В России продолжаются управленческие эксперименты. Министерство промышленности одно из наиболее часто реформируемых ведомств -- к нему «присоединяют» то науки и технологии, то энергетику. В правительстве Владимира Путина регулирование промышленности было решено совместить со сферой торговли. В этом сочетании нет ничего уникального, но процесс передачи функций по регулированию торговли в Минпромторг начался с бюрократического противостояния, что потребовало компромиссов. Правительству предстоит еще раз вернуться к распределению обязанностей между Минэкономразвития и Минпромторгом в этом месяце. Одновременно создаваемому Минпромторгу (как и другим ведомствам) пришлось участвовать в сложном процессе политического согласования принципов создания госкорпорации «Российские технологии», идейные вдохновители которой планировали собрать в ней еще нераспределенные госактивы в промышленности. О том, что именно его беспокоит в процессе создания «Ростехнологий» и ходе формирования Министерства промышленности и торговли, обозревателю «Времени новостей» Алексею ГРИВАЧУ рассказал глава нового ведомства Виктор ХРИСТЕНКО.

-- Недавно правительство одобрило проект указа президента о формировании госкорпорации «Ростехнологии». О чем так долго дискутировали министры?

-- Разногласия касались двух основных сюжетов, и проект указа претерпел определенные изменения. Во-первых, в части «списка Шиндлера» -- в смысле предприятий, которые будут переданы госкорпорации. Он был существенно сокращен. Во-вторых, самого текста, в котором в более развернутом виде сформулированы полномочия наблюдательного совета. Это сделано исходя из проведенной в правительстве оценки рисков. Прежде всего сняты риски поглощения уже сформированных и эффективно работающих структур, где имеются стратегические инвесторы, а также прописаны механизмы жесткого контроля со стороны правительства за процессом деятельности «Ростехнологий».

Что касается задач корпорации. В первую очередь она должна реализовать решения по формированию на базе передаваемых активов интегрированных структур, которые были рассмотрены и одобрены на различных межведомственных комиссиях. Это касается большей части предприятий, оставшихся в списке. Тяжелая ежедневная рутинная работа, прохождение всех процедур. В принципе в рамках корпорации делать ее гораздо проще, чем на уровне министерств и ведомств. Это большой плюс. Но на это тоже требуются квалифицированные люди в достаточном количестве. Еще одна тема -- подход к управлению активами, которые не будут входить в интегрированные структуры. Они могут быть использованы для продажи или обмена с целью получения средств для реализации профильных задач, развития основных холдингов. Время покажет, как будут идти эти процессы. Но у меня есть уверенность, что я как член наблюдательного совета буду узнавать о процессах, идущих в «Ростехнологиях», не из газет.

-- А какие функции будут у наблюдательного совета, чтобы исключить риски государственного рейдерства или странных приватизационных сделок, на возможность которых прямо указывал Алексей Кудрин?

-- Полномочия будут достаточно обширны. У меня нет никаких тревог насчет бесконтрольности процесса. Гораздо больше опасений вызывает то, что объем работ выглядит просто колоссально. Фактически «Ростехнологиям» достанутся задачи, с которыми не справились в предыдущий период чиновники министерств, ведомств и управленцы конкретных предприятий. У корпорации в силу юридического статуса больше возможностей завершить их решение. Но это не значит, что сделать это будет легко. Надо иметь очень квалифицированную команду менеджеров, которую еще только предстоит сформировать.

-- Приходилось ли вам тесно работать с новым куратором промышленной политики в должности вице-премьера Игорем Сечиным? Сработаетесь?

-- Если говорить о распределении обязанностей между вице-премьерами, то у Минпромторга теперь много кураторов. Это и Игорь Иванович Шувалов (первый вице-премьер. -- Ред.), и Игорь Иванович Сечин, и Виктор Алексеевич Зубков (первый вице-премьер. -- Ред.), и Сергей Борисович Иванов (вице-премьер, курирующий в том числе ОПК. -- Ред.). Мне со всеми из них приходилось много лет в разных функциональных качествах работать. И никаких коммуникативных затруднений я не испытывал.

