Несмотря на тяжелую обстановку в Ираке, российские компании не теряют надежды на возобновление работы в этой богатой нефтью стране. Сделать это будет непросто. Режим Саддама Хусейна пал в 2003 году, и теперь надо налаживать отношения с новыми иракскими властями. Деловое сотрудничество обсуждает в Москве министр иностранных дел Ирака Хошияр ЗИБАРИ. Вчера он провел переговоры с российским коллегой Сергеем Лавровым и президентом ЛУКОЙЛа Вагитом Алекперовым. А после встретился с обозревателем «Времени новостей» Еленой СУПОНИНОЙ.

-- Господин министр, сегодня вы встречаетесь с и.о. министра промышленности и энергетики Виктором Христенко, а вчера провели переговоры с Вагитом Алекперовым. Значит ли это, что правительство Ирака готово признать хотя бы часть контрактов, подписанных при прежнем режиме?

-- Нет. Прежние контракты аннулированы. Тут с нашей стороны никаких обязательств нет. Мы обсуждали это и с российским министром иностранных дел. Об этом же говорил в Москве приезжавший летом наш министр нефти Хусейн аш-Шахрастани. Да, есть интерес со стороны российских компаний, того же ЛУКОЙЛа. Эта компания наработала большой опыт и может выдержать конкуренцию. К тому же она еще три года назад начала сотрудничество с новыми иракскими властями. Двери Ирака открыты для всех компаний, согласных работать на принципах конкуренции. Новых возможностей много. Сейчас в Москве мы договорились, что отправной точкой для начала сотрудничества в энергетике станет вступление у нас в силу закона о нефти. Мы пригласили президента ЛУКОЙЛа в Багдад для переговоров. Имейте в виду, что часть акций ЛУКОЙЛа принадлежит американской компании «Коноко-Филипс».

-- И это сыграет какую-то роль?

-- Конечно, это принимается во внимание. В целом переговоры в Москве прошли успешно. Мы детально обсудили вопрос подписания меморандума о взаимопонимании и сотрудничества. А подписанные ранее контракты мы изучим на предмет того, какие из них заслуживают внимания. Мы предложили провести в Москве в ближайшее время на уровне экспертов встречу российско-иракской комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству. С нашей стороны ее возглавляю я. Затем мы проведем такую встречу на министерском уровне.

-- То есть прежние контракты отменены, но вы их изучите? И тот факт, что они были подписаны, все-таки будет учтен?

-- Конечно, это важно. Ведь это означает, что у определенной компании есть опыт, возможно, ею были проведены какие-то работы, исследования. Это придает такой компании особый вес на тендере. Если на разработку нефтяного месторождения будет претендовать ряд фирм, но среди них и обладающая опытом работы здесь российская компания, это будет принято во внимание.

-- Как же вы приглашаете в Ирак президента крупной российской компании, когда у вас так небезопасно? Ему часом голову в Багдаде не отрежут?

-- Нет-нет, что вы. Мы обеспечим его безопасность. У нас проходят международные конференции. Недавно приезжали министры иностранных дел Франции и Швеции. Ситуация не так плоха, как кажется.

-- Вы упомянули о визите этим летом в Москву министра нефти Ирака. Но в России не все довольны результатами его визита. Говорят, будто и полномочий у него не было...

-- У него были полномочия, и он четко объяснил позицию Ирака по прежним контрактам и по перспективам сотрудничества. Идет речь о том, чтобы он приехал еще раз в Москву для продолжения переговоров.

-- Принятие закона о нефти в Ираке буксует. Говорят, одна из причин -- амбиции иракских курдов, добивающихся большего процента при распределении нефтяных прибылей и большей самостоятельности при заключении контрактов. Вы курд, даже приходитесь дядей президенту курдской автономии Масуду Барзани. Курды на самом деле добиваются большего?

