Согласно старинному ритуалу королева, приняв отставку премьера, повелевает «послать за мистером таким-то», которому и поручает сформировать новое правительство Ее Величества. Имя того мистера было известно уже давно -- это Гордон Браун, канцлер казначейства (министр финансов) в кабинете Блэра и новый лидер правящей Лейбористской партии.

В последние месяцы Тони Блэр не скупился на комплименты своему преемнику. По его словам, Гордон Браун, будучи министром финансов, «выстроил одну из сильнейших экономик в мире» и поэтому обязательно будет «великим премьер-министром». А недавно в пылу полемики с изящным лидером консерваторов Дэвидом Кэмероном Блэр даже пригрозил тори, что ему на смену идет «сильно бьющий кулак», с которым лейбористы пойдут от победы к победе. Браун в долгу не остался, охарактеризовав своего предшественника как «самого успешного премьера за все послевоенные десятилетия, которого отличало мужество, увлеченность своим делом и понимание ситуации».

Достижения «нового лейборизма»

Браун не лукавил, когда давал предшественнику такую высокую оценку. Потому что Тони Блэру есть что записать в свой актив за десять лет правления, в чем, кстати, имеется и немалая заслуга самого Брауна.

Тони Блэр вступил в должность 2 мая 1997 года, положив конец 18-летнему правлению консерваторов.

Все эти годы британская экономика, вернувшись к 2005 году на утерянные еще в начале 70-х позиции четвертой экономики мира (по объему ВВП, после США, Японии и Германии), демонстрировала устойчивые темпы роста (порядка 2,5% ежегодно). ВВП страны в текущих ценах почти удвоился: 774,7 млрд фунтов стерлингов в 1996/97 финансовом году и 1306 млрд фунтов стерлингов в 2006/07 году.

При Блэре были созданы около трех миллионов новых рабочих мест, а число безработных сократилось с 6,7% в 1996 году до 5,5% в 2007-м.

К достижениям лейбористского кабинета следует отнести также реорганизацию и реформу инфраструктуры и социальных служб, введение минимальной оплаты труда и ее постоянный рост, увеличение помощи малоимущим и неполным семьям, грандиозный проект по искоренению детской бедности, вложение больших дополнительных средств в образование и здравоохранение. Несмотря на то что показатели социального неравенства в стране за последние десять лет выросли, число бедных снизилось.

На политическом поприще личным успехом Блэра можно считать урегулирование конфликта в Северной Ирландии (Соглашение «Страстной Пятницы» от 1998 года). Ведь не случайно, желая напомнить о своей роли в решении этой проблемы, он объявил о своей грядущей отставке только после того, как заработало североирландское правительство, составленное из непримиримых ранее врагов -- юнионистов-протестантов и республиканцев-католиков.

Наконец, сама монархия обязана Блэру спасением своего престижа, сильно пошатнувшегося после гибели принцессы Дианы -- ведь это именно премьер убедил Елизавету II согласиться на «королевский ранг» похорон разведенной принцессы и принять в них участие.

Успехи Блэра связаны прежде всего с развитием идей «нового лейборизма», под лозунгами которого он вступил в борьбу за пост партийного лидера, обещая не только вывести партию из глубочайшего кризиса, куда ее загнали левацкие деятели типа Майкла Фута и Нейла Киннока, но и триумфально привести к власти. Когда в 1994 году скончался Джон Смит, сменивший Киннока на посту лидера партии, на внутрипартийных выборах молодой, симпатичный и чрезвычайно убедительный Тони Блэр легко обошел других претендентов. Кстати, тогда среди соперников Блэра мог быть и 43-летний сын пресвитерианского священника из Глазго Гордон Браун, занимавший пост министра финансов в «теневом кабинете». Но Блэр сумел договориться с этим угрюмым шотландцем, и тот уступил ему дорогу в обмен на место министра финансов уже в настоящем, а не в «теневом» лейбористском правительстве и обещание уступить премьерский пост по прошествии половины срока. Но ждать этого Гордону Брауну пришлось очень долго.

