Аккуратные белые многоэтажки с синими крышами, получившие прозвище «голубые береты», уже заселены военными из Псковской десантной дивизии. Долгожданные комфортные квартиры офицеры и их семьи, десятилетиями мыкавшиеся в общежитиях, бараках и гарнизонных коммуналках, получили в рамках программы по улучшению жилья. Скоро вдоль улицы c праздничным названием Юбилейная должны быть достроены еще два многоэтажных дома, часть квартир в них займут военные, в остальные вселятся гражданские лица, вложившиеся в строительство на коммерческих условиях. Место застройки было выбрано неслучайно: до войны на этой территории был военный городок. Отрадную картину разрушает маленький обелиск с надписью: «Здесь, на территории военного городка, во время оккупации Пскова с 1941 по 1944 год было уничтожено фашистами в концлагере 75 тыс. человек военнопленных и мирных жителей». Новый, дорогой и привлекательный квартал в центре современного Пскова строится на костях.

«Тех, кто предпочтет сдаться в плен, уничтожать всеми средствами»

С самого начала войны на территории Псковской области шли упорные бои, но уже в июле-августе 1941-го она была оккупирована германскими войсками групп армий «Центр» и «Север». Практически все время оккупации область продолжала оставаться зоной боевых действий -- на ее территории развернулась партизанская война (отсюда же партизанские отряды забрасывались и на территорию занятых немцами балтийских республик -- область граничит с Эстонией и Латвией). В рядах партизанских соединений, по советским данным, сражались 57 тыс. человек. Командование армейских групп вермахта «Центр» и «Север» прибегало к организации жесточайших карательных экспедиций против партизан и помогавшего им гражданского населения, используя даже снятые с фронта части. Регион с 1941 по 1944 год был «перевалочным пунктом» для переформирования частей вермахта, для пересылки рабочей силы в «Остланд» (в Прибалтику) и далее на территорию рейха для обучения прибалтийских охранных батальонов и подразделений ваффен-СС и тренировки их в карательных операциях.

На территории области погибло более полумиллиона советских граждан, в подавляющем большинстве это солдаты и офицеры Красной армии, погибшие как при отступлении в 1941 году, так и при кровопролитном освобождении региона в 1944-м. Отдельная и, увы, малоизвестная страница -- псковские лагеря для военнопленных. Катастрофически быстро отступая из Прибалтики, десятки тысяч советских военнослужащих уже к осени 1941 года попали в плен и оказались в лагерях на территории Псковской области. Позднее, уже в 1942-м, в эти лагеря свозили пленных из Новгородской области и из-под Ленинграда. В период оккупации на Псковщине размещалось несколько крупных лагерей для советских военнопленных, где, по официальным данным, погибло более 250 тыс. человек. Самый крупный из них стационарный лагерь (Stazionarlager) -- «Шталаг-372», где в разные периоды оккупации одновременно содержалось от 30 до 60 тыс. человек, существовал с осени 1941 по декабрь 1943 года. Смертность в нем, как и в других лагерях для военнопленных, достигала 70--90%. С 1944 года «Шталаг-372» был расформирован, а немногих оставшихся к этому времени в живых военнопленных рассортировали по другим лагерям, которые «эвакуировались», по немецкой терминологии, на запад, куда под натиском Красной армии откатывались германские войска. В течение восьми месяцев на месте «Шталага-372» размещался пересылочный лагерь (Durchlager) -- «Дулаг-376» для гражданского населения, угоняемого на работы в Германию.