-- А как вы оцениваете систему подчинения ведомств сразу нескольким вице-премьерам?

-- Выбрана такая конструкция. Четыре с половиной года назад система была обратная, у вице-премьеров было четкое разделение подведомственных министерств и ведомств. У Минпромторга будут объективно возникать содержательные разногласия с другими ведомствами, площадка вице-премьера -- то самое место, где споры могут и должны решаться. Если теперь для урегулирования противоречий будет не один куратор, а четыре, то, может, это поможет эффективнее решать проблемы. Главное, чтобы на уровне вице-премьеров не возникало лишних трений между министерствами. Иначе им придется чаще выносить спорные моменты на уровень премьера. А задача заместителей председателя правительства, как мне кажется, как раз в том, чтобы разгрузить главу кабинета министров от постоянного участия в межведомственных дискуссиях.

-- Какова ситуация с формированием Министерства промышленности и торговли?

-- Сейчас есть утвержденное положение и министерство в стадии становления. Ведомство пока юридически не создано, не зарегистрировано, не имеет расчетного счета и бюджета. Чтобы работа полностью не замерла, пока мы работаем в рамках Минпромэнерго, это позволяет нам готовить материалы и отчитываться перед правительством по важным вопросам. Как вы знаете, за полтора месяца, прошедшие с момента формирования нового кабинета министров, мы доложили о ситуации и получили одобрение правительства по комплексу мероприятий в судостроительной, автомобильной, фармацевтической и легкой промышленности. Несмотря на формальные процедуры по созданию нового министерства, нам удается работать, не теряя темпа. Но, конечно, с порученной нам новой сферой компетенции -- регулированием торговли -- дело обстоит сложнее. Мы на сегодня вынуждены пользоваться возможностями и инструментарием, выдачей разрешений и так далее, вплоть до бланков, которые были и все еще находятся в Министерстве экономического развития и торговли. И это нормально. Мы же не хотим и не можем остановить жизнь торговых организаций, территориальные органы должны продолжать выдавать разрешения, лицензии, например на экспорт продукции и т.п. Поэтому своим приказом я подтвердил и полномочия территориальных органов, которые еще находятся в процессе перехода под юрисдикцию Минпромторга, и правомочность использования бланков строгой отчетности, применяемых в процессе выполнения функций по лицензированию.

-- Сколько может занять переходный период?

-- Бывает по-разному. В моей практике есть неприятный случай, когда это заняло около полутора лет (именно столько шел процесс полного формирования Минпромэнерго. -- Ред.). Уже три недели прошло после выхода положения. Думаю, что потребуется еще минимум месяц для запуска начального этапа функционирования Минпромторга. А вот завершение всех процедур, связанных с реорганизацией, передачей всех контрактов, продлится примерно до октября. Надеюсь, мы не повторим опыт 2004 года, когда формирование Минпромэнерго далось весьма болезненно. Дошло до того, что люди работали целых четыре месяца, просто не получая зарплату из-за сложностей с регистрацией, получением фонда заработной платы и т.д.

-- Определились ли вы со структурой нового министерства?

-- Определяюсь. Вопрос еще не закрыт. Содержательно для меня структура примерно понятна. Я почти закончил ее прорисовку. В промышленной части Минпромэнерго было два отраслевых департамента: промышленности и обронно-промышленного комплекса. Потом к ним был добавлен департамент химико-технологического комплекса и биотехнологий. Понятно, что у Минпромторга большой объем отраслевой работы. Поэтому планируем значительно увеличить число отраслевых департаментов. И это не дань моде, а результат деятельности Минпромэнерго. Многие отрасли получили стратегии, часть из них еще и федеральные целевые программы, другие инструменты финансовой поддержки государства, созданы крупные отраслевые структуры, например в авиации или судостроении. Ими нужно заниматься плотно и конкретно, а не в режиме размышления и поиска идей. Пока нет решения, я не буду перечислять все новые департаменты.

-- Можно ли сказать, что каждая отрасль, успевшая обзавестись стратегией и ФЦП, которые надо исполнять, получит отдельный департамент?

