Александр Зубков с партнерами -- Филиппом Егоровым, Алексеем Селиверстовым и Алексеем Воеводой -- въехали в историю на бобе. Их серебряные медали в состязаниях «четверок» стали лучшим результатом отечественных бобслеистов за последние 18 лет.

На следующий день после соревнований Александр ЗУБКОВ ответил на вопросы главного редактора aгентства спортивной информации «Весь спорт» Андрея МИТЬКОВА -- специально для «Времени новостей».

-- Уже успели почувствовать себя историческими персонажами?

-- Пока нет. Слишком мало времени прошло, ни одного масштабного чествования не состоялось. Да и потом, мы не показали ничего особенного. Просто добротно выполнили свою работу. Как только нам создали минимальные условия для прогресса, мы сразу показали свой потенциал. Спасибо всем, кто помогал, -- семьям и всему тренерскому составу; механикам и добровольным помощникам, в том числе братьям Зингер, Томасу Платцеру; руководителям федерации и министру спорта России Вячеславу Фетисову.

-- Соревнования прошли тяжело?

-- Олимпиада легкой не бывает. Чтобы выиграть медаль при той конкуренции, которая сейчас существует в бобслее, требовалось отработать действительно на сто процентов. Во всех четырех заездах пройти не то что без ошибок, но даже без помарок. Именно на такую работу мы и настраивались. Честно говоря, не думали ни о местах, ни о секундах... Просто старались хорошо сделать свою работу. Ехать.

-- Во время тренировочных заездов вы перевернулись. Вас это как-то напрягло или, наоборот, заставило собраться?

-- В бобслее нет ни одного человека, который бы не переворачивался. Причем достаточно регулярно. Нам выпало перевернуться на олимпийской трассе. Что это какой-то знак свыше, мы старались не думать. Мысли были гораздо более приземленные. Я немного ушибся, у Леши Селиверстова ожог плеча получился, а у Филиппа Егорова -- даже сотрясение мозга. Честно говоря, мы все опасались, что ему не разрешат стартовать по медицинским показателям. К счастью, обошлось. На Олимпиаде нам особо не мешали. Хотя на техническом контроле после соревнований наш боб разобрали до последнего винтика -- все проверили. Наверное, искали, где же мы смухлевали. Потому что машины двух других призеров, немца Андреаса Ланге и швейцарца Мартина Аннена, почти не трогали.

-- А немец Андреас Ланге, ставший уже четырехкратным олимпийским чемпионом, действительно непобедимый?

-- Непобедимый?! Андреас -- хороший парень, классный пилот. Но... Не сочтите за самоуверенность, но если бы у меня была такая техника, такой ресурс, как у него, я бы вообще никому не проигрывал. Судите сами: бюджет сборной Германии по бобслею -- 2 млн евро в год, число трасс для тренировок и соревнований -- четыре, плюс институт в Берлине, FES называется, который работает только на бобслей. А у нас... Хорошо хоть, что вроде бы уже в этом году начинают строить трассу в Сочи. Можно будет дома хотя бы тренироваться, не выматывать душу по заграницам, вдали от семьи. Да, симпатичная получается картинка: пока мы тренируемся, жены с детьми в Черном море купаются, загорают, а вечером все вместе идем в ресторан.

-- Кстати, с семьей -- супругой Татьяной и дочками Лизой и Миланой -- успели пообщаться?

-- Только на следующий день после соревнований. Они все никак не могли до меня дозвониться. Хотя сами соревнования смотрели в Братске, несмотря на целых шесть часов разницы во времени, в прямом эфире. Жена сказала, что заплакала, когда поняла, что мы выиграли медали. Она ведь ждала этого моего успеха так же долго, как и я.

-- Каким было продолжение исторического дня? Вы долго и бурно отмечали свой успех или постарались поскорее уснуть?

-- Я, знаете, не самый зажигательный человек. Ночные застолья, дискотеки -- это не мое. Я так устал, что при первой же возможности упал в кровать. Хотя, конечно, без 100 граммов на этот раз не обошлось. Во-первых, чтобы отметить серебряные медали. А во-вторых, чтобы снять стресс. Вы даже не представляете, какое это было напряжение!.. В общем, позволил себе перед сном 100 граммов...

-- Чего -- водочки, коньячка, виски?

-- Водочки, конечно. Я ведь русский человек!