«По уточненным данным Псковского областного военного комиссариата на 1 декабря 2009 года на территории Псковской области на учете местных органов власти находятся 707 захоронений, в которых числятся захороненными 527 тысяч 992 человека», -- говорит старший научный сотрудник Псковского музея-заповедника, специалист по истории региона в годы Великой Отечественной Марина Сафронова. Установлены имена не более четверти погибших советских солдат. «Вскоре после Победы, -- продолжает Сафронова, -- началась кампания по укрупнению захоронений. Останки из «малочисленных» могил объединяли, переносили в новые места, где и возводились обелиски, делались мемориальные кладбища. Поскольку все работы проводили в весьма сжатые сроки, а речь шла о перезахоронении десятков тысяч человек, возникали проблемы с документацией -- терялись и путались списки, часть имен дублировалась, часть, напротив, исчезала. Мне неоднократно приходилось видеть в архивах списки захороненных, где одна и та же фамилия повторялась несколько раз. И наоборот, я нередко сталкивалась с трагической ситуацией, когда имевшаяся на обелиске «малого» захоронения фамилия на новом, сделанном после укрупнения могил, уже не появлялась. Так было по всей стране -- знаю это от коллег из других регионов и от сотрудников военкоматов. Тогда, в советское время, сопоставлением никто не занимался. И теперь никому это неинтересно. Так что подсчитывать потери в Великой Отечественной войне мы будем еще долго».

Ситуация с захоронениями советских военнопленных еще более драматична. Поскольку благодаря позиции Верховного главнокомандующего Иосифа Сталина в нашей стране пленные были приравнены к предателям, в советское время об этой категории жертв войны вообще было не принято говорить. Из приказа возглавляемой Сталиным Ставки Верховного главнокомандующего «О случаях трусости и сдаче в плен и мерах пресечения таких действий» от 16 августа 1941 года: «Сдающихся в плен считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших Родину; таких дезертиров расстреливать на месте... Попавшим в окружение сражаться до последней возможности, пробиваться к своим. А тех, кто предпочтет сдаться в плен, уничтожать всеми средствами, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственных пособий и помощи». Увековечивать память «предателей», тем более выяснять имена погибших, было политически неприемлемо и опасно -- семьи погибших в плену автоматически признавались неблагонадежными. Именами выживших, правда, пристально интересовались сталинские органы госбезопасности. Этот интерес стоил многим, чудом избежавшим смерти в немецком плену, отправки в наши лагеря, а в лучшем случае -- несмываемой отметки в личном деле, запрещавшей признавать военнопленных участниками Великой Отечественной. Поисковая и исследовательская работа по установлению имен погибших в плену, в том числе в архивах, не велась. С международными организациями, включая Красный Крест, в условиях «холодной войны» контакты были невозможны.

Однако и после смерти Сталина ситуация не стала кардинально меняться: о пленных все так же старались не говорить и не называть истинных цифр. И немудрено: в фашистский плен только в первое полугодие войны попало более 2,5 млн человек. Положение изменилось только с крахом советской системы. 24 января 1995 года вступил в силу подписанный Борисом Ельциным указ «О восстановлении законных прав российских граждан -- бывших советских военнопленных и гражданских лиц, репатриированных в период Великой Отечественной войны и в послевоенный период». О них отныне было не только разрешено помнить и скорбеть, о них государству надлежало позаботиться и восстановить в правах. Хотя бы посмертно.

