На этой неделе центризбирком Грузии завершает прием подписных листов от кандидатов в президенты на досрочных выборах 5 января. А еще через неделю, 12 декабря, ЦИК назовет имена зарегистрированных кандидатов. До избрания нового руководителя государства обязанности президента приходится выполнять председателю парламента Нино Бурджанадзе. Она уже побывала в роли и.о. президента после "революции роз" 2003 года. В ноябре 2007-го страна пережила политические потрясения -- жестокий разгон митингов оппозиции, закрытие независимой телекомпании "Имеди". О предвыборной ситуации в Грузии Нино БУРДЖАНАДЗЕ рассказала "Времени новостей".

-- Вы уже второй раз за четыре года выполняете обязанности президента Грузии до выборов нового главы государства. Может, Грузии вообще не нужен институт президентства?

-- На данном этапе развития нашей государственности президентская должность необходима. К формату парламентской республики Грузия не готова. Это возможно после восстановления территориальной целостности, лет через 10--15, но не ранее того.

-- У вас не было желания баллотироваться в президенты?

-- А если бы было, то кто мне помешал бы? Я считаю, что на нынешнем этапе Грузии нужен такой президент, каким является Михаил Саакашвили. Я поддерживаю его кандидатуру.

-- Это правда, что вы распорядились открыть парламентские ворота, когда во время разгона митинга 7 ноября люди спасались от слезоточивого газа и резиновых пуль? И что вы не знали о вторжении спецназа в телекомпанию «Имеди»?

-- Мы дали возможность людям укрыться в парламенте, чтобы они оправились от шока. Для нас случившееся тоже было шоком. Митинги на проспекте Руставели начались 2 ноября, уже с 3-го числа акция была несанкционированной. Но мы воздерживались от принятия мер для восстановления движения на главной магистрали. К 7 ноября мы увидели, что людей становится все меньше, перед парламентом оставалось 200--300 участников акции. Мы никак не предполагали, что наша попытка восстановить движение встретит такое сопротивление. И тогда нам пришлось принимать неприятные, но необходимые действия. Иначе ситуация могла выйти из-под контроля.

Что касается «Имеди», решение закрыть телекомпанию было для нас очень сложным. Но мы приняли его после того, как на этом канале было озвучено желание свергнуть режим со стороны владельца компании (власти Грузии уверяют, что бизнесмен Аркадий (Бадри) Патаркацишвили лишь формально передал управление корпорации "Ньюс корп", сохранив влияние на учрежденный им «Имеди». -- Ред.), а также когда в эфире прозвучало сообщение о том, что спецназ якобы будет штурмовать главную церковь Грузии -- собор Святой Троицы. Люди волновались, что кто-то смеет посягнуть на церковь. А это была дезинформация! Появление в «Имеди» спецназа, превышение при этом полномочий произошло потому, что не всегда в такой неординарной ситуации все развивается так, как планируется.

-- После случившегося власти начали признавать свои ошибки, сделанные за прошедшие после «революции роз» четыре года...

-- Абсолютное большинство тех, кто вышел на проспект 2 ноября, желали искренне показать правительству, что они чем-то недовольны -- уровнем жизни, безработицей, судебной системой, стилем руководства. Знакомые участники митинга говорили мне: мы вас поддерживаем, но мы должны показать, что нам не все нравится. После выступлений мы поняли, что нужно еще лучше объяснять народу, почему реформы проводятся быстро и болезненно, показать людям, что они наши единомышленники, что мы делаем общее дело. Им больно, но это необходимо, чтобы завтра страна встала на ноги.

А часть оппозиции использовала этот протест в собственных целях. Как только на митинге появились лозунги свержения правительства, люди начали расходиться -- они пришли не для того, чтобы получить новую революцию. Оппозиционеры были настроены на дестабилизацию: не сегодня, так завтра. Как повод была использована дата проведения в будущем году выборов в парламент. Для абсолютного большинства населения совершенно никакого значения не имело, будут ли выборы проводиться в апреле, мае или в октябре. Для людей главное, чтобы решались их проблемы, -- а они знают, что правительство может сделать это достаточно эффективно. Все предварительные данные говорят, что кандидат в президенты Саакашвили лидирует и имеет убедительные шансы на успех.