-- Примерно так оно и будет. Что касается функциональных департаментов, то их тоже будет немало, поскольку у министерства много сквозных задач, связанных комплексным регулированием промышленности.

-- Как будете делить полномочия между замами? Есть понимание, кто чем будет заниматься?

-- Есть, но об этом чуть позже, после состоявшихся решений. Сейчас назначены три заместителя из шести возможных. Поскольку первого зама не предусмотрено, Дементьев, как и в Минпромэнерго, в отсутствие министра будет исполнять его обязанности.

-- Кого планируете на должность заместителя по торговле?

-- У меня уже имеется кандидат, но фамилию называть рано.

-- Как будут передаваться соответствующие функции и штатные единицы из Минэкономразвития?

-- Я планирую создать в министерстве два департамента, занимающихся вопросами торговли: государственного регулирования внутренней торговли и государственного регулирования внешней торговли. Нам от МЭРТ в этом смысле передаются не департаменты, а штатные единицы, то есть фонд оплаты труда. Что касается заполнения этих штатных единиц, моя позиция очень простая. Я настроен на то, чтобы люди, которые отвечали за эти сферы в МЭРТ, с минимальными неудобствами для себя продолжили исполнять свои функции в новой конструкции Минпромторговли. Самое ценное во всех структурах -- это люди, и они должны иметь комфортные условия работы, чтобы не произошло никаких сбоев в функционировании министерства. Уже сейчас я выписываю доверенности сотрудникам, которые на сегодня формально числятся в старом МЭРТ, на проведение некоторых формальных мероприятий и процедур.

-- Чем вызвано промежуточное решение по функциям проведения переговоров о присоединении к ВТО?

-- Это связано с активной фазой проведения переговоров: просто чтобы у команды переговорщиков не было лишних бытовых хлопот в этот период.

-- То есть к вопросу передачи этого блока правительство планирует вернуться?

-- В решении записано, что в конце июля правительство вернется к вопросу о передаче этих функций в Минпромторг.

-- Означает ли это, что в течение июня-июля ожидается некий прорыв в процессе присоединения России к ВТО?

-- Вопрос не совсем ко мне. Но, насколько я понимаю, переговоры действительно идут очень активно и могут окончиться результативно. За последние годы было немало дедлайнов в этой сфере, поэтому не стоит это воспринимать как некий прогноз. Все-таки успех переговоров -- это продукт взаимного непротивления сторон. А тезис о том, что любой ценой мы не собираемся вступать куда бы то ни было, сохраняет свою актуальность.

-- Поставлены ли перед вами руководством страны какие-то конкретные задачи в сфере торговли? Или еще только предстоит предложить президенту и премьеру, в какую сторону двигать эту отрасль?

-- Есть несколько аспектов. Торговля -- это в принципе отрасль экономики, такая же, как промышленность или ТЭК. Причем одна из самых крупных по своим показателям. С учетом импорта розничный рынок товаров и услуг значительно превышает всю нашу промышленность. В то же время совмещение промышленности и торговли абсолютно разумно и логично, и это не российская выдумка, масса примеров работы таких ведомств в других странах мира. Промышленность не должна существовать в отрыве от рынков сбыта, производить что-то необходимо для того, чтобы продавать внутренним потребителям или экспортировать. В этом смысле торговля -- это индикатор, который демонстрирует результат деятельности остальных отраслей экономики, в том числе промышленности.

