Дело бывшего зятя президента Карачаево-Черкесии Али Каитова, осужденного на 17 лет лишения свободы за убийство семерых человек, из Верховного суда (ВС) РФ вернулось обратно в республиканский суд. Это связано с тем, что защита осужденных к основной своей жалобе на приговор заявила несколько дополнительных, и теперь с их содержанием должны будут ознакомиться все участники скандального дела -- и обвинение, и потерпевшие, и сами осужденные.

Тем временем, как стало известно «Времени новостей», г-н Каитов из СИЗО Черкесска «переехал» в московскую «Матросскую Тишину». Произошло это еще в феврале и при этом еще до того, как Каитов и его предполагаемые сообщники, не согласившись с приговором, написали жалобы в ВС. Впрочем, это право Верховного суда Карачаево-Черкессии, которым тот воспользовался, чтобы предотвратить беспредел, чинимый именитым осужденным в местной тюрьме. В частности, поводом для досрочного этапирования стало то, что Каитов пользовался исключительными для осужденного за особо тяжкое преступления привилегиями. Его камера была превращена в настоящий гостиничный «люкс», и он не только принимал у себя посетителей, но и сам покидал тюрьму и ездил домой.

Кроме того, прокуратура и милиция вновь заинтересовались персоной Али Каитова и возбудили уголовное дело по факту присвоения имущества цементного завода «Кавказцемент», который бывший зять президента возглавлял и которым фактически владел. Однако, как стало известно «Времени новостей» от источников, близких к следствию, сделано это было вовсе не для того, чтобы изобличить расхитителей, а чтобы оставить Каитова в черкесской тюрьме, где ему жилось вполне привольно. Адвокат г-на Каитова Борис Кузнецов при этом утверждает, что условия его подзащитному решили ужесточить без всякой видимой на то причины -- просто таков каприз карачаевских судей. Между тем он намерен отстаивать невиновность своего подзащитного.

Примечательно, что все эти страсти по делу Каитова разворачивались на фоне политического кризиса в КЧР, многие из участников которого имели отношение и к этому, и другим криминальным скандалам.

Как все начиналось

Скандальное убийство, в котором оказался замешан родственник президента КЧР, произошло в ночь на 11 октября 2004 года. По данным следствия, тогда депутат Народного собрания КЧР Расул Богатырев и еще шесть молодых людей, выходцев из влиятельных кланов, по приглашению г-на Каитова приехали на его дачу, в кемпинг «Кавказцемента». Приехали по делу -- разрешить спор относительно акций АО «Химическое объединение им. Цахилова», контроль над которым получили родственники Каитова. Домой Руслан Богатырев и его друзья не вернулись. Сотрудники прокуратуры и милиции не торопились возбуждать уголовное дело, более того, наутро к месту ЧП прибыли пожарные машины и смыли водой кровавые лужи. Но у родственников пропавших сомнений относительно обстоятельств исчезновения их сыновей не было. Соседи по кемпингу слышали выстрелы, раздававшиеся в ту ночь с дачи Каитова.

Толпа возмущенных людей пошла к президенту Мустафе Батдыеву и потребовала объяснений. Тот пообещал все выяснить, но почему-то медлил. А в правоохранительных органах уверенно заявляли, что ничего подозрительного на даче не нашли. И в то самое время, как глава МВД республики Александр Обухов уверял депутатов, что Каитов тут ни при чем, родственники погибших выковыривали из деревьев на его даче пули. А потом пошли митинговать, ворвались в Дом правительства, стали требовать отставки Батдыева. Но президент к избирателям так и не вышел.

Успокоить разъяренную толпу смог только полпред по ЮФО Дмитрий Козак, который срочно прибыл в Черкесск и пообещал, что расследование будет проведено самым тщательным образом. Только тогда, спустя десять дней после убийства, было возбуждено дело, а Али Каитов и шестеро его подельников были объявлены в розыск. Зять президента сдался властям 25 октября, а 8 ноября в заброшенной шахте под Карачаевском нашли трупы расстрелянных молодых людей.