-- Запад критически оценил события в Грузии. Согласитесь, что только демократическое проведение президентских выборов и возобновление вещания «Имеди» восстановят доверие к стране...

-- Мы запретили митинги и манифестации потому, что после разгона демонстраций оппозиции на улицах появились люди, которые поддерживали правительство. Могли произойти столкновения стенка на стенку, были бы десятки трупов. Наши настоящие друзья за рубежом не сегодня, так завтра поймут реальные причины предпринятых нами действий. Наши выборы пройдут свободно и демократично. Я лично все сделаю, чтобы ни у кого не возникло сомнений в справедливых выборах. Мы пригласили сотни наблюдателей. Мы активно работаем, чтобы восстановить работу телекомпании в ближайшее время. Единственное наше требование -- мы должны быть уверены, что с экрана «Имеди» не будет призывов к насилию, к насильственному свержению власти. Критика -- пожалуйста, объективная, пусть даже субъективная. Уже на днях вернется в эфир радио «Имеди» (входит в корпорацию, также было запрещено 7 ноября. -- Ред.).

-- Из СНГ наблюдатели будут?

-- В СНГ как организацию я просьбу прислать наблюдателей не направляла. На двустороннем уровне в дружественные нам страны СНГ я послала приглашения.

-- А в Россию?

-- В Россию -- нет. Россия нас тоже не приглашает на выборы. Кроме того, я думаю, что не все люди, которые приедут из России, будут объективными. Интерес России, чтобы Грузия не была стабильной и процветающей, ощущается очень серьезно. Поэтому чтобы не ставить в неловкое положение наших коллег, мы не стали их приглашать.

-- Четыре года назад вы в качестве и.о. президента посетили Москву, встретились с президентом России. Почему же отношения двух стран наладить так и не удалось?

-- Политика России по отношению к нам, к сожалению, недружественная. Не получилось у нас перевести эти отношения на нормальные рельсы. Честно говоря, я очень сожалею, что господин Путин не принял моего приглашения и не приехал. Если бы он сделал этот шаг, думаю, ситуация улучшилась бы.

Например, он бы лучше почувствовал, что значит для нас Абхазия. Я сказала во время встречи Владимиру Путину: «Вы должны понять, что Абхазия для Саакашвили, Бурджанадзе, любого грузина -- это в тысячу раз больше, чем для вас Чечня». Чечня для Путина -- это часть российской территории, но это не часть его сердца, как для нас Абхазия. У Саакашвили там остался дом его деда, дом его детства, я проводила каждое лето в Абхазии... Вот и сейчас волнуюсь, когда про Абхазию начинаю говорить... Пока российские политики не поймут, что Абхазия -- это кровоточащая рана для каждого грузина, не перестанут манипулировать Абхазией и через нее Грузией, до этого у нас никогда не получится нормализовать отношения.

-- Как раз в период митингов в Тбилиси Россия завершила вывод военных из Грузии -- на год раньше запланированного. Разве это не сигнал к потеплению отношений?

-- Эти базы должны были быть выведены давно. Мы еще в 1999 году на саммите ОБСЕ подписали это соглашение. В любом случае хорошо, что Россия выводит свои базы из Грузии. Кстати, однажды я выступила в нашем парламенте и поблагодарила президента Путина за то, что Россия в срок начала выводить войска. Один очень влиятельный российский политик сказал мне после этого: пожалуйста, не говорите больше, что вы благодарны России за это. Это будет плохо для популярности Путина.

-- Какой политик сказал это?

-- Я не буду называть его имени. Но поверьте мне, это было так. После этого мы не акцентировали, что благодарны за вывод баз. Видите, как нелегко нам. Нас осуждают даже тогда, когда мы говорим России спасибо. Грузия заинтересована в нормальных отношениях с Россией. Но это возможно только при уважительном отношении России к нашему выбору, к нашему суверенитету и территориальной целостности.