В 20-х числах декабря 1956 года стало окончательно ясно, что египтяне выстояли в войне против Великобритании, Франции и Израиля. 26 декабря 1956 года последний иностранный солдат покинул территорию Египетской республики. Суэцкий кризис, или Тройственная агрессия против Египта, -- важнейшее звено в истории отношений Москвы с арабскими странами. И странно то, что сегодня на Западе чаще вспоминают о роли США в остановке боевых действий, но не русских. Газета «Время новостей» восстанавливает историческую справедливость.

Дружба СССР с Египтом началась с того, что Москва первой признала египетскую революцию 23 июля 1952 года и новый режим в этой стране Северной Африки. 23 марта 1954 года СССР и Египет ради «укрепления и развития отношений» решили преобразовать миссию СССР в Каире и миссию Египта в Москве в посольства.

В Египте русские переоделись в польскую форму

20 сентября 1955 года была осуществлена знаменитая «чехословацкая сделка» на поставку в Египет советской военной техники на сумму 250 млн долл. В страну стали прибывать советские инструкторы для помощи в ее освоении, которые на первых порах имели чехословацкие паспорта. Военно-морские поставки шли от имени Польши. Как-то раз, будучи в Одессе в гостях у своего друга в 1990-х годах, я разговорился с одним одесситом, который мне рассказал, что после венгерских событий 1956 года он побывал в Египте, где вместе с другими советскими десантниками был одет в польскую униформу. По его словам, советские воины дислоцировались в Александрии, были готовы к боевым действиям, ожидали приказа.

Так советское руководство пыталось отчасти переложить финансовую, экономическую и моральную нагрузку на своих восточноевропейских союзников и включить их активнее в нараставший конфликт на Ближнем Востоке. Но для укрепления обороноспособности Египта это имело большое значение. Западные державы отказались поставлять египтянам оружие ввиду отказа страны от прежних внешнеполитических приоритетов. В мае 1956 года в Каир прибыл Дмитрий Шепилов, доверенное лицо Никиты Хрущева, секретарь ЦК КПСС, главный редактор газеты «Правда». Он должен был разобраться в египетской действительности и встретиться с президентом Гамаль Абдель Насером. Встреча положила начало более тесным отношениям с Египтом.

Заручившись поддержкой социалистического лагеря, неприсоединившихся стран и руководителей арабского мира, 26 июля 1956 года президент Насер объявляет о национализации Суэцкого канала.

Насер поставил под угрозу поставки нефти

Для Великобритании это означало значительное сокращение доходов, стабильно поступавших в ее казну в течение многих лет. Она была не только крупнейшим акционером, но и основным пользователем этой водной магистрали. Суэцкий канал был важным средством коммуникаций для Англии, через него к ней поступала аравийская нефть. Приостановка ее транспортировки привела бы к тому, что Великобритания уже через неделю ввела бы нормированный отпуск бензина.

Франция также получала немалый доход от эксплуатации Суэцкого канала. В стране находился орган управления компанией, было много мелких держателей акций, которые бы пострадали в результате национализации. Потеря Суэцкого канала ударила бы и по международному авторитету Франции. В Париже справедливо полагали, что без победы над Египтом невозможно покончить с войной в Алжире: штаб-квартира алжирских бойцов сопротивления находилась в Каире, и оттуда морем и сушей поступало оружие для боевых отрядов Фронта национального освобождения.

Лондон и Париж пытались заставить Египет отступить. Они организовали экономическую блокаду Египта, попытались парализовать работу канала, отозвав своих лоцманов. Однако прибывшие из СССР, Польши и Югославии лоцманы наряду с египетскими специалистами помогли администрации национализированной компании обеспечить судоходство по каналу.

Для египтян начало боевых действий в октябре 1956 года оказалось полной неожиданностью, как и для мирового общественного мнения. Многие жители страны были испуганны, растерянны, не знали, что делать. Так, например, «на призыв соблюдать маскировку, не зажигать уличных фонарей они отвечали шутками, расцвечивая свои дома гирляндами ламп, как в мирное время» -- так в интервью «Времени новостей» характеризовал обстановку в Египте посол в отставке Виктор Лаврентьевич Журавлев. Он прибыл в Каир в посольство на стажировку накануне агрессии, за пару месяцев до нее. По его словам, Египет не подвергался тем страшным авиационным и артиллерийским ударам, которые испытал ряд стран во второй мировой войне, понеся многочисленные жертвы. Поэтому люди были особенно испуганны.

В Советском Союзе люди отнеслись к египетским событиям с большим сочувствием. Автор этой статьи, тогда еще ребенок, проживавший в небольшом районном центре на Ангаре, между Иркутском и Братском, вспоминает, как были напряжены взрослые, их серьезное беспокойство, когда диктор по радио объявлял о многочисленных бомбежках сотнями самолетов египетских городов, о намерении советского правительства направить добровольцев на помощь далекой африканской стране. Многие с тревогой задавали вопрос: «Неужели снова война будет?»