-- Я как министр иностранных дел представляю весь Ирак, хотя и делегирован в правительство Демократической партией Курдистана. То, что вы говорите о позиции курдов, это неверно. Конституция Ирака, за которую проголосовало более 10 млн иракцев (осенью 2005 года. -- Ред.), оговаривает все вопросы справедливого распределения природных ресурсов, полномочия центра и регионов. Там же сказано, что нефть и газ -- национальное достояние. Осталось только определиться с практической реализацией этих положений, в том числе на уровне региональных властей. Все парламентские фракции, а дискуссии шли с февраля, уже было одобрили закон о нефти, в том числе положение, чтобы все доходы от экспорта нефти шли в центральный бюджет и потом справедливо распределялись между регионами. Решено, что в Ираке будет создан федеральный совет по нефти и газу. Он и будет рассматривать все контракты.

Проект закона о нефти уже был предоставлен для вердикта специальному экспертному совету при правительстве. Он должен был решить, не противоречит ли текст конституции Ирака. Предполагались чисто стилистические исправления. Это было сделано. Однако оказалось, что изменилась не только стилистика, но и суть. Поэтому теперь текст заново предлагается на рассмотрение парламента.

-- Москва обещала Багдаду списать долг, накопленный еще с советских времен. Почему не подписано соглашение об этом?

-- Мы обсудили эту проблему. Россия как член Парижского клуба согласилась списать 80% долга. А только что нам сказали, что возможно и больше, даже 90%.

-- Какова сумма долга? Три года назад вы мне говорили, что около 7 млрд долларов...

-- 13 млрд долл. Принципиальное согласие по вопросу списания долга есть. Мы предложили, чтобы в ближайшее время Москву посетил наш министр финансов для проработки деталей и подписания соглашения. Это станет знаменательным событием и смелым шагом со стороны России. И в будущем будет уравновешено с нашей стороны.

-- Уравновешено чем? Взамен вы дадите тому же ЛУКОЙЛу контракт на разработку нефтяного месторождения-гиганта «Западная Курна»?

-- Нет. Не обязательно. Есть же и другие возможности сотрудничества. Для нас важно, чтобы соблюдался принцип свободной конкуренции. Это не то что прямо-таки «баш на баш». Нет прямой связи между проблемой долга и прежними контрактами, об этом говорил и Сергей Лавров. Но если ваша страна пойдет нам навстречу в таком серьезном вопросе, то Ирак тоже откликнется положительно при решении вопросов будущего сотрудничества.

-- Наша газета брала интервью не только у нынешних иракских политиков, но и у министров из правительства прежнего режима. Среди них нуждающийся в серьезной медицинской помощи бывший вице-премьер Тарик Азиз. Россия давно просит разрешить отпустить его на лечение в Москву, но ваше правительство не соглашается.

-- Ему предъявлены судебные обвинения. Он находится в тюрьме. Пока не будет решения суда, на лечение его отпустить невозможно. Но в Багдаде он получает лечение.

-- Этого лечения, на ваш взгляд, достаточно?

-- По-моему, достаточно. Его регулярно осматривают врачи, все его связанные со здоровьем просьбы выполняются.

-- Москва внимательно следит за расследованием зверского убийства пяти сотрудников российского посольства в Ираке летом 2006 года. В конце прошлого года был арестован некий Абу Нур по прозвищу Паук. Он действительно причастен к этому преступлению?

-- Да. Иракскими властями было арестовано лицо, имевшее серьезное влияние в совершившей это преступление сети. Российские власти в курсе того, как идет следствие. Выясняются связи этого лица. Мы узнаем всю правду.

-- Когда же его казнят?

-- Пока не окончено следствие, трудно сказать. Для охраны российского посольства в Багдаде с нашей стороны приняты все меры безопасности. Ваше посольство работает очень активно. Сейчас мы договорились об открытии в Ираке двух российских консульств -- в Эрбиле, на севере, в конце октября и чуть позже в Басре, на юге. Так что приглашаем вас на церемонию открытия.

-- Я боюсь, тем более в Басру.

-- Я вас лично буду сопровождать, чтобы не боялись.

-- Ага, умрем вместе.

-- Нет, все будет хорошо. Приезжайте.