«Золотой софит», позиционирующий себя как высшая театральная премия Петербурга, вручили в 15-й раз. Прошедшие полтора десятилетия зарекомендовали ее как институцию с невероятно гибким регламентом. Мне довелось работать в экспертном совете «Золотой маски» -- это всего лишь несколько человек, их вердикт можно счесть правильным или несправедливым, но по крайней мере ясно, кто несет за него ответственность. То же и с жюри: даже когда его выбор обусловлен нехудожественными соображениями, понятно чьими, и, если, допустим, «Маску» получил режиссер, принявший к постановке оперу композитора -- председателя жюри, мы знаем их фамилии. В «Золотом софите» существует некий номинационный совет, экспертные советы по драматическому, музыкальному и кукольному театрам, а еще оргкомитет и проч. -- принятые решения есть результат работы коллективного бессознательного верхнего эшелона петербургской «театральной общественности».

Потому с каждым годом абсурд крепчает. Нынче, например, выдвинули два спектакля «Нашего театра» (см. «Время новостей» от 14 июля 2005 года) -- один в номинации «Лучший спектакль малой формы», второй -- «Лучший спектакль на большой сцене», хотя оба идут на одной и той же сцене Театра эстрады. Похвально желание поощрить молодую труппу, занимающуюся серьезной творческой работой, притом живущую трудной бездомной жизнью, но все-таки соображение, будто «малая форма» бывает и на большой сцене, уж слишком схоластическое.

За годы существования «Софита» в списке номинаций то сосуществовали «Лучший спектакль» и «Лучшая режиссура» (каковая зачастую обнаруживалась не в лучшем спектакле, а он в свою очередь становился лучшим сам собой, без участия режиссера), то награждали только режиссеров, теперь -- только спектакли. Но это в драме. А в опере и балете ни спектакля лучшего теперь нет, ни режиссера и хореографа, только роли, сценография и художники по костюмам (зато последних нет в драме, где, видимо, все одеты из подбора). Хотя в этом году в Мариинском театре Алексей Ратманский выпустил «Конька-Горбунка», но ведь для Петербурга Ратманский отнюдь не Эйфман, и его работу можно попросту не заметить. (Впрочем, если в вышеозначенных советах среди людей драматического театра еще есть носители здравого смысла, то балетом ведают носители ультраконсервативных и даже мракобесных взглядов.) Дирижер в музыкальном театре, судя по отсутствию этой номинации, тоже сочтен фигурой факультативной. Ну и так далее.

Все эти провинциальные домашние радости можно бы предоставить тем, кого они радуют, и пройти с улыбкой мимо. Но церемония вручения «Софита-2009» показала нечто большее, чем просто обозрение пригорков и ручейков на петербургской театральной карте.

На карте этой традиционно высятся два Эвереста -- Мариинский театр и Малый драматический -- Театр Европы. В последние годы к фамилиям Гергиев и Додин прибавилась Фокин -- Валерий Фокин вывел возглавляемый им Александринский театр в ряд наиболее интересно и профессионально работающих российских драматических компаний. Это объективная реальность, данная нам в ощущениях, -- имеющий глаза да увидит. Потому списки номинантов, а потом лауреатов всегда выглядят как рефлексия «Делать нечего, опять придется давать Додину» (Гергиеву, Фокину) или «А вот возьмем и не дадим!»

Лауреат «Софита» Нуржан Кулыбаев -- достойный танцовщик, но где балет «Цвет граната» в постановке Юрия Петухова (Театр им. Якобсона) и где обнесенный наградой Леонид Сарафанов в «Коньке-Горбунке», Алексей Ратманский и Мариинский театр? Сергей Мигицко отлично играет Городничего в «Ревизоре» в Театре Ленсовета (см. «Время новостей» от 28 августа), и награда нашла его справедливо. Но работа номинированного Игоря Иванова, одного из лучших актеров МДТ и России в целом, в «Долгом путешествии в ночь» поразительна -- игнорировать этот факт можно лишь по каким-то психоаналитическим причинам. Однако у «Софита», щедрого на спецпризы, для Иванова ничего не нашлось...

Аз грешен, не видел спектакля «Даниэль Штайн, переводчик» (Театр сатиры на Васильевском, режиссер Анджей Бубень), признанного лучшим на большой сцене, вполне может быть, он и впрямь удался. Зато только что видел последнюю премьеру Театра Комиссаржевской -- «Мыльные ангелы», их поставил Александр Морфов, переписав плохую кубинскую пьесу, подражающую де Филиппо и неореалистическим комедиям. Когда двадцать актеров так плохо играют (за исключением буквально двух), режиссер или непрофессионал, или халтурщик. Однако Морфову раздули имя, он ставит в Москве, и нет сомнений, что на «Софит» следующего года его выдвинут. Но глядя на это безобразие, тем сильнее любишь труппу Додина: филигранное мастерство, потрясающее чувство ансамбля, проработанность ролей до самой последней глубины, идеальный вкус, высочайшая театральная культура -- все это с неба не падает, выращивается десятилетиями, а в «Долгом путешествии...» явлено вполне. Поневоле усомнишься, что в Театре на Васильевском, или в Комиссаржевке, или в Театре комедии, или в прочих городских театрах к такому хотя бы приблизились, не говоря уж -- превзошли.

С другой стороны, возможно, решения, которые в сфере театра часто представляются волюнтаризмом или результатом банальных интриг, на самом деле порождены более глубокими причинами, кроющимися в самом петербургском духе.

Петербург не любит, когда ему кого-то назначают. Так, шесть лет назад он приветствовал назначение (путем выборов) Валентины Матвиенко отнюдь не одними только аплодисментами. Так сейчас он вовсе не единодушно радуется проекту строительства четырехсотметрового «газоскреба», и на церемонии вручения «Софита», лейттемой которой выбрали Чехова, актер БДТ Сергей Лосев вышел с монологом нового Лопахина, где поминалась башня на месте срубленного вишневого сада, зал встретил этот текст одобрением. Как и реплику «Я купил!» -- тут Лосев обвел руками зал Михайловского театра (церемония проходила там), и собравшиеся с восторгом приняли этот очевидный намек на нынешнего гендиректора театра миллиардера Владимира Кехмана.

Если согласиться, что имманентное свойство интеллигента -- быть против, театральное сообщество Петербурга все-таки сохраняет этот признак интеллигенции. Сомневаться в репутациях Додина и Гергиева ребячество -- очевидно, что их мировой славе это никак не повредит (как, впрочем, и «Золотой софит», выданный Анне Нетребко за Лючию ди Ламмермур, весьма неудачную работу, ни в какую сторону не отразится на карьере суперзвезды). Сомневаться в решениях начальства -- обязанность интеллигентного человека.