В связи с этим есть два ключевых вопроса, которыми нам предстоит заниматься. Во-первых, это тема доступа на российский рынок и равных условий работы на нем. И во-вторых, что не менее важно, проблема выхода наших производителей товаров и услуг на внешние рынки. Важнейшая задача в связи с этим, стоящая не только перед нашим министерством, но и перед всей исполнительной властью, -- повышение конкурентоспособности российской экономики. Что означает увеличение присутствия наших товаров, услуг и капитала как на внутреннем рынке, так и на внешнем. Все остальные действия должны быть заточены под решение этой большой задачи. Взять, к примеру, ситуацию на рынке товаров легкой промышленности, когда в 2006 году на правительстве рассматривали меры по развитию этой отрасли. Согласовать меры было очень непросто. И вот по какой причине. В 2005 году доля контрафактных и контрабандных товаров легкой промышленности, ввозившихся в страну, составляла 70%. При общей емкости рынка 45 млрд долл. То есть 30 млрд долл. были контрабанда и контрафакт. Из оставшегося «белого» сегмента доля российских товаров -- 9 млрд долл., а 5 млрд приходилось на легальный импорт. И что делать? Денег дать (тогда о выделении денег было говорить значительно сложнее, чем сейчас)? Я первым выступил против такого подхода. Не надо денег, нужно лишить денег и возможности их делать тех, кто играет не по правилам. Конечно, таких «серых» поставщиков невозможно победить на рынке в честной конкурентной борьбе. Дело государства, улучшив администрирование, создать для таких «серых» игроков барьеры. Нужно просто элементарно наводить порядок. Причем если этого не делать, то и весь легальный сегмент постепенно уйдет в тень. Наши призывы возымели действие. И когда мы увидели резкий рост (в полтора раза в год!) импорта в статистике, мы не ужасались, как обычно, а радовались. Потому что это произошло не за счет увеличения физического объема, а вследствие легализации ввоза товаров. Доля «серого» импорта и контрафакта уменьшилась до 50%, но еще предстоит многое сделать, так как в денежном выражении это по-прежнему 30 млрд долл., поскольку объем рынка вырос до 65 млрд долларов.

-- Есть понимание конкретных первоочередных мер по повышению конкурентоспособности отечественных производителей помимо администрирования импорта?

-- Если формулировать рецепты в общем, это будут обычные лозунги, оперировать которыми, на мой взгляд, неправильно. Не то сейчас время. Мы живем в открытой и достаточно интегрированной в мировую систему экономике. В совершенно новой системе соотношения возможностей и рисков, которой нужно соответствовать. Здесь нужно садиться и разбираться с каждой отраслью в отдельности, принимать свой оригинальный набор мер. Что мы и пытаемся делать. Где-то продвинулись больше, где-то меньше. Хотя, конечно, перечень инструментов примерно понятен: есть таможенно-тарифное регулирование, таможенное администрирование, эффективность которого, на мой взгляд, даже важнее собственно размеров пошлин, защита внутреннего рынка от недобросовестной конкуренции, включая контрабанду и демпинг, выполнение технических норм и требований к продукции, поддержка экспортеров, защита их интересов при доступе на внешние рынки.

Взять тот же автопром. Мы в 2005 году, пусть и с опозданием, приняли ряд важных решений, защищающих интересы инвесторов в эту отрасль (прежде всего стало сложнее и дороже ввозить подержанные автомобили. -- Ред.). После этого мы увидели бум вложений в автопроизводство на территории России, счет идет уже давно на миллиарды долларов, и это лучший ответ на вопрос о правильности тех решений. Сработали и инструменты поддержки экспорта российских автомобилей, разворачивания наших производств на территории других стран. Сейчас мы приняли еще один набор решений на совещании в Алабуге, которые должны закрыть ряд лазеек для ведущих нечистоплотную конкуренцию, в том числе когда под видом промышленной сборки с пониженными сборами ввозится автомобиль без колес, а тут их просто прикручивают.

-- За последнее время ваше ведомство довело до принятия правительственных решений автопром, фармацевтику и легкую промышленность. А в каких еще отраслях таковые планируются в ближайшее время?

-- Не хотелось бы заниматься анонсами. А эти три отрасли -- это 130 млрд долл. годового оборота в России. Колоссальная цифра. Это самые крупные секторы, если исключить продовольственные товары. Конечно, решения были приняты на базе опыта, который был накоплен еще в рамках Минпромэнерго.

-- Понимая, что после 7 мая будет сформировано новое правительство, не рассматривали ли вы предложения, связанные с уходом из исполнительной власти? В госкомпании или вообще в частный бизнес?

-- Я человек команды. В команде нынешнего премьера работаю с 1999 года. И если оказался необходим в качестве министра, то посчитал своим долгом выполнять поставленные задачи настолько эффективно, насколько могу.