В газете «Время новостей» (№17 от 3 февраля) под заголовком «Прощай, новое оружие!» опубликована статья Михаила Растопшина о состоянии оборонно-промышленного комплекса России. В ней содержатся ошибки, искажающие суть дела и вводящие читателя в заблуждение. На эти ошибки мне и хотелось бы указать, дабы не возникало превратного мнения о сути событий, происходящих в ОПК.

Уже во втором абзаце г-н Растопшин сообщает читателям: «Модернизация ОПК и создание вооружений шло по программам, разработанным 46-м ЦНИИ Минобороны...». Спасибо за рекламу, но программы модернизации ОПК никогда 46-м ЦНИИ не разрабатывались, это делал научно-исследовательский институт, не имеющий к Министерству обороны никакого отношения.

Далее цитата: «При активном участии этого НИИ создан ряд федеральных целевых программ. Основные из них: «Реформирование и развитие оборонно-промышленного комплекса» (2002--2006 годов), «Национальная технологическая база на 2002--2006 годы» и другие. Однако результаты этих ФЦП не получили положительной оценки». Что у Растопшина кроется под «активным участием» и какие «результаты... не получили положительной оценки», знает только он. Кто и когда эту оценку давал, где она изложена, в чем суть оценки -- ни слова. Так же, как о причинах того, почему эти результаты могли оказаться не такими, которые «хотелось бы видеть».

Далее цитирую: «Исправить положение решили с помощью «Федеральной государственной программы развития оборонно-промышленного комплекса на период 2007--2010 годов» (ФГП-2010)...» На самом деле никто и не пытался «исправлять положение», потому что ФГП просто являлась продолжением ФЦП и основывалась на ее результатах. Но фраза построена так, что сразу видится крах предыдущих программ и лихорадочные попытки спасти ситуацию за счет разработки следующей.

Михаил Растопшин заявляет: «Увы, первая российская Государственная программа вооружения на 1996--2005 годы была провалена через год после утверждения. Вторая, на 2001--2010 годы (ГПВ-2010), а также «действующая» ГПВ-2015 практически сорваны». И вовсе не из-за того, что ФГП развития ОПК была плоха (это хотя бы логически вытекало из изложения материала), а из-за «неспособности спрогнозировать развитие методов ведения боевых действий и разработку ВВТ на десятилетие»(?).

Если по поводу исполнения программы вооружения на 1996--2005 спорить не стану (она выполнена на 20--25%), то ГПВ-2010 выполнена более чем на 85%, ГПВ-2015 -- на 96% (по итогам 2009 года), то есть практически полностью. Откуда г-н Растопшин черпает информацию о практическом срыве программ, трудно сказать, но еще более трудно поддаются осмыслению выводы: «Налицо не только запрограммированное отставание на технологические поколения в традиционных вооружениях, но и отсутствие целых классов новых вооружений, действующих на иных физических принципах».

Что это за штука такая -- «технологическое поколение вооружения»? Очень хотелось бы узнать это автора, а заодно попросить его раскрыть страшную военную тайну -- какие такие «целые классы новых вооружений на иных физических принципах» у нас отсутствуют, а у наших недругов соответственно есть? Ответа не будет, потому что написана совершеннейшая нелепица.

Такая же нелепица и якобы требовавшаяся от министра обороны «перезагрузка госпрограммы вооружений современными средствами обеспечения боя» -- по итогам операции по принуждению Грузии к миру. Замечу: под «средствами обеспечения боя» в существующей классификации вооружения, военной и специальной техники (ВВСТ) понимаются радиоэлектронные, инженерные, химические и другие подобные средства вооружения. Но г-н Растопшин имеет в виду, конечно, все виды средств ведения боевых действий.

Естественно, ни о какой «перезагрузке» речи никогда не возникало и возникнуть не могло -- в силу статуса госпрограммы вооружения, порядка ее разработки и утверждения. Изменению подвергался только государственный оборонный заказ по ряду позиций. И только. Но г-н Растопшин делает вывод: «Можно полагать, что серьезных предложений не поступило, и президент вынужден был вернуться к этой проблеме». Предложения были, весьма основательные и проработанные. И президент к этой проблеме не возвращался!

«За современные вооружения у нас нередко выдаются образцы вчерашнего дня», -- сообщает Михаил Растопшин. Кто, где, когда такой подлог совершил, втюхав растяпам военным товар с "душком"? Может, это зенитно-ракетный комплекс С-400, лучший в мире? Или ракетный комплекс «Искандер», не имеющий аналогов? Это всего лишь очередной вымысел г-на Растопшина.

