Есть старинное правило «второго спектакля», «второй книги» -- если первое творение автора было успешно, второе может провалиться. Ну или не то чтобы совсем провалиться, но показаться скучнее, невнятнее, неинтереснее на фоне того, что было в прошлый раз. Ровно так случилось с нынешним Гран-при -- предыдущий фестиваль был сотворен значительно лучше.

А это конечно же фестиваль, а не конкурс -- соревнование здесь скорее формальность. Гран-при -- это как бы состязание школ, а не взрослых артистов. Но от каждой школы приезжает совсем небольшая команда (не сравнить с многими десятками участников на традиционных балетных состязаниях). В этом году -- четыре участника из Новосибирска, трое из Перми, четверо из Петербурга; готовившиеся к выступлению московские студентки, к несчастью, накануне заболели и не приехали. И хотя, конечно, разница в призовых суммах существенна (Гран-при -- 300 тыс. руб., бронзовая медаль -- 100 тыс.), той конкурсной атмосферы, знакомой по Московскому конкурсу, где каждый участник готов убить и убиться за медаль, в Михайловском театре не ощущалось. Это не конкурс, а скорее парад школ (награждены были не только подростки-конкурсанты, но и их учебные заведения), где все заранее знают, кто лучший. Понятно, что Гран-при взяла петербурженка Ксения Жиганшина (как ухитряются некоторые после стольких лет адской муштры так беззаботно летать и так сиять -- загадка); ее партнер Ярослав Байбордин удостоился диплома за искусство поддержки (питерских мальчиков прежде всего учат «держать»; самовыражение потом, прежде -- служба балерине). Первая премия досталась Никите Четверикову из Перми (Пермь -- следующая по рангу школа после Петербурга и Москвы), вторая -- Марии Репетиевой из Новосибирска, и третья -- снова пермскому жителю: награжден Дмитрий Бяков. Каждый из участников продемонстрировал достоинства и недостатки именно своих учебных заведений -- и при небольшом конкурсе лучшими были признаны действительно те юные артисты, у кого достоинства были выявлены лучше, а недостатки, наоборот, не слишком бросались в глаза.

То, что дали денег лишенным детства подросткам, с десяти лет работающим не меньше шахтеров в забое, отлично. То, что наградили и их учителей, замечательно. Но в прошлом году Гран-при не просто представлял новое поколение, что на следующий год будет решать, куда пойти работать, какой театр (и страну) выбрать. Финальный концерт, в котором принимали участие звезды первых театров мира, еще и уговаривал мам-пап младшеклассников, что приходили на Гран-при в огромном количестве: да, ваш ребенок выбрал правильно. Да, ему тяжело, но посмотрите, вот как может быть в будущем, оно того стоит. И эта «перспективная» часть программы была чуть ли не важнее «конкурсной».

В этом же году именно с «перспективой» возникли наибольшие проблемы. Хотя программа была расширена (показали дивные «Минорные сонаты» Славы Самодурова, привез одноактовки Начо Дуато и Иржи Килиана московский Музыкальный театр и был устроен специальный вечер в честь Ролана Пети), вдруг оказалось, что в этой программе нет места классике. Никакой -- ни имперской, ни советской. Детям будто бы сказали: все, чему вас учат в школе, вам не пригодится. Что вообще-то неправда: и с точки зрения художественной, и с точки зрения дохода все театры страны живут за счет классики. Более того, когда наши люди уезжают за границу, то ценят их там прежде всего за умение быть лебедями и принцами. Сбой компаса, неправильный курс.

А последний день Гран-при (вечер в честь Ролана Пети) и вовсе способен заставить впечатлительных мамаш забрать детей из балетных учебных заведений. Если на школьном -- официально школьном! -- конкурсе целый вечер отдан хореографу откровенно бульварному, родители могут решить, что детей лучше поберечь. Нормальный зритель (у которого нет младенца у станка) опусы патриарха бульварной хореографии воспринимает со здоровым юмором: ну в одном балете танцовщица чешет партнера пуантом промеж ног, ну во втором прижимает его ладони к своей груди, буквально заставляя себя лапать, -- хм, забавно. Еще в одном перерезает горло партнеру опасной бритвой (с какого перепугу -- непонятно, а вот просто роковая женщина). И наконец, после всех этих гетеросексуальных неурядиц два парня сливаются в экстазе -- у них все хорошо. Надо ли оговаривать специально, что ваш обозреватель не гомофоб? Гейские темы, гейские сюжеты -- органичная часть современного искусства (и балетного в том числе). Но вот на школьном фесте устраивать такие вещи не надо.