Мертвая карта

В 1995 году появился скромный, как предполагалось, временный, обелиск и на территории «Шталага-372». Из обзора, подготовленного Псковским археологическим центром для обсуждения проекта охранных зон исторического центра города «Массовые захоронения ХХ века на территории Пскова»: «Абсолютное большинство захоронений связано с уничтожением советских военнопленных и гражданского населения в период немецкой оккупации г. Пскова в 1941--1944 годах. По различным данным в это время на территории г. Пскова было умерщвлено более 290 тыс. людей. (Сегодня в Пскове проживает около 200 тыс. человек. -- Ю.К.) В первую очередь это происходило на территории концлагерей: в бывшем военном городке на Завеличье, «Шталаг-372», позднее «Дулаг-376» (Завеличье -- противоположный по отношению к кремлевской стороне города берег реки Великой, на которой стоит Псков. -- Ю.К.); в концлагере в Крестах (район Пскова. -- Ю.К.), на территории бывших машинно-тракторных мастерских; в концлагере в Песках (район Пскова. -- Ю.К.); на территории нескольких госпиталей и лазаретов для военнопленных на Завеличье; в кварталах между ул. Горького и берегом р. Великой; в концлагере на территории бывшей свинофермы совхоза «Диктатура»; в р-не д. Андрохново и т.д.». Историки и археологи Псковской области поясняют: значительная часть массовых захоронений периода Великой Отечественной войны в 40--60-е годы была приведена в порядок, отмечена памятными знаками. Но работы по эксгумации и перезахоронению останков проведены фрагментарно. «Это объясняется не только трудностями послевоенного восстановления народного хозяйства, но и человеческим равнодушием. Например, на территории госпиталя для военнопленных на территории областной больницы на Завеличье существовали массовые захоронения военнопленных и гражданского населения. В Государственном архиве Псковской области не удалось найти точных сведений о полной эксгумации и перезахоронении останков в послевоенный период. Памятный знак установлен на значительном удалении от основных мест захоронений. Это приводит к тому, что уже дважды при проведении земляных работ на территории областной больницы были обнаружены останки, связанные с лазаретом для военнопленных», -- рассказывает археолог Алексей Старков. Когда строился хирургический корпус больницы, с останками поступили просто -- их «переотложили», то есть перемешали, перемололи с землей и закопали». И предпочли забыть. Теперь обслуживающий персонал больницы обнаруживает при ремонте канализационных труб и другой инженерной инфраструктуры фаланги пальцев, осколки черепов. Недавно при устройстве клумбы в больничном парке обнаружили зубы...

Скандал при строительстве нового дома на Юбилейной улице впервые разразился еще в 2006 году, когда ковш экскаватора зачерпнул несколько черепов и других фрагментов скелетов -- это были останки военнопленных «Шталага-372». Вывороченные техникой кости по-тихому вывезли вместе с грунтом на свалку на окраине города. И спокойно продолжили строительство. А через несколько недель черепами играла в футбол местная детвора... Ситуация стала публичной только благодаря журналистам. Газета «Псковская губерния» -- издание, качеству информации и смелости аналитических материалов которого могут позавидовать и иные столичные СМИ, -- опубликовала статью «На псковских могилах не ставят крестов». («Псковская губерния» до сих пор, несмотря на прямые и косвенные угрозы заинтересованных в строительстве лиц разного уровня «высокопоставленности», продолжает вести эту тему.) Инцидентом с черепами занялась прокуратура, и не обращать внимания на происходящее стало невозможно. Но, как выяснилось, и остановить строительство -- тоже: вложившие немалые деньги в будущее жилье, граждане с нетерпением ждут окончания строительства двух новых домов и заселения в них. (Два новых дома должны были сдать уже в 2008--2009 годах, но помешал кризис). В результате тогда было перезахоронено 243 человека. Сколько еще сталось в земле -- неизвестно. Хотя площадь лагеря и его границы известны -- в Госархиве Псковской области сохранилась карта территории «Шталага-372», включающая расположение бараков, других построек и места наиболее крупных захоронений. Она опубликована. Раскопки ведут курируемые застройщиком отряды, состоящие из поисковиков-любителей и разнорабочих. Ведут, как констатируют специалисты, без предварительной расчистки, графической фиксации, зачастую без разборки останков по индивидам и прочих, необходимых при проведении такого рода работ, методов. (По существующей практике в таких случаях эксгумационные работы проводятся за счет компании-застройщика.) Результаты этой деятельности не афишируются. Профессиональных археологов и историков здесь, мягко говоря, не жалуют. Средств на необходимые работы с использованием специальной техники и аппаратуры, наконец, с привлечением специалистов-практиков, владеющих методологией раскопок захоронений ХХ века, не выделяется.

