Свежеиспеченный руководитель правительственной комиссии по административной реформе -- руководитель аппарата правительства Сергей Нарышкин дебютировал на новом поприще. После заседания комиссии он вчера дал первую пресс-конференцию в новом качестве. И убедил всех, что нового качества административной реформы в России ждать не приходится.

Главный аппаратчик кабинета министров признал, что "матрешечная" структура правительства "министерство -- федеральное агентство -- федеральная служба" создает почву для постоянных конфликтов. Но при этом не признал, что именно искусственно созданная бюрократическая конкуренция внутри министерств вкупе с откровенно подчиненным положением кабинета министров по отношению к Кремлю привела к тому, что правительство Михаила Фрадкова уже полтора года не в состоянии ни сформулировать никакой внятной политики, ни проводить ее.

Впрочем, есть в административной реформе и положительные моменты. Например, в понедельник удалось договориться о прекращении самостоятельного существования транспортной инспекции и передаче ее в ГАИ. Отныне, как обещает г-н Нарышкин, внутри России на дорогах не будет постов с весами. Комиссия по административной реформе пытается максимально упростить проблемы с прохождением техосмотра транспортных средств. Сергей Нарышкин сказал, что 25 ноября на заседании правительства будут рассмотрены поправки сразу в три закона -- "О милиции", "Об ОСАГО" и "О безопасности дорожного движения".

Комиссия Нарышкина сделала еще одно полезное дело: провела инвентаризацию государственных учреждений и унитарных предприятий. С ее подачи из 19 тыс. госучреждений «в живых» у государства останутся 10 тыс., а из 6,5 тыс. унитарных предприятий -- 1,05 тыс. Остальные попадут либо под ликвидацию, либо под приватизацию. Правда, спешить с приватизацией не будут -- на этот процесс отводится до трех лет.

Одно из самых спорных административных решений -- деление на министерства, агентства и службы -- Сергей Нарышкин вчера назвал "достойной идеей". Он считает создание агентств и служб внутри министерств концептуально правильным, хотя и не скрывает, что во взаимоотношениях между министерствами и агентствами много проблем. «Мы не привыкли так работать, -- пояснил г-н Нарышкин. -- Министры, безусловно, до сих пор хотят иметь полный объем полномочий. Им удобнее было бы забрать агентства под себя». Однако г-н Нарышкин считает этот путь самым простым. «Необходимо, чтобы принципы устоялись, -- сказал он. -- На мой взгляд, не стоит нарушать сейчас систему. Хотя дискуссии на этот счет идут».

О наиболее ярких конфликтах между некоторыми министрами и руководителями агентств (журналисты сразу вспомнили историю министра культуры Александра Соколова и подавшего на него иск за клевету главу Федерального агентства по кинематографии Михаила Швыдкого) г-н Нарышкин отозвался предельно дипломатично: «Не исключаю и субъективный фактор». Что же касается принципов, то, по мнению г-на Нарышкина, «рабочий конфликт (между министерствами и агентствами. -- Ред.) заложен специально». Этот конфликт, по словам главного административного реформатора, "является определенным двигателем" и "в целом помогает работе". В общем, подытожил г-н Нарышкин, «это не искусственное разделение».

Единственная перемена в структуре правительства, о которой, кстати, давно известно, -- это возвращение в министерства постов статс-секретарей в ранге заместителей министров. Президентский указ на сей счет должен появиться в ближайшее время. А то, что он не появился раньше, г-н Нарышкин объяснил затянувшимися творческими дискуссиями о квалификационных требованиях к этой категории чиновников и о процедуре назначения. Зато вице-премьеров в ближайшее время больше не станет. "По крайней мере мне об этом ничего не известно", -- сказал г-н Нарышкин.

Увы, действительность опровергает умеренный оптимизм главы аппарата правительства. В демократическом государстве само правительство должно возникать как следствие конкуренции -- в результате победы тех или иных политических сил и стоящих за ними идей на выборах. Зато никакой внутренней конкуренции внутри кабинета быть не должно -- это команда единомышленников, реализующая определенную программу. В России пока все наоборот: разделение функций в рамках административной реформы привело к тому, что министры не могут контролировать свои федеральные агентства и службы, которые, в свою очередь, распоряжаются министерскими бюджетами. Правительство в России не политическое (тогда бы оно состояло из одних единороссов) и не техническое (тогда бы оно состояло из независимых специалистов). Ключевые экономические решения принимаются не в кабинете министров, а в кремлевских кабинетах. А вся административная реформа сводится к встречным искам министра и главы агентства (до сих пор в России подчиненные и министры друг с другом не судились) да к борьбе за количество ставок заместителей министров.