В перестройке Лейбористкой партии главная цель Блэра состояла в том, чтобы превратить ее из левацкой, в которой доминировали профсоюзы, в «естественную правящую партию». Вместе с тем после серии поражений на выборах лейбористы поняли, что британцы не хотят голосовать за тех, кто тотально отрицает результаты деятельности Маргарет Тэтчер. Необходимо было одновременно осудить тэтчеризм и сохранить его, придав ему, так сказать, «человеческое лицо». С одной стороны, избиратель должен был воспринимать Лейбористскую партию как четкую альтернативу консерваторам, а с другой -- необходимо было привлечь к себе значительную часть консервативного электората.

В течение нескольких лет после того как Блэр возглавил партию, из ее программы были изъяты традиционные для лейбористов левые лозунги. В частности, из партийного устава 1918 года исчезла установка на национализацию средств производства, что символизировало окончательное избавление партии от социалистической идеологии. И уже на выборах 1997 года лозунги «нового лейборизма» привели Блэра в премьерское кресло, а Брауна на пост министра финансов -- вторую по значению и влиянию должность в правительстве Соединенного Королевства.

В общем-то, в 1997 году избиратели проявили по отношению к консерваторам черную неблагодарность. Ведь Тэтчер удалось вывести Великобританию из состояния «больного человека Европы», ослабить социальную напряженность, разрушить всевластие эгоистичных профсоюзов и, главное, превратить британскую экономику в одну из самых динамичных в мире. Однако, увы, издержки реформ были весьма болезненны. Хотя дело даже не в этом -- тори находились у власти слишком долго, британцы просто устали от их жесткости и холодного рационализма, им захотелось больше человечности и заботы государства. А улыбчивое лицо нового лидера лейбористов как нельзя лучше символизировало новый курс. В то же время Блэр добился-таки, чтобы в массовом сознании его партия раз и навсегда перестала ассоциироваться с социалистическими методами регулирования экономики.

Блэр всегда позиционировал себя как социал-демократ, но начал с конституционных, а не социально-экономических перемен, как можно было бы ожидать от социал-демократов. Наиболее далеко идущие из них приняли форму «деволюции» -- делегирования части власти кельтским регионам. В результате впервые с 1707 года возобновил работу парламент Шотландии, появилась Национальная ассамблея Уэльса. Было расширено самоуправление городов, учреждены должности мэров.

Лейбористы начали реформу палаты лордов и добились исключения из нее большинства наследственных пэров. Атакуя аристократические привилегии, правительство дошло даже до запрета охоты на лис -- многовековой потехи британской знати.

Экономическая политика Блэра тоже никак не укладывалась в представление о социал-демократии. Правительство не вернуло государству ни одной из компаний, не говоря уже о целых отраслях, приватизированных при Тэтчер. Оно даже не решилось провести денационализацию неблагополучного железнодорожного транспорта, хотя общество симпатизировало этой идее. Более того, были продана часть авиадиспетчерской службы и лондонского метро. Тем не менее, оставив в частных руках приватизированные предприятия, лейбористы ввели налог на сверхприбыль. Тем самым они не только собрали дополнительные средства, необходимые для социальных программ, но и укрепили легитимность несправедливой, по мнению многих, приватизации, проведенной правительствами Маргарет Тэтчер и Джона Мейджора. Между тем лейбористы смягчили антипрофсоюзное законодательство, принятое в 80-е годы консерваторами, понизили ставки прямых налогов, создали механизмы, с помощью которых в образовании, здравоохранении и даже в тюремной системе укоренялись принципы рынка.