«В материалах Государственного архива Псковской области есть информация, позволяющая локализовать места массовых захоронений военнопленных и гражданских лиц и внести ее в документы градостроительного планирования, а также предусмотреть определенные регламенты при проведении земляных работ на территориях, где с большой вероятностью можно обнаружить человеческие останки. Это материалы областной Чрезвычайной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям. В основном материалы представлены подлинниками и копиями заявлений очевидцев, протоколов допросов свидетелей, актов эксгумации и актов, составленных по результатам обследования мест захоронений в 1944--1945 годах. Мы анализировали эту информацию, и на ее базе составили карту массовых захоронений на территории Пскова», -- рассказывает руководитель Псковского археологического центра Елена Яковлева. Яковлева, которую как специалиста высочайшей квалификации отлично знает археологическое и музейное сообщество Петербурга и Москвы, убеждена: необходимо немедленно вносить коррективы в генплан развития города, четко обозначив в нем охранные зоны. Пакет предложений по созданию охранных зон, включающих территории массовых захоронений и способов их использования в соответствии с законодательством (относительно мягким и позволяющим, например, делать на месте захоронений рекреационные зоны, которые только бы украсили псковские новые районы, где не хватает зелени), Псковский археологический центр более года назад передал в областную администрацию. Судьба этих документов неизвестна. Зато известно, что в ближайшее время планируется застройка еще двух крупных микрорайонов -- на территории, где, по архивным данным, расположены захоронения военнопленных и гражданских лиц. «Не стоит думать, что даже уже существующие памятники являются надгробиями над братскими могилами, а территории известных массовых захоронений исследованы полностью. Этим никто не занимался все послевоенное время. Зачастую памятники расположены на месте перезахоронения лишь части эксгумированных останков или наиболее крупных захоронений, в некоторых же случаях памятные знаки выполняют роль «указателей», причем нередко расположенных достаточно далеко от истинного места захоронения. А на местах этих давно стоят дома, торговые центры, кинотеатры, больницы или проложены шоссейные дороги. Сейчас город интенсивно строится, растет, и все чаще ковш экскаватора натыкается на кости безымянных солдат», -- говорит Алексей Старков, руководитель группы, работавшей над составлением «мертвой карты» региона. Эта карта передана в администрацию области.

С кварталом на Юбилейной улице ситуация сейчас такова: эксгумационные работы постепенно, но неуклонно сворачиваются, а строительство домов быстро и успешно продолжается (несмотря на то что недавно при прокладке электрокабеля обнаружена уходящая под дом траншея с костными останками), региональный истеблишмент всерьез обсуждает вопрос о переносе памятного обелиска с территории нового квартала на пятьсот с лишним метров. Соображения в пользу переноса выдвигаются трех видов. Прагматические: обелиск попадает в пятно застройки еще одного дома -- работы предполагают начать в будущем году, а также будет мешать благоустройству двора. Экономические: квартиры в новом доме упадут в цене, узнай их потенциальные покупатели, где им предстоит поселиться. И, наконец, эмоциональные: людям будет неприятно жить с видом на табличку с напоминанием о концлагере...

«Главное — достроить дом»

В руководстве региона не очень любят обсуждать «могильно-строительную» тему, -- об этом рассказывают и местные журналисты, и музейщики, и представители псковского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК). В этом смогла убедиться на личном опыте и автор этой статьи, которая после заблаговременно отправленного официального запроса «Времени новостей» на имя заместителя губернатора -- руководителя аппарата администрации Псковской области Максима Жаворонкова находилась в вялотекущем диалоге с управлением по информационной политике и связям с общественностью псковской областной администрации. Получив список вопросов к господину Жаворонкову, в Пскове взяли продолжительную паузу, после чего обозревателю «ВН» практически накануне приезда сообщили, что личная встреча с заместителем губернатора по причине его напряженного графика работы состояться не может (не было поддержано и предложение встретиться с его коллегами и подчиненными, в ведении которых находится эта проблема). Когда автор была уже в Пскове, управление по информационной политике от имени господина Жаворонкова прислало по электронной почте ответы на вопросы. Живого диалога с кем-либо из ответственных лиц таким образом, увы, не получилось.

