"Организованная преступность в России приобрела характер национальной угрозы", - заявил вчера генпрокурор Владимир Устинов на координационном совещании руководителей правоохранительных органов и судебной системы по вопросам борьбы с оргпреступностью. Ситуация, по словам генпрокурора, катастрофическая - оказывается, криминалом заражены практически все сферы государственной власти. «Какую сферу ни возьми - везде у нас преступные формирования», -- возмущался Владимир Устинов.

Выступление генпрокурора можно было бы считать реакцией на Послание Федеральному собранию, с которым выступил на днях президент. Однако в нем Владимир Путин заострил внимание в основном на коррупции, г-н же Устинов поставил вопрос шире.

Борьба с коррупцией и преступностью приобрела неожиданно острый характер еще в апреле, когда Владимир Путин заявил, что «таможенные органы и представители бизнес-структур сливаются в экономическом экстазе». Вскоре последовала серия громких разоблачений, связанных с контрабандой, по обвинению в которой были арестованы сотрудники Федеральной таможенной службы (ФТС). Всего по России сейчас расследуется 20 таких уголовных дел. В конце прошлой недели несколько высокопоставленных чинов ФТС, ФСБ, МВД и самой прокуратуры уже лишились своих постов. А в минувшую субботу в Сочи президент заявил: «Работа не закончена, и не только в сфере таможни». Источники в правоохранительных органах высказывали предположение, что за этими отставками не последует новых уголовных дел. Однако вчерашнее совещание прокурорских и судейских органов заставляет сомневаться в этом. Более того, его вполне можно расценивать как превью к очередным скандальным разоблачениям, а возможно, и к новым уголовным делам.

Генпрокурор Владимир Устинов, говоря о разросшейся безмерно оргпреступности, заявил, что она представляет опасность не меньшую, чем терроризм, теневая экономика и наркотрафик. «Она поразила практически все сферы - политическую, экономическую, социальную, -- просвещал своих коллег генпрокурор. -- Преступность все больше наглеет, все больше проникает в те же государственные и правоохранительные органы». Далее он рассказал, как именно распространяется вирус оргпреступности: «Группировки и мелкие банды образца 1991 года трансформировались в строго вертикальные системы, обладающие не только межрегиональными, но и международными связями. Организованные преступные группы и сообщества сегодня действуют практически в каждом субъекте федерации, они отметились во всех без исключения крупных городах, нагло действуют в приграничных районах. Преступные сообщества действуют не только на территории стран СНГ, но и в государствах восточной и Западной Европы, на американском континенте и в Юго-Восточной Азии».

В заключение генпрокурор обратился к своим коллегам с призывом - «усилить борьбу с криминальными сообществами и прекратить бороться с ними на бумаге, прикрываясь безличными валовыми показателями». Видимо, теперь, эти «показатели» должны превратиться в из безличных в личные, то есть адресные. Теперь, по призыву Владимира Устинова, руководители правоохранительных органов должны будут обсудить меры по сокращению масштабов оргпреступности, прекращению их деятельности, их разобщению и ликвидации, привлечению к уголовной ответственности их лидеров и участников.

Масштабы российской преступности, включая коррупцию, ни для кого никогда не являлись секретом. Секретом пока являются причины, по которым власти вдруг решили квалифицировать эти явления в терминах "национальной угрозы" и заявлять о том, что этот недуг поразил все сферы общества и государства. Сами сотрудники правоохранительных органов теряются в догадках относительно того, идет ли речь лишь о попытке "встряхнуть" силовые органы, об обострившейся борьбе между собой провластных группировок, традиционно использующих силовой ресурс, или о более масштабной, если не глобальной политической кампании.