«Коронация» Брауна

Поддержка избирателями социально-экономической политики Блэра позволила ему три раза подряд побеждать на выборах. Но если избиратели поддерживали Блэра, то в его собственной партии многие от него были не в восторге. С1997 по 2001 год парламентарии-лейбористы протестовали против решений своего правительства 96 раз. В период с 2001 по 2005 год -- уже 259 раз. Пока рейтинг премьера среди избирателей был достаточно высок, эти «бунты» руководство партии не сильно беспокоили. Но когда популярность Блэра начала быстро падать, блистательный ранее премьер стал восприниматься в партии как «обуза», которая может стоить победы на следующих выборах.

Принято считать, что точкой, обозначившей начало заката карьеры Блэра, стала посылка войск в Ирак. Это верно, но лишь отчасти. Ведь согласно опросам, весной 2003 года около 60% британцев поддержали операцию в Ираке. С начала военных действии и до настоящего времени британским войскам в целом удается контролировать их зону ответственности в районе города Басры -- по сравнению с другими районами Ирака там относительно спокойно. Опять же британских солдат погибло гораздо меньше американских (130 человек против 3422). При всем этом британцев больше всего раздражает полная неясность в решении иракской проблемы.

Но настоящим испытанием для репутации Блэра стала даже не сама военная операция, а сопровождавшие ее громкие скандалы. Безусловно, самым громким из которых стали появившиеся еще в мае 2003-го обвинения обозревателя Би-би-си Эндрю Гиллигана, утверждавшего, будто правительство подтасовало данные разведки и преувеличило угрозу со стороны Ирака. Еще больше накалило страсти самоубийство микробиолога Дэвида Келли, входившего в группу экспертов, написавших доклад по Ираку. Считалось, что именно Келли «слил» секретную информацию журналисту. Сразу же после гибели ученого поползли слухи о причастности властей к его смерти. Созданная в феврале 2004 года специальная комиссия лорда Батлера по требованию парламента проанализировала качество информации, предоставленной разведслужбами перед войной. Независимое судебное расследование показало, что обвинения Гиллигана необоснованны, а к самоубийству Келли правительство отношения не имеет. В итоге все эти неприятности хотя и сильно понизили рейтинг Блэра, но все-таки не помешали лейбористам в третий раз выиграть выборы в 2005 году

Нельзя не упомянуть и о серии июльских терактов в Лондоне в 2005 году, которые нанесли заметный ущерб авторитету премьер-министра.

Но самым серьезным ударом по Блэру стал разразившийся весной 2006 года коррупционный скандал «деньги в обмен на титулы». Выяснилось, что сразу четыре человека смогли получить титул пэра в знак благодарности за финансирование предвыборной кампании лейбористов. В деле оказались замешаны люди из ближайшего окружения премьера. Сам Блэр стал первым в истории руководителем правительства Ее Величества, которого допросили в Скотланд-Ярде.

После этого перспектива скорой отставки Блэра стала вырисовываться с устрашающей быстротой. Да и для выполнения обещания, данного Брауну, прошли все сроки. Тем не менее поспешать надо было медленно. Для Лейбористской партии было важно, чтобы неудача на местных выборах в мае 2007 года, а в том, что так произойдет, никто и не сомневался, легла на плечи Блэра, а Гордон Браун имел бы возможность начать с чистого листа. Так и вышло. Например, в Англии Консервативная партия завоевала большинство мест в 162 советах, лейбористы же только в 33.

Местные выборы состоялись 3 мая, а уже 11 мая Блэр объявил о своей отставке, правда, только с поста лидера партии, а не с должности премьера, с которой он пообещал уйти как раз 27 июня. В этом Блэр отступил от традиции (отставки с постов премьера и лидера правящей партии происходят одновременно) и тем самым «подвесил» Брауна, но не надолго. 17 мая на заседании лейбористкой фракции в парламенте состоялись выборы партийного лидера. Единственный соперник Гордона Брауна Джон Макдоннелл, глава левого крыла партии, не сумел набрать даже 45 голосов, необходимых для регистрации своей кандидатуры. Выборы стали формальностью -- 308 из 354 голосов было отдано за Брауна. Такая «демократия» возмутила оппозицию в лице тори и либерал-демократов. Они назвали внутрипартийное голосование у лейбористов «коронацией».