На вопрос о ситуации с воинскими захоронениями и динамикой их численности ответ таков: «По данным государственного учета, представленным военным комиссариатом области, городскими округами и муниципальными районами, по состоянию на 1.01.2010 на территории Псковской области зарегистрировано 615 воинских захоронений (вместе с выявленными). В их числе: военные мемориальные кладбища, воинские кладбища, отдельные участки на общих кладбищах, братские и индивидуальные могилы на общих кладбищах и вне кладбищ. В этих захоронениях покоится прах более 520 тыс. советских граждан. Учет воинских захоронений ведется местными органами власти области в соответствии с Законом Российской Федерации от 14.02.1993 №4292-1 «Об увековечении памяти погибших при защите Отечества». Захоронение, а также перезахоронение останков погибших воинов, обнаруженных в ходе поисковой работы, организуют и проводят органы местного самоуправления на существующих воинских захоронениях, находящихся в городских округах и муниципальных районах области, поэтому увеличения численности воинских захоронений нет».

Любопытная деталь: по информации псковской администрации, ссылающейся на военкоматы, на 1 января 2010 года, как следует из ответа г-на Жаворонкова, в регионе зарегистрировано 615 воинских захоронений. По цитировавшимся в начале этой статьи данным из тех же военкоматов, приведенным Мариной Сафроновой, таких захоронений на 1 января 2009 года насчитывалось 707. Куда за год исчезла почти сотня захоронений?

С кварталом на Юбилейной улице в видении областного руководства тоже все выглядит вполне оптимистично. Из ответа Максима Жаворонкова на вопрос о состоянии строительства на Юбилейной следует: «В ходе проведения строительных работ на ул. Юбилейной в г. Пскове было обнаружено захоронение советских военнопленных лагеря «Шталаг-372» (с 1943 года -- «Дулаг-376»). После этого поисковиками псковской региональной военно-патриотической поисковой общественной организацией «След Пантеры» и сводного студенческого отряда вузов и ссузов (средних специальных учебных заведений. -- Ю.К.) г. Пскова были проведены работы по эксгумации обнаруженных останков. Всего были подняты останки 243 (в 2007 году) и 295 (2010 году) человек, установлены имена двух человек, найдены родственники одного погибшего. 30 сентября 2010 года по решению администрации г. Пскова они были перезахоронены на братском кладбище (ул. Железнодорожная «Пески» г. Псков)».

О том, как будет решаться посмертная судьба тысяч остальных погибших, будут ли проводиться профессиональные эксгумационные работы на еще не застроенной части бывшей территории лагеря, в ответе ни слова. Как и о дальнейшей судьбе пока еще стоящей там памятной стелы. Владимир Хохлов, председатель государственного комитета Псковской области по делам строительства, ЖКХ, государственного строительного и жилищного надзора, в блоге на сайте губернатора области на этот счет еще летом отписался предельно внятно: «Насчет концлагерей -- мир не совершенен, но сейчас главное -- достроить дом, чтобы люди, вложившие деньги, получили квартиры!»

Ежегодно в городах и районах области, сообщает Жаворонков, «проводятся работы по ремонту и благоустройству воинских захоронений, памятников, обелисков, мемориальных сооружений. В большинстве районов, как и прежде, осуществляется шефство по содержанию воинских захоронений, памятников, обелисков, мемориальных сооружений воинскими частями, общеобразовательными учреждениями области, общественными организациями, предприятиями и гражданами области». Основная часть памятников, стел, обелисков установленных на воинских захоронениях, построена в 50--60-е годы прошлого столетия. Многие из них находятся в аварийном или неудовлетворительном состоянии. Выполненные из гипса, цемента, бетона, за полвека они обветшали. «Внешний вид не соответствует значимости подвига павших защитников нашего Отечества», -- с этим трудно не согласиться. «Внешний вид» вообще предмет большой заботы областных властей.

