Российские власти, кажется, повторили ошибку, которую уже совершали в прошлом: благодаря возбужденной реакции отечественных политиков и журналистов на приезд в Польшу главы правительства непризнанной республики Ичкерия Ахмеда Закаева мероприятие нескольких десятков чеченских политэмигрантов попало в первые строки мировых и российских новостей. Как это уже случалось в Дании (2002 год), Великобритании (2002--2003 годы) и Германии (2004 год), Россия потребовала экстрадировать человека, которого она официально считает одним из террористических лидеров. Дело, как и раньше, закончилось ничем: польская прокуратура и полиция отреагировали на международный ордер Интерпола, но польский суд отказался задерживать г-на Закаева. Экстрадиционное дело будет рассматриваться польскими судьями, но, во-первых, нет оснований ожидать решения, отличного от решений их датских и британских коллег, не нашедших в российских материалах достаточных оснований для экстрадиции. А во-вторых, ждать суда Ахмед Закаев имеет право на свободе, что означает для него возможность покинуть Польшу и вернуться в Великобританию, где он с 2003 года имеет статус беженца.

Интрига с задержанием г-на Закаева затмила само мероприятие, завершившееся в минувшую субботу в пригороде Варшавы. По мысли организаторов, на него должны были собраться около 200 делегатов из разных стран, в которых проживают чеченцы, в том числе 30 человек из России, включая 15 из самой Чечни. Этнологи считают, что в мире проживает сейчас немногим более 1,5 млн чеченцев, из которых примерно 1,3 млн приходится на Россию -- уже хотя бы этих цифр достаточно для того, чтобы усомниться в представительности прошедшего конгресса.

Организаторы объявили конгресс третьим всемирным конгрессом чеченского народа. Надо полагать, что вторым считается мероприятие с аналогичным названием, прошедшее в октябре 2002 года в Копенгагене, практически сразу же после трагедии с захватом заложников в Москве, в Театральном центре на Дубровке. Именно после этого Россия начала активно требовать выдачи Ахмеда Закаева, который, с точки зрения Кремля, оказался самым видным участником датского съезда.

Сейчас, по прошествии восьми лет, некоторые российские комментаторы проявляют забывчивость или хронологическую небрежность, датируя датские события 2000-м, а не 2002 годом. Хотя тогда крайне резкая реакция Москвы на чеченский съезд в Дании объяснялась именно его совпадением с трагедией «Норд-Оста». Первым же конгрессом организаторы, по-видимому, считают Общенациональный конгресс чеченского народа, зародившийся в ноябре 1990-го в Грозном и с июня по ноябрь 1991 года бывший основным двигателем чеченского движения за независимость.

Понятно, что ни первый (1990--1991), ни второй (2002) конгресс не будит в России никаких позитивных ассоциаций. Тем не менее год назад, в августе 2009 года, проведение Всемирного чеченского конгресса (без порядкового номера, чтобы не подчеркивать эти негативные ассоциации) обсуждалось на официальной встрече Ахмеда Закаева со спикером действующего Народного собрания, одним из ближайших соратников Рамзана Кадырова Дуквахой Абдурахмановым. На совместной пресс-конференции в Лондоне оба джентльмена объявили тогда о намерении провести всечеченский конгресс, который положил бы конец трагическому размежеванию чеченского общества на сепаратистов и сторонников совместной жизни с Россией. При этом г-н Закаев не скупился на весьма лестные характеристики в адрес г-на Кадырова, с которым они к тому моменту уже несколько месяцев вели переговоры, а г-н Абдурахманов отметил, что никаких переговоров не было бы, если бы эту идею не поддерживали Дмитрий Медведев и Владимир Путин.

Однако потом между Кадыровым и Закаевым пробежала кошка, и все совместные планы оказались свернуты. Рамзан Кадыров начал готовиться к своему всемирному конгрессу чеченского народа, который должен собраться в Грозном в середине октября этого года. Если на нем и будут представители "ичкерийского правительства в изгнании", то самого г-на Закаева ждать уже не приходится: Генпрокуратура РФ слишком ясно напомнила о том, что по-прежнему считает этого человека террористом и не готова поступиться обвинениями ради внутричеченского согласия.

