Прокуратура Москвы, как стало известно «Времени новостей», объявила в розыск уже бывшего следователя по особо важным делам прокуратуры Западного округа Ивана Смольникова. По версии следствия, он в течение нескольких месяцев вымогал и частично даже получил взятку в 350 тыс. долл. у руководства Федерального государственного учреждения (ФГУ) «Геронтологический центр «Переделкино», более известного как бывший Дом ветеранов партии. За это, по утверждению представителей ФГУ, следователь обещал «нужным» образом решить судьбу ряда уголовных дел, связанных с деятельностью этого учреждения.

Вторым обвиняемым по этому делу проходит отец следователя -- Игорь Смольников, который еще в сентябре был арестован по обвинению в подстрекательстве к даче этой самой взятки. Смольников-старший, кстати, также имеет отношение к правоохранительным органам. В свое время он работал в московском РУОПе, в 1996 году против него уже возбуждали уголовное дело (о мошенничестве и злоупотреблении), несколько лет он находился в розыске, но потом попал под амнистию.

История, в которую оказались замешаны отец и сын Смольниковы, стала одним из отголосков тянущегося уже несколько лет криминального скандала вокруг Геронтологического центра «Переделкино» -- одного из старейших и уникальных в своем роде социально-медицинских учреждений в России. Основано оно был по личной инициативе Ленина еще в 1922 году как социальный пансионат (своего рода элитный дом престарелых) для ветеранов революции, политкаторжан и ответственных работников партии. После перестройки центр остался в ведении государства, предоставляя проживание с бесплатным стационарным лечением пенсионерам, имеющим особые заслуги перед родиной. Получить туда направление могут только те пожилые люди, кто серьезно болен и не имеет родственников, которые могли бы за ним ухаживать. До 2004 года путевки для лечения выдавал упраздненный Минтруд, сейчас -- «Росздрав».

В 2005 году прежний директор центра Федор Железнов, возглавлявший его несколько лет, был отстранен от должности по представлению Солнцевской прокуратуры, которая возбудила против него дело о мошенничестве и злоупотреблении полномочиями. В основу того расследования легли материалы проверки, проведенной в центре Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения и соцразвития («Росздравнадзор»). Ревизия обнаружила, что г-н Железнов брал пенсионеров в центр без согласования с вышестоящими инстанциями, сам выписывал направления, заключал договоры социального найма за определенную плату.

Прокуратура же в ходе своего расследования выявила новые нарушения. Так, выяснилось, что в 2002--2004 годах за заключение договоров о постоянном проживании центр получил от семи пенсионеров якобы благотворительные взносы на 1 млн руб. На самом же деле, как установило следствие, г-н Железнов через знакомого риэлтора просто продавал квартиры стариков по рыночной стоимости.

После отстранения г-на Железнова и.о. директора центра был назначен Андрей Ведяев. Однако прежний руководитель через суд попытался восстановиться в должности. Конфликт этот с переменным успехом тянулся несколько месяцев, поскольку расследование уголовного дела против Железнова по разным причинам все время приостанавливалось. И в сентябре «добрые люди», прослышав об этой истории, предложили г-ну Ведяеву и его заместителю Владимиру Кондрашину помочь в решении проблемы -- посодействовать в окончательном увольнении прежнего директора и доведении его уголовного дела до суда.

Посредником выступил бывший главный инженер центра Сергей Баранов. «Он подошел к моему заму и сказал, что у него есть хорошие знакомые в прокуратуре, которые помогут дать ход делу против Железнова, -- рассказал «Времени новостей» г-н Ведяев. -- Поначалу речи о деньгах не шло. Баранов просто принес образец заявления о передаче дела против Железнова из райпрокуратуры в прокуратуру Западного округа, которое я заполнил, а потом сообщил, что теперь этим расследованием будет заниматься следователь Иван Смольников. Вскоре была назначена встреча со Смольниковым в прокуратуре, на которую отправился Кондрашин".

По словам Ведяева, почти сразу, как только он поздоровался со следователем, тот достал мобильный телефон и написал на экране цифру «15 тыс. долл.», сказав, что «это нужно» для увольнения Железнова. Потом Смольников предложил выйти на улицу, где объяснил, что арест Железнова будет стоить еще 35 тыс. долл. «Когда Кондрашин отказался, сказав, что «об аресте речи не шло», следователь жестко объяснил, что этот вопрос уже решен с руководством, от него самого уже ничего не зависит, и «обратного пути нет», рассказал г-н Ведяев. «Мол, делу дан ход, и его нужно в любом случае довести до конца». При расставании следователь дал четкие инструкции -- все переговоры вести через Баранова, а деньги передавать его отцу -- Игорю Смольникову.

