Два события, случившихся в конце прошлого -- начале этого года, знаменуют начало нового этапа на постсоветском пространстве. Смерть бессменного вождя всех туркмен Сапармурата Ниязова и нефтяной демарш белорусского батьки Александра Лукашенко «размораживают» ситуацию в двух странах, где до этого царила незыблемая стабильность. Следствием этого может стать ожесточенная борьба за влияние на оба государства, каждое из которых стратегически важное.

Смена декораций в Туркмении открывает возможности для сражения за газовые ресурсы страны, находившейся в самоизоляции. Европейский союз всегда рассматривал туркменский потенциал если не как альтернативу российскому (никто не знает истинного объема запасов), то как важное дополнение. Западные политики и бизнесмены не раз пытались подступиться к кладовым Туркменбаши, однако договориться с одиозным хозяином не удалось никому.

Подобная ситуация устраивала Москву. Конечно, Кремлю и «Газпрому» было тяжело и неприятно иметь дело со взбалмошным восточным деспотом. Но он как минимум служил гарантией того, что туркменский ресурс не достанется конкурентам. И никаких резких движений в попытках сделать ситуацию для себя более благоприятной Россия не предпринимала.

Нет сомнений в том, что Ашхабад станет объектом воздействия внешних сил, и у новых властей нет шансов на то, что им позволят сохранить статус-кво. Тем более что именно теперь вопрос об альтернативах России встает особенно остро. Связано это как с переменами в поведении Москвы, которая не скрывает намерения опираться на энергорычаг при укреплении великодержавного статуса, так и с ухудшением имиджа России в качестве поставщика. Тут переходим к Белоруссии.

Последние события в отношениях Москвы и Минска означают не просто очередной «взбрык» своенравного союзника. Подведена черта под моделью отношений, которая действовала десять лет и которую можно назвать «геополитическая лояльность в обмен на экономические преференции». Как только Россия, поняв, что объединения президент Белоруссии не допустит, решила вспомнить о рентабельности, Лукашенко решил, что и он свободен от обязательств.

С точки зрения собственных перспектив поведение Лукашенко самоубийственно. На Западе белорусскому лидеру опереться не на кого, тем более что теперь Европе и США не нужно «отрывать» Минск от России. Москва не простит «батьке» урон, который действия «союзника» нанесли репутации России как поставщика. Реакция Европейского союза на последние события вполне определенна: неважно, кто виноват, главное -- с востока одни неприятности, полагаться на них нельзя. Так что усилия по поискам альтернатив, прежде всего в Центральной Азии, будут утроены. Благо дела в Туркмении сдвинулись с мертвой точки, а значит, проект газопровода «Набукко» обретает смысл.

В Белоруссии Запад тоже может наращивать свою активность -- без российской экономической подпорки режим Лукашенко весьма уязвим. Россия оказывается перед сложной дилеммой. Иметь дело с «батькой» смысла нет. В конце концов если Минску безразлична собственная репутация, то арсенал возможных шагов очень широк.

Конечно, можно рассчитывать, что, загнав себя в угол и осознав это, Лукашенко пойдет на то, о чем бьет тревогу белорусская оппозиция, -- ускоренное слияние с Россией ради личных гарантий безопасности.

Однако, во-первых, до сих пор Лукашенко демонстрировал скорее бойцовские качества, нежели готовность что-либо «сдавать». Во-вторых, Москва столкнется с консолидированным противодействием всего Запада. Если с поглощением безнадежно авторитарной Белоруссии Европа и США на каких-то условиях еще могли примириться, то отказаться от европейской страны, когда там забрезжил свет возможных перемен, никто не позволит.

Наконец, и это, пожалуй, главное, время, когда исчезновение независимой Белоруссии мало кого взволновало бы, ушло. В середине 1990-х, у истоков союзного государства, это еще было возможно, граждане Республики Беларусь в массе своей попросту не привыкли к самостоятельности. Сегодня ситуация иная, и отказ от состоявшегося (не в последнюю очередь благодаря массированной экономической поддержке из России) суверенитета -- огромная историческая ответственность. Москва рискует столкнуться с серьезным противостоянием со стороны не только малочисленной, зато шумной белорусской интеллигенции, но и более широких кругов общественности.

Если речь не об аншлюсе, то на повестке дня -- смена режима на более лояльный. И тут Россия оказывается в заведомо более слабой ситуации. Опереться в Минске не на кого. Как и в случае с Туркменией, Москва всегда руководствовалась принципом сохранения статус-кво. И хотя еще перед президентскими выборами 2001 года кремлевские чиновники отдавали себе отчет в том, что от Лукашенко ничего не добиться, реальных альтернатив они не видели, а рисковать и делать ставку на кандидата «без гарантии» никто не хотел.

Теперь получается, что в Белоруссии западные «продвигатели демократии» располагают не только респектабельным оппозиционером Александром Милинкевичем, но и узником совести Александром Козулиным, который перед выборами весны 2006-го тщетно пытался заручиться хоть какой-то поддержкой в Москве. Чем, кстати, вызвал явное недоверие Запада. После его ареста и осуждения Россия и пальцем не пошевелила, а вот США, поколебавшись, решительно потребовали освободить диссидента. Кремлю рассчитывать не на кого.

Так же, когда несколько лет назад Ниязов разоблачил заговор, участниками которого были среди прочих объявлены и российские граждане, Россия предпочла не вмешиваться.

Проблема не только в персоналиях, но и в методах. Если кто-то на постсоветском пространстве и заслуживал критики за антигуманные и антидемократические действия, так это как раз режимы в Ашхабаде и Минске. Но у российских политиков и дипломатов язык не поворачивается произносить слова «демократия» или «права человека», и Москва последовательно отстаивала право авторитарных вождей делать то, что они хотят. Попытки российских общественных организаций и отдельных общественных деятелей поднять тему ситуации в Белоруссии, как и вопрос об ужасающем положении соотечественников в Туркмении, вызывали ярость Минска и Ашхабада, но равнодушие властей России. И вполне обоснованная кампания по демократизации малопривлекательных режимов была отдана на откуп конкурентам.

Россия в очередной раз может оказаться жертвой своего бездействия и недальновидности в предыдущие годы, когда западная политика не срабатывала ни в Белоруссии, ни в Туркмении. У Москвы был временной гандикап для того, чтобы подготовиться к неизбежным переменам, но почему-то считалось, что существующее положение вещей будет сохраняться неопределенно долго.

Сегодня же на кону не просто влияние в двух странах СНГ. Туркмения -- это кладовая ресурсов, Белоруссия -- важный путь их транспортировки, и та, и другая очень важны с точки зрения глобальных позиций России. Если Москва вновь окажется в проигрыше, винить придется прежде всего себя, а не козни Запада.