«Железный канцлер»

Гордон Браун, который сегодня станет премьер-министром Великобритании, имеет репутацию угрюмого и несговорчивого человека. Сейчас в ходу поговорка -- на смену «Мистеру Улыбка» приходит «Мистер Сварливость». Есть у Брауна как у скрытного человека и другое прозвище -- «Сфинкс». Еще одно прозвище - «Железный канцлер» -- он получил за упорство и жесткость в стиле работы. Эндрю Тернбилл, бывший коллега Брауна по казначейству, однажды назвал его отношение к подчиненным «циничным», а стиль управления «сталинским».

56-летний преемник Блэра слывет трудоголиком, для которого на первом месте были всегда карьера и политика. Женился Браун поздно - в 49 лет, на шотландке Саре Маколей. Говорят, что улыбающимся его впервые видели после рождения в 2003 году первенца Джона. Сейчас у него уже два сына, и, по наблюдениям журналистов, «Мистер Сварливость» стал немного мягче или по крайней мере внял советам имиджмейкеров. Сам Браун объясняет свою неулыбчивость высоким чувством ответственности, с которым он выполняет свои обязанности. Видимо, сказывается религиозное воспитание, да и в своих речах он регулярно обращается к протестантским ценностям, призывая к трудолюбию и порядочности.

При всех нелестных отзывах о характере нового лидера лейбористов никто не будет отрицать, что это человек высочайшего профессионализма и огромных организационных способностей. Бывший президент Федеральной резервной системы США Ален Гринспен однажды сказал, что Брауну «нет равных среди творцов экономической политики в мире». Некоторые наблюдатели считают его даже более одаренным, чем Блэр. Есть мнения, что и за многими решениями бывшего премьера стоял именно Браун.

Вся биография Гордона Брауна характеризует его как неординарного и целеустремленного человека. Уже в 12 лет он стал активистом Лейбористской партии. Браун с отличием окончил Эдинбургский университет и с 1972 по 1975 год был там ректором. Гордон Браун доктор исторических наук. В 1976--1980 годах читал лекции в Университете Каледонии и Технологическом колледже Глазго. С 1980 по 1983 год стал редактором отдела международных отношений на Шотландском ТВ. В 1983 году, одновременно с Блэром, Брауна избрали в парламент. С 1983 по 1984 год он председатель Лейбористской партии в Совете Шотландии. С 1987 по 1989 год -- главный секретарь казначейства в «теневом кабинете». С 1989 по 1992 год -- министр торговли и индустрии «теневого кабинета». С 1992 года -- «теневой» министр финансов. С мая 1997 года -- министр финансов Великобритании.

Управлять по-новому

По мнению экспертов, новый премьер откорректирует реформы, начатые Блэром, и продолжит их. Чего от Брауна не стоит ждать, так это возврата к традициям левого лейборизма. В своем выступлении перед внутрипартийными выборами он обещал придерживаться фундаментальных ценностей британского общества и идеалов «нового лейборизма».

В числе ключевых направлений -- «конституционная реформа, которая усилит контроль за всеми, кто обладает властью, прояснит права и обязанности граждан и защитит единое государство». Важнейшим приоритетом Браун считает «восстановление доверия к британской демократии». Он уверен, что «необходимо осваивать больше открытых форм диалога между гражданами и политиками, чтобы обсуждать проблемы и их решения». Лидер лейбористов пообещал передать еще часть функций местным властям, добавить полномочий парламенту. Браун, например, готов предоставить законодателям право принимать решение об участии вооруженных сил в боевых действиях. Судя по заявлениям преемника Блэра, в социально-экономической политике правительство будет концентрироваться на решении проблем образования и здравоохранения. Браун особо отмечает: «Моя страсть -- образование. Моя первоочередная задача -- Национальная служба здравоохранения». Страна нуждается в движении вперед, поэтому в ближайшее время в качестве премьер-министра Браун готов предложить новые идеи и новое видение проблем. Он будет строить «еще более сильную экономику с более высоким уровнем доходов и более сильное общество с более высоким качеством жизни». Но для этого, по мнению «Железного канцлера», страной надо будет управлять по-другому.

