Победные реляции с художественного рынка поспели как раз к концу года. Самая большая и демократичная российская художественная ярмарка «Арт-Манеж» отрапортовала о достижениях невиданных и продажах неслыханных. Во-первых, впервые за многие годы заявок было так много, что у организаторов появилась возможность, отсекая самые негодящие (мягко говоря) галереи, правильно работать с оставшимися, навязчивыми советами облагораживая их стенды. А потому многокилометровое пространство Манежа выглядело элегантно и ясно. Издалека и с ходу прочитывался профиль галереи, картины не теснились, друг другу не мешали и внимание привлекали избирательно, в соответствии с вкусами и запросами. Во-вторых, вследствие ли этих усилий или просто благодаря спокойной обстановке в стране и легкому подъему экономики было продано почти 500 произведений. При том, что в этом году в Манеж пустили только живопись, искусство не только модное, но и дорогое. Цены по обыкновению являются страшной тайной (известной, впрочем, всем желающим).

Эстетическая цензура в Манеже принципиально отсутствует: «продвинутое» искусство здесь соседствовало с откровенным китчем, пейзажики -- с яркими поролоновыми мотоциклами, провокация -- с традицией. Дети покупали небольшие картины с симпатичными кошечками, серьезные коллекционеры -- огромные живописные полотна и даже невесть как проникшую в «живописный» Манеж инсталляцию. Диапазон цен соответствует разнообразию продукта -- от 200 до 20 тысяч долларов. В этом году, по очень приблизительным подсчетам, покупатели все вместе оставили в Манеже немногим меньше миллиона долларов на 80 галерей. Меньшая часть пришлась на маленьких и слабых, которых Манеж «год кормит». Эта часть рынка -- самая пугливая, тем более что представлена она не столько профессиональными галереями, сколько художниками, которые сами себя продают. Большие и сильные доходов не скрывают. Хозяин галереи «Риджина» Владимир Овчаренко гордится хорошими ценами на «своих» художников и феноменальным результатом -- продано почти все. Самый крупный покупатель, как и в прошлом году, Умар Джабраилов так же не скрывает ни своей любви к искусству -- яркому и радикальному, ни значительных сумм, которые на это искусство тратит (в этот раз вышло около 50 тысяч в принятом условном эквиваленте). Между маленькими и большими, дешевыми и дорогими -- галереи солидные, серьезные и очень скрытные. Они стабильно окупают потраченные на участие в ярмарке деньги и так же стабильно недовольны новыми порядками (то «один художник на стенде», как в прошлом году, то «только живопись», как в этом). Да еще иностранцы обижаются, что кредитными карточками расплачиваться нельзя и работа ярмарки пришлась на праздники, когда «солидный клиент на юг улетает». Недовольство, впрочем, выражают тихо и в следующей ярмарке обязательно примут участие. Важнейшая часть рынка вообще и ярмарки в частности -- покупатели, которые в Манеже только присматриваются и знакомятся, а приходят покупать потом, иногда в течение полугода. У ярких и радикальных таких в этом году вроде было больше, у невразумительно-красивеньких -- меньше. Но некоторым галереям такие покупатели вроде бы и не нужны, они гордятся не суммами продаж, а тем, что все проданные работы ушли в «хорошие коллекции».

Налоговой полиции наш слабенький художественный рынок боится пуще конкурентов. За страх платят жестоко: даже цены на работы самых маститых наших художников известны только посвященным. Понятно, что круг последних узок. Новый покупатель оказывается на территории не просто неизвестной, но и опасной. Он должен верить на слово галеристу или художнику. Объективные критерии цены и качества отсутствуют. Нет ни обычного для западного рынка справочника с обозначением последних цен на произведения самых разных художников, ни подтвержденного «музейного статуса». Наличие или отсутствие произведений художника в музейном собрании во всем мире является знаком его нового статуса, заявкой на бессмертие, а следовательно, и поводом для подъема цены. Не говоря уже о выставке в серьезном музее, после которой художник становится живым классиком, а цены на его работы взлетают в заоблачные выси. Музей оказывается высшим арбитром еще и потому, что никак не участвует в рынке и «чистыми руками» в полном соответствии с этическим кодексом вершит свою, уже неподвластную времени политику. Запасники наших музеев настолько разнообразны, что редкий художник упускает счастливую возможность подарить туда свою работу (попробовал бы он подарить что-то в Музей современного искусства в Нью-Йорке или Галерею Тейт). Экспозиции тоже строятся у нас не по принципу «шедевров», а соединяя время и пространство, из всего доступного. Потому в экспозиции ХХ века Третьяковской галереи нет шедевра самого признанного российского художника Ильи Кабакова (просто потому что нет), зато есть много работ «немузейного уровня», нивелирующих и ценность своих «музейных соседей» (зато появление работы Дубоссарского и Виноградова в экспозиции парижского Центра Помпиду стало в России сенсацией). О выставках и говорить нечего. Принцип их организации совершенно непрозрачен, зато они отличаются легкой доступностью, что выражается в небольших для нашего трудного времени цифрах (совершенно официальных).

Поэтому на цену наших художников работают зарубежные музеи, для которых Россия все-таки остается далекой экзотикой, да и своих дел (и художников) хватает. А наши галереи меняют цены на своих художников с каждой новой западной музейной выставкой. А те художники, что несимпатичны странной западной душе (например, всеми любимая наша звезда Константин Звездочетов), остаются совершенно недооцененными в денежном эквиваленте и других перспектив, кроме надежд на изменение нашей музейной политики, не имеют.Самые дорогие современные русские художники

Учитывались только художники, которых продают в России, ясно, что цены на работы Ильи Кабакова сравнимы с оборотом всего русского художественного рынка. Наши художники значительно дешевле. За двадцать-тридцать тысяч можно купить настоящий шедевр «музейного уровня», который с годами будет только увеличиваться в цене (если купить грамотно). Фотографии стоят дешевле, но и продаются чаще, да и печатаются хоть и ограниченным, но тиражом.

Дубоссарский&Виноградов

Олег Кулик

Валерий Кошляков

Семен Файбисович

Борис Михайлов

Сергей Братков

Игорь Макаревич

Иван Чуйков

Борис Орлов

Сергей Шутов

Современные русские художники, цены на произведения которых, по мнению экспертов, будут расти в перспективе обозримой, а также необозримой, поскольку коротка только жизнь, а искусство вечно

Олег Кулик

Константин Звездочетов

Владислав Мамышев-Монро

Сергей Братков

Ольга Тобрелутс

Игорь Макаревич

Игорь Мухин

Список составлен по опросам галеристов и арт-критиков, пожелавших, однако, остаться неназванными