Правда, практика показывает, что в этом отношении возможны неожиданности. Первоначально бывший театральный актер Ахмед Закаев не числился среди отъявленных головорезов, убийц и торговцев людьми. Первые официальные обвинения -- в участии в вооруженном мятеже, организации незаконных формирований и покушениях на жизнь сотрудников правоохранительных органов -- были предъявлены бригадному генералу вооруженных сил Ичкерии и бывшему министру культуры сепаратистского правительства Ахмеду Закаеву в сентябре-октябре 2001 года. Это совершенно не помешало ему прилететь 18 ноября 2001 года в московский аэропорт Шереметьево для встречи с тогдашним полномочным представителем президента Путина в Южном федеральном округе Виктором Казанцевым. Встреча проходила в нейтральной зоне международного аэропорта. После нее г-н Закаев обещал, по словам г-на Казанцева, довести до президента Ичкерии Аслана Масхадова российские предложения о разоружении и сдаче.

Еще один раунд переговоров с участием Ахмеда Закаева состоялся в 2002 году в Лихтенштейне, но российскую сторону на них представляли уже лишь общественные деятели, не облеченные реальными полномочиями. В октябре 2002 года г-н Закаев скорее всего принимал участие в попытках установить контакт с группой боевиков, захвативших театр в Москве. После датского конгресса Россия потребовала его экстрадиции сначала у Дании, а затем у Великобритании, существенно расширив и усилив первоначальный состав обвинений. Это не помешало г-ну Закаеву в сентябре 2004 года принимать активное участие в попытке переговоров с группой боевиков, взявших в заложники 1200 человек в бесланской школе. Ахмеду Закаеву удалось связаться с Асланом Масхадовым, изъявившим готовность лично вмешаться в ситуацию, но штурм начался раньше, чем переговоры привели к какому-либо практическому результату.

В 2009 году позиция России по отношению к Ахмеду Закаеву еще раз подверглась ревизии. Несмотря на десять статей УК, по которым ему заочно предъявлены обвинения, глава Чечни Рамзан Кадыров в течение нескольких месяцев активно готовил почву для его мирного возвращения домой. Накануне нынешнего конгресса в Варшаве его организаторы намекали, что чеченско-чеченские контакты были прерваны в связи с убийством правозащитницы Натальи Эстемировой и рядом других резонансных преступлений, косвенная тень от которых как будто пала на чеченского лидера. Однако это объяснение не выдерживает критики: в августе 2009 года во время контактов с Дуквахой Абдурахмановым Ахмед Закаев никак не связывал эти эпизоды с Рамзаном Кадыровым, возлагая ответственность за убийства на политическое руководство в целом. Скорее всего контакты прервались потому, что Рамзан Кадыров увидел политические амбиции Ахмеда Закаева, которого едва ли удовлетворило бы возвращение в Грозный на символический пост директора театра. Или потому, что Москва вдруг сочла избыточными и не вполне уместными внешнеполитические усилия самого Рамзана Кадырова.

Хотя многие чеченские наблюдатели считают, что театральная карьера в молодости и склонность к драматическим позам продолжают сильно влиять на образ политического поведения г-на Закаева, его превращение из заклятого врага в политического союзника было бы не лишено логики. Он является самым именитым представителем зарубежного крыла сепаратистов, для которых нынешние боевики, сражающиеся под знаменами глобального джихада, такие же враги, как и для России. При этом «третьим полюсом» чеченской политической жизни это крыло остается, скорее всего, только до тех пор, пока Россия обращает против него мощь своей дипломатической и прокурорской артиллерии.

Очень многие бывшие единомышленники г-на Закаева давно заняли свои места вокруг Рамзана Кадырова, который старается позиционировать себя как военный и идейный лидер сторонников чеченского этнонационального проекта в борьбе за чеченские интересы против чуждого Северному Кавказу салафитского ислама. Зарубежные ичкерийцы все в большей степени остаются не у дел, пока в самой Чечне продолжается борьба между этнонационалистами, сгруппировавшимися вокруг Рамзана Кадырова, и религиозными фундаменталистами, сторонниками Эмирата Кавказ, лидер которого Доку Умаров в 2007 году вслед за Генпрокуратурой РФ объявил г-на Закаева в розыск через свой «мухабаррат» (спецслужбу).

В августе этого года в рядах боевиков возник раскол: часть чеченских полевых командиров во главе с Асламбеком Вадаловым и лидером арабских моджахедов на Северном Кавказе Абу Анасом (Муханнад) объявили о своем отказе подчиняться Доку Умарову, тогда как кабардинские, ингушские и дагестанские боевики сохранили верность эмиру. Ахмед Закаев поспешил трактовать «фитну» (раскол) в подполье как отказ чеченских боевиков от битвы за идеалы «Аль-Каиды» и возвращение к борьбе за политическую свободу Чечни. Присутствие арабского командира Абу Анаса в рядах «раскольников» опровергает этот вывод, но ичкерийцы за границей, видимо, сочли момент удачным для того, чтобы напомнить миру о своем существовании. А Россия фактически поддержала эту попытку.