Среди проблем, имеющих как раз отношение к «защите единого государства», -- обострившийся в последнее время шотландский сепаратизм. Лидер победившей на местных выборах Шотландской национальной партии (ШНП) Алекс Сэлмонд обещал добиваться проведения до 2010 года референдума о государственной независимости Шотландии, правда, в рамках Британского Содружества. Однако, имея в местном парламенте преимущество над лейбористами всего в одно место, националисты будут всецело зависеть от позиции либерал-демократов и «зеленых», а значит, до референдума, скорее всего, не дойдет. К тому же Браун, сам шотландец, постоянно призывает укреплять общебританскую идентичность и обещает не допустить «балканизации Британии».

Другая проблема, доставшаяся в наследство Брауну, находится в отложенном состоянии. Еще весной этого года Блэр провел через парламент предложение о модернизации британского ядерного потенциала. Дело в том, что составляющие этот потенциал четыре атомных подводных ракетоносца типа «Вэнгард», вооруженные «Трайдентами» с 200 боеголовками, не позже чем через 17 лет надо будет заменять на что-то более современное. Блэр предложил уже сейчас принять принципиальное решение о перевооружении и начать разработку новых подлодок и новых ракет, правда, сократив число ракетоносцев до трех. Предложение Блэра было встречено в штыки многими соратниками по партии, требовавшими либо вовсе отказаться от и без того весьма скромного ядерного потенциала, либо отложить этот вопрос на три года -- до конференции по Договору о нераспространении. Однако Блэр, указывая на «жизненно важную необходимость суверенного ядерного потенциала для обеспечения нашей безопасности в этом непредсказуемом мире», настоял на своем -- его поддержали 409 парламентариев, 161 проголосовал против. Причем среди противников были 93 лейбориста, а решение прошло благодаря голосам консерваторов. Однако оно может быть пересмотрено будущим составом парламента, и тогда с этой проблемой, возможно, все-таки придется иметь дело Брауну.

О внешнеполитических взглядах нового премьера известно не много, потому что он редко высказывался на международные темы. Лишь став официальным преемником Блэра, Браун сделал несколько заявлений. В частности, он призвал построить «новый мировой порядок». Выступая в Бангалоре перед индийскими и британскими промышленниками, Гордон Браун заявил, что международные организации, созданные после второй мировой войны, необходимо адаптировать к реалиям XXI века, и поведал, что у него есть план перестройки ООН, Всемирного банка, МВФ, «большой восьмерки», ЕС и НАТО. Браун также указал, что приложит все усилия для того, чтобы «новый мировой порядок» пошел на пользу Великобритании. «Мы можем оказать помощь в создании и формировании этого нового мирового порядка и сформировать его таким образом, чтобы он оказался благотворным для Великобритании и британских ценностей», -- подчеркнул он.

Безусловно, стратегическое партнерство с США на основе «особых отношений» останется для Великобритании главным приоритетом. И Браун, как отмечает ряд аналитиков, возможно, больше, чем любой другой британский лидер, подходит для этого. Он плотно изучал американскую политику и экономику. Он проводит отпуск на Кейп-Код и имеет очень близких друзей в высших кругах США, среди которых тот же Гринспен, например. Да и в целом, как говорят, Браун восхищается Америкой, и американцы ему нравятся.

Блэр уже представил Брауна Бушу, и тот выразил надежду, что у него «с этим новым хорошим парнем» взаимодействие сложится удачно. Но, конечно же, личные контакты Брауна с Бушем будут прохладнее, чем у Блэра. В силу доминирующих настроений в британском обществе новому премьеру придется держать некоторую дистанцию в отношениях Белым Домом, по крайней мере до американских президентских выборов 2008 года.