Опасаясь, что делу так и не дадут ход, 400 человек вновь захватили здание правительства республики и требовали президента выйти к ним. Но Батдыева на рабочем месте опять не оказалось, и тогда разъяренные люди разгромили его кабинет. И снова, чтобы восстановить порядок, понадобилось вмешательство г-на Козака. В итоге прокурору республики Владимиру Ганночке пришлось уйти в отставку, главы республиканского МВД и ГУВД Карачаевска были уволены, а президент Батдыев публично отрекся от своего родственника, объявив, что брак между его дочерью и Каитовым расторгнут. Но, похоже, разорвать родственные связи, скрепленные единым бизнесом, не просто.

Дело Каитова поступило в суд в середине января 2005 года, процесс длился почти два года, и 25 декабря 2006 года началось оглашение приговора. Без скандала не обошлось и тут. С утра близлежащую к зданию ВС КЧР центральную улицу Черкесска -- проспект Ленина -- заполонили бойцы спецназа. Они штурмовали квартиру в элитном доме, где засел боевик Рамазан Токов. Как выяснилось, он там был не один. В разгар боя прямо из окна в руки федералов выпрыгнул молодой человек, оказавшийся Исмаилом Бостановым, родным братом одного из тех, кому в ту минуту оглашали приговор, -- Тамерлана Бостанова. Как рассказали близкие к следствию источники, эту четырехкомнатную квартиру в свое время Каитов подарил своему другу Бостанову. Кстати, те же источники рассказали, что накануне боя на проспекте Ленина и начала оглашения приговора сын мэра Карачаевска Сапар Лайпанов отвозил на своем авто Исмаила Бостанова и Рамазана Токова в резиденцию президента. С чем это было связано, пока осталось загадкой. Токов во время боя был уничтожен, а следствие по делу Бостанова пока еще не закончено.

Судья Наталья Задерякина между тем под звуки пальбы и взрывов продолжала читать приговор. Чтобы перечислить все обстоятельства той роковой ночи, доводы обвинения и защиты, ей понадобилось три дня. Несмотря на то что вина всех семерых подсудимых была доказана, каждому была назначена своя мера наказания. Так, Тамерлан Бостанов и Азамат Акбаев, те, кто непосредственно расстрелял семерых человек, получили пожизненные сроки. Герман Исмайлов был приговорен к 16 годам строгого режима, Дмитрий Давыдов -- к 14, Николай Соболев -- к девяти, Станислав Илинский -- к 8,5 года. Самому Али Каитову суд оказал некоторое снисхождение -- учел наличие у него двоих малолетних детей, явку с повинной и отсутствие судимостей и назначил 17 лет колонии (на три года меньше, чем просил прокурор).

«Просто очевидец»

Защита сразу заявила о намерении обжаловать приговор. «Суд не принял ни одного нашего довода», -- возмущался адвокат Каитова Борис Кузнецов. «Каитов -- не заказчик, не исполнитель и даже не укрыватель убийства, он просто очевидец», -- считает адвокат Кузнецов. В своей жалобе в ВС он не просит снисхождения для своего подзащитного, а требует вообще прекратить дело за отсутствием состава преступления. «Каитов никогда не враждовал с Богатыревым, не испытывал к нему ненависти. И делить им было нечего, Богатырев практически нищий, крупной собственности не имел", -- поведал свою версию произошедшего адвокат. Конфликт, по его словам, у депутата Народного собрания был с Тамерланом Бостановым.

«В тот роковой день кто-то позвонил Богатыреву и сказал, что Бостанов его «заказал», -- рассказывал г-н Кузнецов. -- Ночью Богатырев взял шестерых ребят, вооружил их пистолетами и автоматами, и все они поехали в кемпинг к Каитову. А тот в это время справлял рождение дочери друга и ни о каких разборках и не думал». По словам адвоката, прибыв на место, Богатырев отправился в дом, а его группа осталась ждать у ворот: «Богатырев сел за стол между Бостановым и Каитовым, и последний пытался их примирить». Вот тогда снаружи и раздались крики и выстрелы. «Охранники кемпинга заметили, что в машинах приехавших «гостей» оружие, и приказали всем выйти. Но те, выскочив, открыли стрельбу. Богатырев встал из-за стола и тоже достал пистолет. Но его опередил Бостанов, который тут же и пристрелил депутата, -- продолжал адвокат. -- Каитов сразу отдал команду вызвать милицию, а потом уехал».