О боеприпасной области спорить невозможно -- она действительно в тяжелейшем положении. «Но по-прежнему для разных калибров артснарядов имеются свои НИИ и КБ», -- восклицает г-н Растопшин. Так это причина кризиса? Ответа нет. Может, надо все эти НИИ и КБ объединить в одну структуру -- и будет нам счастье? Тоже молчок, об этом пусть другие думают. «В целом существующая система создания вооружений не обеспечивает ни высокие темпы перевооружения, ни их качество...» При чем здесь темпы перевооружения и система создания вооружений? Просто у государства нет достаточных для этого финансовых средств, вот корень проблемы.

«Существует колоссальное расхождение между потребностью армии в новой технике и способностью ОПК ее производить». Не знаю, в каких "попугаях" измерено г-ном Растопшиным это «колоссальное расхождение», но могу заметить, что для устранения несоответствия между требованиями к ОПК и его возможностями по производству вооружения, военной и специальной техники в настоящее время разрабатывается ФЦП «Развитие оборонно-промышленного комплекса Российской Федерации на 2011--2020 годы». И не для «исправления положения», а именно для обеспечения соответствия возможностей потребностям. Разработка ведется научно-исследовательскими организациями ОПК по заказу Минпромторга и под контролем Военно-промышленной комиссии при правительстве РФ.

О частом реформировании ОПК и индуцируемой этим управленческой сумятице сказано справедливо, только ничего нового. Но на одну цитату следует обратить внимание: «Сегодня департамент по промышленности ОПК, отвечающий за создание вооружений, имеет статус, что и департамент по ЖКХ. Это просто игнорирование обороноспособности страны». Но есть единство законодательной базы в стране. Неужели оборонный департамент должен иметь права «чрезвычайки»?

Цитируем дальше: «Сейчас для совершенствования управляемости ОПК выбран магистральный путь -- создание промышленных холдингов. Но объединение в них предприятий, в которых используется старое производственное оборудование, отсутствуют кадры... не даст желаемых результатов... Скажется и производство старых вооружений... Вероятно, необходимо вернуть Министерство оборонной промышленности...» Начало абзаца -- об управлении, затем -- о старом оборудовании, потом -- о старом вооружении, и в конце -- вот неожиданность -- предложение воссоздать Министерство оборонной промышленности, хотя до этого г-н Растопшин убеждал, что частое реформирование ОПК -- это зло. Автор считает, что и армию реформируют неправильно, потому что нового оружия нет. Где логика?

Не буду детально останавливаться на предложении воссоздать ракетные комплексы средней и меньшей дальности с ядерными боевыми частями. Это, с одной стороны, повторение достаточно давней мысли одного из военных руководителей, с другой -- никак не обоснованная ни с экономической, ни с политической, ни с военной точки зрения идея. Поэтому она и не реализована.

«Министерству обороны не хватает научно обоснованной системы вооружения», -- утверждает г-н Растопшин. С этим как раз все в порядке, просто автор, как говорится, «не в теме». А то, что не хватает «контроля за качеством тактико-технических заданий применительно к новейшим ударным и оборонительным системам», то хотелось бы знать, кто, как и в какой стране это качество контролирует. Может, мы что-то здесь упустили? Поделитесь опытом!

Какие такие новейшие ударные и оборонительные системы где-то есть, которых у нас нет? У нас есть отставание по информационно-управляющим системам, но они не относятся ни к ударным, ни к оборонительным -- это системы обеспечивающие. В ежегодном докладе Международного института стратегических исследований, в частности, сказано, что Пентагон отказался от расширения флота, заявил о снижении объема закупок новых самолетов и обратился к ремонту старых. Упор будет делаться на борьбу в кибервойнах, ведение разведки и другие высокотехнологичные программы, на «умное оружие», нацеленное на противодействие террористам. И никаких «новейших ударных»!

Даже там, где г-н Растопшин говорит об укреплении науки, требованиях по разработке нового оружия и способов его применения, подготовке кадров, изрядно попахивает лозунговостью. Нет ни слова о том, как это сделать. Ни в этой, ни в других статьях Михаила Растопшина вы не увидите ссылку на ограничения -- финансовые, материальные или иные. У него все «вынь да положь». Один высокопоставленный чиновник в такой ситуации говорил: «Я о Родине думаю, а где деньги взять -- не моя забота!» Здесь то же самое.