Немаловажное значение во внешней политике нового правительства будет по-прежнему занимать иракский вопрос. Браун уже посетил британский контингент в Ираке и пообещал начать сокращение войск и продолжить процесс передачи полномочий иракцам. Однако о полном выводе войск говорить пока преждевременно. Сокращение британского контингента будет производиться по мере выполнения британцами своих задач или по крайней мере будет обставлено так, будто бы эти задачи выполнены. Кроме того, Гордон Браун наверняка не откажется от дипломатической поддержки Вашингтона, если США будут продолжать войну. Правда, некоторые эксперты полагают, что в определенной ситуации новый премьер может не устоять перед соблазном продемонстрировать свой, отличный от американского курс. Прежде всего из внутриполитических соображений. Впрочем, речь может идти, скорее всего, именно о демонстрации, не более. Потому что теснейшие союзные отношения с США «в крови» у британского истеблишмента, к тому же и оппозиция в лице консерваторов настроена проамерикански.

Не совсем понятно, насколько хорошие отношения сложатся у нового британского лидера с европейскими коллегами, с учетом того, что Брауна считают еще большим «евроскептиком», чем Блэр. Так, в отличие от экс-премьера Браун всегда был критически настроен к идее присоединения Великобритании к зоне евро, считая, что замена фунта на европейскую валюту не вполне выгодна британцам. По мнению Брауна, в случае отказа от фунта Лондон утратит возможность проводить самостоятельную денежно-кредитную политику и окончательно потеряет резервные функции своей валюты, кое-где еще сохраняющиеся в странах Британского Содружества. Между тем в условиях относительно слабой открытости экономик стран еврозоны, сохраняющих определенные ограничения на свободное движение товаров и капиталов, Британия не сможет в полном объеме воспользоваться преимуществами единой валюты.

Не испытывают в Великобритании особого энтузиазма и в отношении реанимации европейского конституционного процесса. В Лондоне хотели бы видеть в качестве проекта конституции «простой» документ, не требующий ратификации. И принимать решение теперь придется именно «евроскептику» Брауну.

В будущих российско-британских отношениях большинство наблюдателей не предвидят особых изменений ни к лучшему, ни к худшему. Здесь в основном все будет определяться тем, как интересы британского бизнеса соотнесутся с провозглашенной новым премьером приверженностью гуманитарным ценностям.

Следует иметь в виду и такое обстоятельство: на Британских островах так и не преодолен «кризис идентичности» -- многие британцы видят будущее Великобритании в тесных связях не столько с Европой, сколько со своими англоязычными «родственниками» -- Австралией, Канадой, Новой Зеландией, Британским Содружеством в целом и теми же США.

История может повториться

Хотя, возможно, Брауну и не придется долго заниматься всеми этими проблемами. На пятки лейбористам наступают консерваторы, которые, искусно приспосабливаясь к новым условиям, левеют так же быстро, как лейбористы правели десять лет назад. Как заметил недавно Питер Мандельсон, один из идеологов «нового лейборизма», тори теперь настолько прониклись «духом Блэра», что вполне могут прийти к власти. Недаром в прошлом месяце ставки в букмекерской компании Ladbrokes делали фаворитами следующих выборов именно консерваторов: на их победу ставили 7 к 4, в то время как на лейбористов 4 к 5.

В этих условиях лейбористское руководство может сделать ставку не на Брауна, а на «нового Блэра», каковым уже считается 41-летний Дэвид Милибэнд, министр по вопросам окружающей среды в кабинете Блэра. На внутрипартийных выборах Милибэнд не конкурировал с Брауном. Однако многие посчитали это лишь тактическим ходом с прицелом на следующие выборы (вероятно, в 2009 году). И если предвыборные перспективы Брауна будут не слишком радужны, то его могут убедительно попросить либо уступить дорогу молодому лидеру, либо вступить с ним в тандем, подобный тандему с Блэром. И тогда история может повториться.