В этом, по мнению г-на Кузнецова, и была роковая ошибка бывшего родственника президента КЧР. «Это была необходимая оборона в чистом виде. И не надо было уезжать, не надо было потом вывозить трупы и сжигать их -- это нехорошо, это даже не по-мусульмански, -- сетовал адвокат. -- И то, что несколько дней ничего не предпринимали и дело было возбуждено лишь несколько дней спустя, тоже большое упущение. Видимо, у правоохранительных органов там (в КЧР. -- Ред.) нет своей головы на плечах. А потом во все это вмешалась политика. Родственники погибших штурмовали здание правительства республики, подняли головы оппоненты президента Батдыева. Среди них, кстати, и председатель Верховного суда КЧР Ислам Бурлаков».

Тот факт, что пять лет назад г-н Бурлаков баллотировался на пост главы республики, по мнению адвоката, сказалось впоследствии на рассмотрении дела Каитова. «У нас есть неоспоримое доказательство невиновности Каитова -- это видеокассета с записью событий той ночи. ЧОП «Афина», которое занималось охраной «Кавказцемента», установило в кемпинге камеру наблюдения. На записи отчетливо видно, кто первый начал стрельбу и почему. И, главное, видно, что Каитов не стрелял. И несмотря на то, что данная запись была признана подлинной, суд почему-то не стал приобщать ее к делу», -- заявил г-н Кузнецов. Эти и другие аргументы и были положены защитой в основу жалобы на приговор.

Тюрьма как дом родной

К обжалованию приговора осужденные подошли серьезно. Поскольку они с самого начала заявляли, что в ходе суда было допущено много нарушений, то для начала пожелали ознакомиться с протоколом судебного заседания. Причем довольствоваться копиями осужденные не желали, а захотели получить оригинал. Документ этот весьма внушительный -- тысячи страниц. Учитывая, что желающих его прочесть семеро, а протокол -- один, то только на ознакомление с ним мог уйти не один год. Но щепетильности Каитова и его товарищей было и другое объяснение.

Как оказалось, в родном городе Черкесске и тюремные стены могут стать домом. Как рассказали наши источники в правоохранительных органах, условиям содержания под стражей Каитова позавидовали бы многие арестанты российских тюрем, где на одном квадратном метре уживаются по нескольку человек. Но бывший родственник президента КЧР, видимо, клиент особый, а потому его камеру и камерой-то назвать было сложно. "Апартаменты" Каитова были сделаны из двух камер, между которыми сломали стену, а сотрудники СИЗО рассказывали, что там был сделан чуть ли не евроремонт.

Заключенный часто принимал у себя гостей, в том числе и женщин, а конвойным приказывали стелить ему постель. Более того, Каитов и сам покидал тюрьму, ездил домой. Вот несколько выдержек из рапортов сотрудников СИЗО.

«22 октября 2006 года около 23.00 ответственный от руководства капитан внутренней службы Бариев вышел на улицу через КПП и завел какую-то девушку. Неизвестная девушка опускала голову вниз и прятала свое лицо. Я потребовал от капитана Бариева пропуск, но он ответил, что она заходит с ним. Я сказал ему, что так нельзя, а тогда он мне ответил, что это указание начальника СИЗО Асланова. Они поднялись на 2-й этаж административного здания. Спустя 20 минут дежурный смены вывел заключенного Каитова и поднял его на 2-й этаж к девушке. Капитан Бариев дал указание одному из младших инспекторов с режима, чтобы Каитову застелили постель. Они там остались на продолжительное время...». «16 октября 2006 года, около 23.00 оперуполномоченный УФСИН по КЧР капитан внутренней службы Тлимахов попросил меня открыть ворота и шлюз. Он сказал, что через шлюз надо завести заключенного Каитова. Когда я спросил, кто и когда вывез Каитова, он ответил, что вывезли 15 октября. Через некоторое время подъехал замначальника СИЗО по оперативной работе Малахов, который объяснил, что Каитова надо срочно завести обратно, так как утром у него судебный процесс. Малахов вывел заключенного Каитова из машины Тлимахова и завел через КПП по пропуску людей в СИЗО. Где целые сутки находился заключенный Каитов, чем он занимался, неизвестно...». «В конце сентября 2006 года около 22.00 лейтенант внутренней службы Курачинов завел неизвестных мне трех гражданских парней на второй этаж административного здания СИЗО. Вслед за ними поднялись заключенные Каитов и Акбаев, который склонен к нападению и к побегу. Курачинов сказал, что они сидят в кабинете начальника СИЗО. Спустя три часа они уехали. Чем они там занимались, я не знаю...»

