На заседании комиссии по координации вопросов комплексной проверки сохранности культурных ценностей первый вице-премьер РФ Дмитрий Медведев назвал цифры пропаж, выявленных в ходе работы комиссии по сохранности культурных ценностей в 500 федеральных, региональных и муниципальных музеях с общим фондом в 20 млн единиц хранения (четвертая часть общемузейного фонда). Сегодня в музеях отсутствует 160 тыс. предметов искусства.

Когда же случилась основная часть хищений? Первый вице-премьер подтвердил известный факт грабежа музеев советским государством в 20--30-е годы прошлого века. В это время сокровища Москвы и особенно Петербурга (включая пригороды) вывозились вагонами. Полотнами Ван Эйка, Рубенса, Тициана, царским антиквариатом (изделиями Фаберже) дыры в советском бюджете латались вовсю. К тому же с 1918 года, когда коллекции музеев были национализированы, началась их масштабная миграция по России. Передвижение искусства по стране мыслилось частью идеологической пропаганды. Созданный после революции отдел ИЗО Наркомпроса (Коллегия по делам изобразительных искусств) занимался агитационно-просветительской работой, в том числе и распределял опусы привечаемых тогда еще авангардных художников среди всех городов России. Провинция, а позже и союзные республики обогащались шедеврами, однако в ходе перемещения и смешивания коллекций потери оказались неизбежны. Проследить судьбу каждой пропавшей вещи немыслимо трудно. Однако Дмитрий Медведев полон решимости «довести расследование до финальной точки, даже тогда, когда установить, куда ушел предмет искусства, крайне сложно».

Почему же хранения опустошаются и сегодня? Напомним, что сама комиссия была создана по вполне конкретному поводу скандальных хищений из Эрмитажа в прошлом году. Тогда пропал 221 предмет (в основном ювелирного искусства России второй половины XIX века) на общую стоимость в 130 млн рублей.

Одна из главных причин -- очевидная (и ее признала комиссия): неудовлетворительное состояние и музейных фондов, и музейных зданий, и условий хранения. А причина этой причины -- издевательское финансирование учреждений культуры. И это издевательское финансирование -- сам по себе диагноз обществу, во многом объясняющий случаи сегодняшних покушений на национальное наследие.

Довольно любопытно этот диагноз прокомментировал в одной из своих статей левый социолог Борис Кагарлицкий. Он говорил о том, что объяснение воровства не только в плохой охране искать надо, а и в том, что «само государство отчуждено от общества. Если защита государственного имущества остается делом профессиональных сторожей, дело плохо».

На самом деле в общественном сознании прочно мнение, что не воровать у государства сегодня куда менее престижно, чем воровать. Такой у нас тренд социальный. Почему? Да потому, что потеряна культура общественных отношений как таковых. Никто не заботится о том, что в общении исчезает то важное, что может сегодня объединить людей, -- чувство причастности общему прошлому. Эту причастность гарантирует историческая атмосфера старых городов, к примеру. Но по воле циничных коррупционеров старые города сегодня планомерно уничтожаются. Эту же причастность гарантирует музей. Но чтобы хоть как-то расшевелить «чувства добрые» в отношении прошлого страны, все-таки желательно в музее вести разговор с посетителями на интересном современному человеку языке, а для этого -- да, тратить на культуру, поднимать ее престиж. В противном случае отверженное от Истории поколение ничего, кроме соблазнительной для легкого решения личных финансовых проблем роскошной рухляди, в экспонатах музея не увидит.