В феврале 2010 года в канун 65-летия Победы в Великой Отечественной войне губернатор области Андрей Турчак принял решение о выделении денежных средств из областного бюджета на первоочередные работы по ремонту воинских захоронений в общей сумме более 16 млн руб. Это решение главы региона, по словам Жаворонкова, позволило отремонтировать и восстановить часть воинских захоронений в городских округах и муниципальных районах области до дня Победы, но это не решило коренным образом проблему с содержанием воинских захоронений. Поэтому разработана областная долгосрочная целевая программа «Комплексные меры по содержанию и благоустройству воинских захоронений на территории Псковской области на 2011--2013 годы». Цель программы -- приведение к 2013 году «в надлежащее состояние воинских захоронений, памятников и памятных знаков, увековечивающих память погибших при защите Отечества на территории области в соответствие с требованиями современного общества, достойное увековечивание памяти погибших при защите Отечества». Заметьте: речь опять же идет только об уже существующих объектах. Финансироваться программа будет из средств областного бюджета, объем вложений -- 66 млн 308 тыс. руб. Выделена ли какая-то часть из этой внушительной суммы на профессиональные эксгумационно-археологические работы и научные исследования по выявлению массовых захоронений времен Великой Отечественной, -- вопрос риторический.

«В Псковской области действует областная программа по патриотическому воспитанию, в двенадцати муниципальных районах и г. Пскове были приняты муниципальные целевые программы по патриотическому и духовно-нравственному воспитанию граждан, в остальных муниципальных районах соответствующие разделы были включены в другие муниципальные целевые программы. В данные программы включены мероприятия, связанные с воинскими захоронениями: создание в общеобразовательных учреждениях отрядов, которые занимаются благоустройством воинских захоронений, проведение торжественно-траурных мероприятий на воинских захоронениях в День Победы, в День памяти и скорби, в дни освобождения городов (деревень) от немецко-фашистских захватчиков, с участием детей и молодежи, ежегодное проведение областного патриотического похода команд «Снежного десанта», которые составляют свой маршрут с обязательным посещением воинских захоронений. Одно из направлений работы по программам -- создание студенческих отрядов по ремонту воинских захоронений, в 2010 году такими отрядами было отремонтировано два воинских захоронения», -- нарисованная заместителем губернатора Жаворонковым картина полна радужных красок. Но как быть с «мертвой картой» -- с огромными, бурно застраивающимися территориями, где нет памятников, не проводилось «превентивных» эксгумаций, несмотря на имевшуюся информацию о возможных массовых захоронениях, и где лежат десятки тысяч тех, чьи имена неизвестны и чей подвиг бессмертен?

В Псковский объединенный музей-заповедник, в залы, посвященные Великой Отечественной войне, практически ежедневно приходят школьники. «Мы часто слышим от старшеклассников, что их «гоняют» на работы по благоустройству мемориалов, «заставляют» ухаживать за могилами, а черепа и кости вывозят на свалку. И что за деньги можно все -- одни могилы покрасить, а другие зарыть и дома построить. Дети чувствуют лицемерие, они его видят вокруг. Как при таких двойных стандартах можно говорить об уважении к прошлому, о патриотизме?!» -- говорит Марина Сафронова. За громкими словами и образцово-показательными делами, свершаемыми к торжественным дням, скрывается чудовищная зона молчания: так буднично уничтожается память. Тысячам наших солдат, замученных в фашистских лагерях, при жизни и после гибели преданных сталинским руководством, снова не выйти из плена.

И еще об одном. Граничащая с Эстонией Псковская область, как и вся страна, в свое время кипела от негодования по поводу переноса Бронзового солдата и захороненных под ним останков советских воинов из исторического центра Таллина на Воинское кладбище. Абстрагируясь от неприглядной политической подоплеки этого переноса, заметим: останки были эксгумированы с соблюдением всех современных правил, имена погребенных установлены. И сам памятник Советскому солдату, и братская могила на Воинском кладбище Таллина ныне находятся в отличном состоянии. Между тем квартал на костях военнопленных «Шталага-372» на Юбилейной улице Пскова разрастается.