Не исполнять очевидно незаконные приказы своего начальства сотрудники СИЗО боялись. Они жаловались, что заключенные даже избивали их за ослушание. Да и само руководство СИЗО, вероятно, пребывало в страхе. Весной прошлого года начальником изолятора поставили молодого офицера Хасана Джанаева. Возмущенный творившимся в его учреждении беспределом, он велел ликвидировать все «новшества» и восстановить порядок. На посту он продержался всего пару месяцев -- летом его расстреляли. Прокуратура быстро нашла убийцу -- им оказался какой-то боевик, которого потом якобы уничтожили в Нальчике. Правда, у многих эта версия до сих пор вызывает сомнения.

Еще одна выдержка из рапорта сотрудника СИЗО: «27 сентября 2006 года около 23.00 я увидел Каитова, Акбаева и еще одного заключенного, фамилии которого я не знаю, в коридоре перед входом в режимный корпус. С ними было несколько оперуполномоченных. Они прошли мимо КПП и поднялись на второй этаж административного здания. Я вызвал начальника караула Копсергенова и доложил ему об обстановке. Копсергенов поднялся на 2-й этаж к вышеуказанным лицам и переговорил с ними. По их разговору я понял, что заключенных должны вывезти на свободу, но куда и на какое время, неизвестно. Начальник караула Копсергенов отказался открыть им шлюз, ключи от шлюза он забрал и не стал никого запускать и выпускать. В процессе разговора (с начальником караула. -- Ред.) они упомянули про Джанаева, которого убили. На следующий день начальник караула Копсергенов рассказал мне, что те заключенные угрожали ему и сказали, что отправят его вслед за Джанаевым. Хочу дополнить, что в ту же ночь заключенный Каитов ходил с рацией и по рации вызывал начальника караула в кабинет начальника СИЗО...». «Джанаев хотел сломать все, что в СИЗО для Каитова понастроили, стал закручивать гайки, вот его и убили», -- считает источник в правоохранительных органах КЧР.

Второе дело Каитова

Возможно, так бы все и продолжалось, но в начале февраля у Верховного суда КЧР лопнуло терпение. Каитову и его сообщникам были выданы копии протокола судебного заседания вместо оригинала, а потом было принято решение об их этапировании в Москву, где должно будет состояться заседание ВС РФ по рассмотрению жалоб на приговор. Заключенных уже подготовили к отправке по этапу, когда внезапно появился один из сотрудников МВД КЧР и потребовал оставить Каитова в Черкесске. При этом он предъявил подписанное начальником следственного управления при МВД КЧР и утвержденное зампрокурора республики постановление о привлечении Каитова в качестве обвиняемого по новому делу.

В нем речь, правда, шла не об убийстве, а о мошенничестве -- хищении 600 тыс. руб. В суде правоохранителям напомнили, что осужденный, хотя и бывший родственник президента, но все еще действующий депутат Народного собрания республики, а раз так, то сначала надо получить заключение суда о том, что в его действиях имеются признаки состава преступления. Но в суд за этим никто не пошел. Решили просто переделать бумагу, и она стала называться «Постановление о привлечении осужденного к лишению свободы к участию в следственных действиях и оставлении его в следственном изоляторе».

Суть же внезапно обнаруженного мошенничества заключалась в следующем. В прокуратуру КЧР, как значится по документам, 29 января с заявлением обратился московский предприниматель Игорь Михайлушкин, гендиректор ООО «Мега-строй» -- фирмы, специализирующейся на поставках стройматериалов. Сотрудничать с заводом «Кавказцемент», который возглавлял Каитов, «Мега-строй» начал в 2002 году, а через два года г-н Михайлушкин прибыл в Черкесск, чтобы продлить договор на поставку цемента. Но Каитов отказался, сообщив, что у «Мега-строй» накопился долг на 245 тыс. рублей.