Однако когда Баранов пришел к директору обсудить детали «сделки», выяснилось, что цена за увольнение Железнова возросла с 15 до 35 тыс. долл. «Нам сказали, что вопрос уже решен, и сумма не обсуждается. Итого с нас запросили уже 70 тыс. долл.», -- рассказал г-н Ведяев. Первую партию -- 35 тыс. долл. -- надо было передать через три дня. В назначенное время Баранов привез Ведяева в госпиталь ГУВД, где в то время лечился Смольников-старший. «Я передал ему доллары, -- рассказал чиновник. -- Распихав деньги по карманам больничного халата, Смольников сказал, что решение суда будет через три дня». 28 декабря 2005 года Ведяеву позвонил следователь Смольников и попросил приехать забрать решение суда по Железнову и копию для руководства «Росздрава».

После этого все затихло, и руководители центра решили, что следователь Смольников о них наконец забыл. Но вскоре после майских праздников в кабинете Ведяева вновь объявился Баранов и потребовал аванс в 15 тыс. долл. за предстоящий арест Железнова. «Хотите или нет, сказал Баранов, но вы вступили в игру, в которой вход -- рубль, а выход -- два, -- рассказывает г-н Ведяев. -- При этом Баранов добавил, что фактура на Железнова уже собрана, нужно заканчивать дело». Чиновники снова собрали и передали деньги. А 21 июля Железнов, по решению Дорогомиловского суда, был арестован. Еще через три дня Баранов опять пришел к Ведяеву и сообщил, что «работа выполнена», и потому нужно передать оставшиеся 20 тыс. долл. В тот же день руководство центра нашло 560 тыс. руб. и вновь отдало вымогателям.

Однако на этом эпопея не закончилась. Как выяснилось, 5 сентября следователь Смольников возбудил еще одно уголовное дело -- по факту нецелевого использования бюджетных средств руководством центра уже в период работы там г-на Ведяева. Почти сразу Смольников-младший пригласил к себе в кабинет для беседы нового директора центра и его заместителя и, обвинив их «в финансовой некорректности», велел в течение трех дней передать его отцу еще 280 тыс. долларов.

Таких денег у чиновников уже не было, но, не рискуя вступать со следователем в открытый конфликт, они по его приказу поехали на встречу со Смольниковым-старшим. Тот согласился немного подождать, чтобы руководители центра смогли собрать такую крупную сумму, но снижать «цену» отказался. «На прощанье он нас предупредил, -- говорит г-н Ведяев, -- что если денег не будет в назначенный срок, то одного из нас «закроют» в тюрьме, а второй будет искать деньги на откуп: «Был бы человек хороший, а статью для него мы найдем. Время пошло».

Уже понимая, что от вымогателей деваться им некуда, руководители центра записали эту и последующие несколько бесед со Смольниковыми на диктофон и передали эти записи в прокуратуру Москвы вместе с официальным заявлением о вымогательстве взятки.

Встреча со Смольниковым-старшим для передачи денег была назначена на 13 сентября на вещевом рынке в Лужниках. Подключившиеся сотрудники департамента собственной безопасности МВД РФ приготовили «куклу» размером на 280 тыс. долл., снабдили г-на Кондрашина необходимой аудио- и видеоспецтехникой и отправили на встречу. Однако, как предполагает следствие, подозреваемые что-то заподозрили или даже узнали о мерах, принятых чиновниками. Бывший борец с оргпреступностью на встречу хоть и пришел, но сверток с деньгами брать у г-на Кондрашина не стал, сказав только: «Вы что, совсем обалдели, уже в кабинете у следователя пишете». После чего развернулся и ушел, перестав отвечать на телефонные звонки.

Тем не менее уже имеющихся доказательств в прокуратуре Москвы посчитали достаточно, и 15 сентября у Смольникова-старшего был проведен обыск, а сам он арестован. Насколько известно, на допросах он все отрицает, утверждая, что встречался с Ведяевым и Кондрашиным только по деловым вопросам -- якобы обсуждал возможность поставок медоборудования для нужд центра.

Смольникова-младшего же следователи поначалу привлечь к этому делу не смогли. Во-первых, по закону на возбуждение уголовного дела в отношении сотрудника прокуратуры требуется специальная санкция суда. Сам же следователь, узнав о задержании отца, тут же слег в больницу, избегая встреч с коллегами под предлогом обнаружения у него тяжкой болезни. Справки, правда, он присылал разные -- то у него обнаружили обострение гастрита, то посттравматическую энцефалопатию (органическое повреждение головного мозга. -- Ред.). Когда же главврач узнал, в связи с чем его пациентом интересуется прокуратура города, сразу же выписал Смольникова-младшего, признав его здоровым. В этот же день ему вручили уведомление о явке в прокуратуру и суд для принятия решения о возбуждении уголовного дела, но тогда он просто сбежал. И уже после этого суд, рассмотрев материалы прокуратуры, согласился, что подозрения в отношении Ивана Смольникова обоснованны. В результате 27 ноября прокуратура Москвы возбудила, наконец, против него дело о получении взятки в крупном размере, сопряженном с вымогательством.

Адвокат Роман Смадич, представляющий интересы обоих Смольниковых, пока от комментариев по этому делу воздержался.