулуарах подозрение: а сам ли Мельник его снимал, не помог ли ему кто-то из более опытных мастеров? Но поскольку фильм -- дело коллективное и утаить информацию среди большого съемочного коллектива трудно, то разговоры за неимением доказательств стихают. Тем более что как бы профессионально ни выглядела «картинка», к фильму в целом претензий как раз можно предъявить множество. К тому же и идеология картины не оставляет сомнений -- именно г-н Мельник внес в традиционную схему боевика новые черты.

Сценарист Ариф Алиев обычно не интересуется метафизическими проблемами, для него главное -- увлекательность и динамика. Как ни странно, его истории, удачные с точки зрения движения сюжета, постановщики часто замедляют и утяжеляют как раз идеологией. Так произошло и в этом случае. История про то, как выживают на необитаемом острове осужденные на пожизненное заключение преступники, стала метафорой или притчей про «первые дни Апокалипсиса». Уверена, что сам Алиев ничего такого в виду не имел.

Интересно и то, что ради "Новой земли" в конце лета был собран проектный Общественный совет по нравственности на ТВ, который вел советник председателя Совета Федерации Александр Щипков. Фильм был признан полезным, но "не для всех"-- из-за обилия шоковых сцен, подвел итог дискуссий протоиерей Всеволод Чаплин.

Вообще-то по количеству и качеству шоковых сцен и сцен насилия наше ТВ даст этой картине сто очков вперед, поэтому странно уже то, что такое серьезное мероприятие, как экспериментальное заседание еще не существующего совета собралось именно по ее поводу... И как раз перед началом проката в кинотеатрах...

При том, что никаких особенно ужасных сцен, который каждый может себе представить, прочитав на афишах, как в условиях вечной мерзлоты предоставленные самим себе преступники дошли до людоедства, в фильме нет. Зрители могут быть спокойны -- ничего особо ужасного на экране не покажут, такого, чего не увидишь в прайм-тайм на ТВ, где насильники, маньяки и людоеды -- среди главных ньюсмейкеров.

Зато в фильме вы увидите Константина Лавроненко, нашего единственного актера -- каннского лауреата, чей мужественный профиль на фоне северных пейзажей, к сожалению, способен удерживать внимание не дольше, чем какой-нибудь менее именитый. Потому что на самом деле в фильме происходит несколько меньше событий, чем положено по времени и бюджету. «Новая земля» -- это не экшн. Это символическая драма про человеческую природу, грех и искупление. Но в одеждах кровавого жанра.

Зачем это было нужно? Я думаю, автор хотел перевести разговор в серьезное русло таким жестким образом -- как древние проповедники -- сначала заставить содрогнуться, а потом уже осознав, как далеко мы зашли, задуматься и покаяться...

Но вот что не было учтено. Со времен Средневековья изменилось отношение к ярким жанровым формам, они из сферы сакрального и высокого навсегда перешли в низменную нишу развлечений. Из боевика с пафосом сегодня никак не получается мистерия... Получается недостаточно увлекательный боевик, растянутый и скучноватый, хотя и с претензией.

Но это еще не все. Конечно, подготовленный зритель видит, что обычными приемами триллера ему маскируют другую историю, со значением. Духоподъемную, поскольку у главного героя, хотя и осужденного за убийство, есть высокий положительный потенциал. Он страдалец, а идея очищение через страдание -- христианская идея, но он еще и мститель. А месть, хотя и не христианское деяние, но в нашей российской ментальности каким-то образом многое оправдывающее. В общем, герой Лавроненко (почему-то его фамилия, как и у персонажа романа Маканина, -- Жилин, хотя никакого сходства с толстовским героем у него нет, по крайней мере в фильме, сценария не читала) -- это в некотором роде Калоев. Есть в картине туманные намеки на некоего авиадиспетчера, на погибшую семью Жилина...

Теперь о фоне. Жилина направляют на остров вместе с этапом из российских заключенных, среди которых есть и бытовые садисты, и киллеры, и террористы, отдельную группу представляют чеченцы. Среди заключенных -- анархия, человек человеку -- волк, кончается продовольствие, и, чтобы выжить, они вынуждены кушать друг друга. Но не просто так, а по системе, в которой на ужин попадается слабейший, элита же в состязаниях не участвует, зато и угощается вовсе не мясом товарищей, а сохранившейся в ограниченном количестве едой. Наш герой, поскольку ушел сразу подальше от всех, в этом безобразии до поры до времени не участвует, а когда все-таки появляется, то немедленно начинает бороться, обратившись к тому, что осталось человеческого в душах разбойников...

Но это еще не все. Только злодеи наказаны, а оставшееся стадо обернувшись к добру, во главе с пастырем принялось строить храм, а также некий ковчег спасения, как на остров опять высадились представители международных организаций, очень неприятные, черствые, не великодушные люди, которым нет дела до конкретного человека, им важно формальное соблюдение юридических законов, которые, как убежден Александр Мельник, "ничего не решат", в отличие от "нравственных, Божественных законов", по которым "всегда стремилась жить" Россия.

Мало того, эти равнодушные люди привезли на остров новую партию -- в основном чернокожих американцев, которые оказались куда лучше наших организованы, но куда более -- просто метафизически необъяснимо -- агрессивны. В общем, когда ОБСЕ или ООН (или как там их еще назвать) уехали, новички не стали ждать, а сразу стали убивать старожилов. И даже не для еды... Так что главному герою ничего иного не осталось, как собрать нескольких верных ему учеников и отправиться с ними на случайно найденном самолете куда-то вверх. В лучшую, видимо, жизнь.

Вот такая картина мира. Внятная, но не увлекающая. Меня по крайней мере.