«Я предложил Каитову вместе с основным долгом внести стоимость первой партии цемента, -- объяснял потом следователям бизнесмен. -- Каитов одобрил предложение, и я вытащил из портфеля наличные деньги в сумме 600 тыс. руб. Каитов деньги в присутствии незнакомого мне мужчины по имени Гера, а также в присутствии водителя по имени Толик и высокого здорового парня по имени Рустам положил в ящик своего стола». Михайлушкин подписал договор и улетел в Москву. А еще через два года, в июле 2006-го, «Кавказцемент» объявил его конторе о наличии задолженности на внесенную им прежде сумму и потребовал ее погасить. Вслед за этим пришло приглашение арбитражного суда КЧР явиться в качестве ответчика по иску «Кавказцемента» о взыскании задолженности. «Я понял, что Каитов переданные ему мною деньги в его служебном кабинете в сумме 600 тыс. руб. в кассу не внес, а присвоил их себе, чем причинил нашей фирме значительный ущерб, в связи с чем я был вынужден обратиться с заявлением о привлечении Каитова к ответственности за его мошеннические действия», -- пожаловался бизнесмен.

Несколько свидетелей, присутствовавших при встрече Каитова и Михайлушкина, подтвердили, что видели на столе пачки наличных, но куда они потом делись, никто не знал. Главбух завода Фатима Джазова при этом, подтвердив факт наличия задолженности, ни о каких деньгах, полученных ее начальником, не знала. Собственно, и сам Каитов не отрицал, что Михайлушкин с ним расплатился. «Михайлушкина самого я не помню, так как я работал со многими клиентами. Факт передачи мне 600 тыс. руб. в офисе ОАО «Кавказцемент» гр-ном Михайлушкиным я не отрицаю. Действительно, такой факт имел место, -- показал Каитов. -- Но куда эти деньги были потом затрачены, я не помню. Наверное, эти деньги я отдал в бухгалтерию. Точнее я на эти вопросы смогу ответить после беседы с адвокатом, который принесет мою записную книжку, в которой я проводил все записи».

Но усилия прокуратуры и милиции КЧР, всеми силами стремившихся раскрыть это преступление, пока успехом не увенчались. Каитов, несмотря на то, что вновь попал под подозрение, все равно был отправлен в Москву, поскольку для расследования оставлять его в Черкесске не было необходимости -- достаточно лишь дать следственное поручение московским коллегам, и те кого надо допросят, а протоколы перешлют.

«В данном конфликте нет никакого состава преступления, это обычный спор, который разрешается в арбитражном порядке, -- сказал источник, близкий к следствию. -- Все это дело было закручено с одной-единственной целью -- оставить Каитова в Черкесске».

Адвокат осужденного Борис Кузнецов в свою очередь полагает, что причина перевода его клиента в Москву надуманна. «Почему-то посчитали, что Каитову нужно создать более жесткие условия содержания под стражей. Говорят, что якобы Каитов чувствовал себя в тюрьме в Черкесске слишком вольготно, якобы к нему туда девочек водили и тайно вывозили в кемпинг. Насчет девочек не знаю, не уверен, но вот то, что его никуда не вывозили, это абсолютно точно», -- сказал адвокат.

Кризис власти

Все эти события, что интересно, разворачивались на фоне острейшего кризиса власти в КЧР, который до сих пор так и не разрешен, и замешаны в котором оказались многие видные в республике люди, упоминавшиеся изначально в связи с делом Каитова.

Главным виновником всех бед руководство республики постоянно называет именно судебную власть -- Верховный суд КЧР (который и судил Каитова) и лично его председателя Ислама Бурлакова. ВС, говорят они, признает нелегитимными муниципальные собрания и выборы, одних чиновников оставляет на работе, продление полномочий других признает незаконным, хотя мог бы постараться и вывести из тупика «черкесскую демократию». Правящая группа постоянно намекает, что своими решениями суд сохраняет столицу КЧР Черкесск под контролем оппозиции, а она в свою очередь группируется вокруг фигуры г-на Бурлакова.

Муниципальные выборы гордумы и мэра Карачаевска, прошедшие 11 марта с большим скандалом, сопровождались в том числе и погромами, а у двух кандидатов в мэры почему-то появились разные данные итогов голосования, и получилось, что победили оба. Поскольку так быть не может, все взгляды вновь обратились в сторону суда, и тут же в СМИ снова появились материалы о том, "как поссорились Ислам Шах-Буранович с Мустафой Азрет-Алиевичем". Карачаевский район -- место действительно «козырное», чего стоят только Архыз и Домбай, включенный в олимпийскую программу.

