Московская филармония предъявила публике результаты летней реконструкции Концертного зала им. Чайковского, что называется, в деле. Тогда были изменены некоторые технические и акустические параметры зала, и новые менеджеры филармонии рассказали, что кроме концертов будут показывать здесь оперные спектакли в специальных сценических версиях. На Западе в подобных случаях используется термин Semi-staged, но русский эквивалент «полуконцертная версия» смущает и музыкантов, и публику. Определение «Сценическая версия в новой пространственной концепции зала Чайковского» удовлетворило всех.

Первым шагом на пути артистического освоения пространства и продвижения его нового имиджа стало сенсационное появление в КЗЧ Мариинского оркестра во главе с Валерием Гергиевым. В Москву удалось привезти триста человек оркестра и труппы, одно из лучших репертуарных названий театра -- «Пиковую даму» Чайковского и лучшего в мире Германа -- мариинскую и мировую звезду Владимира Галузина (плюс незатейливое, хотя и масштабное и дорогостоящее техническое обеспечение спектакля от компании «Театральные решения»).

Накануне Гергиев продирижировал Второй симфонией Малера, показав и умение приспосабливаться к акустике, и мастерство музыкантов, великолепно приспосабливающихся к напряженному графику руководителя.

Перед самым спектаклем Гергиев еще дал пресс-конференцию, на которой, как всегда, поговорил обо всем: о любви к залу Чайковского, в котором не был лет 20, зато потом показывал «Чародейку» и вот теперь «Пиковую даму» своими лучшими силами. О любви к Большому театру. О президентских грантах. О театральной реформе, «рассуждая о которой не надо делать поспешных выводов, ведь Герман Греф -- это один из самых больших друзей театра в стране». О реконструкции Мариинки: «Очень скоро мы переедем в недавно горевшее здание на улице Писарева и к началу 2008 года вернемся в отремонтированное основное здание». О неучастии в фестивале «Золотая маска»: надо наконец дать дорогу молодым.

После этого Гергиев вышел -- нет, не на сцену -- в партер зала Чайковского, где уже разместился оркестр, встал лицом к нему и почти спиной к сцене и в необычно сдержанной манере провел спектакль с музыкантами и певцами, у которых эта волшебная музыка отскакивает от зубов. Пространственная редакция заключалась в забавной разводке костюмированных артистов (призрак графини очаровательно хватал Германа сзади за плечи, как Фреди Крюгер) и слайдов на больших экранах над сценой с видами Петербурга (так режиссер Алексей Степанюк передал привет коллеге Дзефирелли, показавшему изысканный экранный Рим в изумительной «полуконцертной» «Тоске» Римского театра).

Впрочем, наивная сценическая версия позволила и не помешала насладиться чуть неровной, но в целом блестящей вокальной и актерской работой Владимира Галузина. Немного сложнее в немудреных мизансценах было Ольге Гуряковой -- Лизе. Это явно не ее коронная роль, но романс «Ах, истомилась, устала я» прозвучал вызывающе красиво и драматично. Следующая сцена с Германом реабилитировала все недостатки вступительных ансамблей. Не помешал постановщик и Виктору Черноморцеву -- необычайно колоритному и обаятельному Томскому, партия которого оказалась для исполнителя не всегда удобной. И Гергиеву, который как-то без азарта провел декоративные сцены, зато умудрился так изысканно прочертить медленный драматизм последних эпизодов, что все встало на место.

Кроме разнообразных сторон Мариинки спектакль показал, что идеальное решение акустических проблем филармонического зала еще не найдено, но вполне возможно. Основные задачи -- поиск баланса оркестра и хора и общая гулкость, делающая звучание солистов неровным.