Примечательно, что претензий в нарушении закона г-ну Бурлакову его оппоненты никогда не предъявляли. Единственное, что постоянно вменяется в вину судье, -- что он в 2003 году посмел участвовать в президентских выборах, и поскольку проиграл их тогда, то, значит, все последующие его действия направлены на то, чтобы насолить удачливому сопернику.

Между тем действующему руководству республики хватает скандалов и без дела Каитова. Так, несмотря на то, что с 2004 года бюджет КЧР увеличили с 2,5 до 6 млрд руб., денег в республике по-прежнему нет, нищета и разруха как были, так и остались. Были и уголовные дела о хищении бюджетных средств, но они фактически так и остались не раскрытыми. Как, например, дело о хищении 110 млн руб., выделенных на укрепление речных берегов, из-за разрушения которых во время паводков пострадали объекты ЖКХ и социальной сферы. Средства были перечислены РГУП «Управление капитального строительства КЧР» (УКС) в апреле 2004 года. В тот же самый день, как деньги поступили на счет, было проведено заседание конкурсной комиссии по рассмотрению заявок на участие в открытых торгах на право заключения договора подряда на выполнение аварийно-строительных работ. Как это часто случается, конкурс выиграла никому неизвестная московская фирма «Фоэтон Плюс». И в тот же день был заключен договор подряда, и на счет победителя конкурса перечислили первый транш -- 25 млн руб., а потом и оставшуюся сумму. Дальше все по уже знакомой схеме -- никаких работ так проведено и не было, а «Фоэтон Плюс» исчез. За все ответил главный инженер УКС. Его обвинили в халатности, а потом прекратили дело по амнистии. Гражданский иск о возмещении вреда почему-то никто заявлять не стал.

«Правовая оценка действиям начальника УКС Рашида Темрезова, являвшегося распределителем кредитов и подписавшего подложные акты приемки выполненных работ, следствием не дана, -- рассказал наш источник в правоохранительных органах. -- В материалах дела нет каких-либо данных, свидетельствующих о том, что следствием предпринимались меры хотя бы к установлению субподрядчиков». Кстати, Рашида Темрезова, которого считают близким другом Али Каитова (в роковой день, когда были расстреляны семеро молодых людей, он тоже был на его даче), недавно назначили председателем регионального отделения партии «Справедливая Россия».

Наш источник рассказал, что, кроме миллионов на укрепление речных берегов, непонятно куда утекли и деньги, выделенные на очищение Большого Ставропольского канала (БСК). «На эти цели перечислялись миллиарды, но работ по очищению водохранилища не проводилось ни разу», -- отметил источник. Бывший начальник БСК Герман Исмайлов получил 16 лет строгого режима за все то же соучастие в убийстве, за организацию которого был приговорен Каитов. И на даче в день расстрела отмечали день рождения дочери Исмайлова. А к истории с очисткой водохранилища, по нашим данным, имели отношение ряд фирм, подконтрольных родственникам сенатора от КЧР Ратмира Айбазова, которые занимаются торговлей песком.

У самого сенатора, как выяснилось, тоже весьма примечательная биография. В возрасте 24 лет, будучи студентом вечернего отделения юринститута в Саратове, он был осужден на шесть лет колонии за изнасилование, сопряженное с угрозой убийством. Но спустя 24 года, в июне 2003-го, теперь уже бывший прокурор Саратовской области Анатолий Бондар вдруг подал надзорное представление в облсуд, заявив, что никакого изнасилования не было, а потерпевшая вступила в половую связь со студентом, а ныне сенатором, добровольно. Президиум Саратовского облсуда с доводами прокурора согласился, отметив, что в свое время Кировский райсуд Саратова в приговоре не указал, на основе каких именно доказательств он сделал вывод о виновности подсудимого. «Восполнить недостатки, допущенные судом при вынесении приговора, в настоящее время не представляется возможным, поскольку уголовное дело утрачено, а в восстановленном деле нет материалов предварительного следствия и протокола судебного заседания, -- решил президиум облсуда и постановил: -- Принимая во внимание, что все неустраненные сомнения по уголовному делу должны истолковываться в пользу привлеченных к уголовной ответственности лиц, приговор в отношении Айбазова подлежит отмене. А уголовное дело -- прекращению за отсутствием состава преступления».

Связи решают все

Как видно, родственные связи по-прежнему сильны на Кавказе, и внутриклановая сплоченность выражается в том числе и в том, что и государственные посты зачастую делят между собой родственники. Как уже упоминалось, кто станет мэром Карачаевска, пока не известно. Недавно избирком КЧР был вынужден признать, что не в состоянии исполнить постановление ВС КЧР и подвести наконец итоги голосования. Как пояснил глава избиркома Сафар Герюков, основной причиной этого стало то, что избирательные бюллетени по одному из участков находятся в прокуратуре Карачаевска. Сразу после выборов прокуратура обнаружила целый ряд нарушений в процедуре их проведения и возбудила сразу семь уголовных дел о «воспрепятствовании осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий». 20 апреля ВС КЧР вынес решение об обязательстве избиркома подвести итоги голосования. Избирком в свою очередь запросил у прокуратуры всю выборную документацию по одному из спорных участков, но получил отказ. Избирательные бюллетени, как заявили в прокуратуре, являются частью уголовного дела и до завершения расследования не могут быть выданы.

На пост главы Карачаевска баллотировались три кандидата -- Ханапи Узденов, Магомет Боташев и ныне действующий мэр Сапарбий Лайпанов. Между последними двумя и развернулась основная борьба.

Кстати, Лайпанов состоит в родстве с Каитовыми -- супруга г-на Лайпанова приходится родной тетей Али Каитова. Последний, кстати, когда только породнился с президентом Батдыевым, как рассказал наш источник, долго пытался заполучить пакет акций «Кавказцемента», принадлежавший племяннику тестя. Племянник долго упирался, потом бесследно исчез, а акции оказались у Каитова. Информации о том, проводилось ли по данному поводу расследование, не имеется.

Несмотря на то что с самого начала в расследовании дела об убийстве семерых молодых людей было допущено огромное количество процессуальных нарушений (чего стоит одно то, что место преступление было сразу же буквально вылизано, а дело возбудили лишь через десять дней после ЧП), ответственность за это понесли лишь несколько рядовых милиционеров. Очевидно, что они лишь исполняли волю руководства, и потом их же и сделали крайними, тогда как начальство, хотя и лишилось постов, но формально перед законом осталось чистым. Начальник ЧОП Каитова под названием «Афина» -- Солтан Чомаев, подчиненные которого расстреляли людей, занимает теперь кресло депутата Народного собрания КЧР, а его двоюродный брат числится в розыске за убийство. Начальник вневедомственной охраны Черкесска, шестеро сотрудников которой также были осуждены за укрывательство убийства на даче, пошел на повышение и теперь занимает пост начальника Прикубанского РОВД. А уволенный глава МВД КЧР Обухов теперь возглавляет ГУВД Челябинска.

В такой ситуации, очевидно, винить во всех проблемах Верховный суд КЧР было бы как минимум странно. Ведь принимая те или иные решения, суд не может руководствоваться «политической целесообразностью» и должен исходить из норм закона. И, естественно, что в суде одна из сторон выиграет, а вторая проиграет. И недовольные всегда могут пожаловаться в вышестоящую инстанцию, коей для ВС КЧР является Верховный суд РФ. Он, кстати, неоднократно устраивал проверки республиканского суда, но ни одного нарушения так выявлено и не было.

Тем не менее в мае Высшая квалификационная коллегия судей (ВККС) не проголосовала за кандидатуру Ислама Бурлакова на пост председателя ВС КЧР, срок полномочий которого истекает в сентябре. В администрации президента Батдыева поспешили расценить это, как то, что ВС России «разрешил проблему» двоевластия в республике. Однако почему именно ВККС, в состав которой входят не только судьи Верховного суда, но и региональных гражданских, военных и арбитражных судов, а также авторитетные ученые-юристы, не утвердила кандидатуру г-на Бурлакова, неизвестно, ибо решения принимаются на тайном голосовании. Вероятно, не последнюю роль в этом сыграла как раз та самая «политическая целесообразность».