Все лето и осень продолжались политические консультации в ООН и за ее рамками. Но Великобритания и Франция на любое решение ООН накладывали вето и готовились к войне. Сразу после национализации эти страны перебросили в восточное Средиземноморье 18 авиационных эскадрилий и 185 боевых кораблей. Они привлекли к своим планам Израиль. До Суэцкого кризиса численность вооруженных сил Израиля составляла 80--100 тыс. человек, в ходе подготовки к агрессии его армия уже составляла 100--150 тыс. человек.

Ввязываясь в одну из крупнейших политических битв в разгар «холодной войны», Великобритания, Франция и Израиль хотели не только уничтожить республиканский строй Египта, но и произвести перевороты неугодных режимов в Иордании и Сирии. Учли они и то, что Советский Союз был озабочен событиями в Венгрии и Польше, а США были заняты выборами.

Вечером 29 октября 1956 года войска Израиля вторглись в пределы египетской территории, а 31 октября началась совместная англо-французская бомбежка Египта с воздуха и моря. Мощным авиационным ударам подверглись Каир и Александрия.

«В бомбежку мы расстелили на крыше советский флаг»

Бросив новые подкрепления в Восточное Средиземноморье, 5 ноября в 7.30 утра интервенты приступили к десантированию крупных подразделений воздушной и морской пехоты в трех пунктах Порт-Саида -- Порт-Фуаде, Габбане и на аэродроме аль-Гамалия. После первой пошла вторая волна десантников. Завязались упорные бои в Порт-Саиде. К утру 6 ноября агрессорам удалось овладеть Порт-Фуадом и аль-Гамалией. Агрессоры высаживают лучшие подразделения британской армии и французского Иностранного легиона. Всего в высадке десанта и в обстреле египетской территории участвовало более 100 судов различных типов.

Очевидец штурма Порт-Саида советский консул Анатолий Петрович Шиков в беседе с автором «Времени новостей» в 1994 году отмечал, что «арабские кварталы Порт-Саида во время бомбежек полностью сровняли с землей, так как здесь захватчикам было оказано максимальное сопротивление». Он упомянул о двух небольших артиллерийских батареях, которые «вели непрерывный огонь». По его словам, «при общем сильном патриотическом настрое египетского народа и его руководства среди местных руководителей Порт-Саида возникла паника, и настоящего штаба сопротивления организовано не было. Но рядовые в египетской армии и население хорошо себя проявили в кризисной ситуации». В других городах долины Нила бомбардировка Порт-Саида вызвала прилив национальных чувств. Многие старались добраться до сражающегося города. Чуть позже Порт-Саид был назван городом-побратимом Сталинграда.

«Когда начались бомбежки города во время Тройственной агрессии, -- вспоминал Шиков, -- на крыше консульства расстелили советский флаг, чтобы его было видно с самолетов. Европейскую часть не бомбили, но здания вокруг консульства были разрушены, это позволяет сделать вывод, что у агрессоров была цель -- запугать представителей СССР». Советский консул говорил о том, что после высадки десантов Порт-Саид был разгорожен металлической сеткой на две части -- арабскую и европейскую, между ними образовали небольшой проход с пропускным пунктом. С 18 часов был объявлен комендантский час.

Арабам не доверяли, их боялись. Дипломатические представители иностранных государств перемещались по городу в сопровождении английских или французских десантников. Шиков сообщил, что командующий экспедиционным корпусом генерал Стокуэлл, чтобы отметить «победу», прислал приглашения на прием всему дипломатическому корпусу Порт-Саида, однако советское консульство отклонило приглашение.

В это время посольство и другие советские учреждения в Каире работали в военном режиме. Вскоре встал вопрос об эвакуации жен и детей сотрудников советских учреждений из страны. Менее двух месяцев после назначения проработал в посольстве стажер Виктор Журавлев, теперь он готовился проводить в Москву на защиту дипломной работы в МГУ супругу Клару Ивановну. Едва он успел ее посадить в два часа ночи на рейс югославской компании, как через час начались бомбежки египетских аэродромов. По воспоминаниям Журавлева, «по радио было передано сообщение официальных деятелей Франции и Великобритании к населению Каира с призывом покинуть свои дома, находящиеся вблизи мостов через Нил, которые должны были подвергнуться бомбардировкам их авиации».

Благодаря личным связям работников посольства с большим трудом удалось отправить членов семей поездом до Асуана, откуда на допотопном пароходике с баржей они добрались до первого суданского аэродрома в Вади-Хальфа, затем в Хартум, из которого жен и детей различными рейсами отправили в Европу. В частности, на руках жены дипломата Вадима Кирпиченко (позже стало ясно, что он из КГБ. -- Ред.) были пятилетний сын и две годовалые дочери-близнецы.

Кстати, когда египетские власти категорически запретили выезжать в город из посольства, советские дипломаты вылезали на крышу посольства и пытались установить, где бомбят, что бомбят и какова сила бомбовых ударов. В такой напряженной обстановке продолжали функционировать и остальные советские госучреждения.

"Или вы проявите благоразумие, или…"

5 ноября 1956 года председатель Совета министров СССР Николай Булганин от имени правительства Советского Союза обратился с посланиями к Англии, Франции и Израилю. Там содержалось не только прямое обвинение, но и предостережение. «Выполняя чужую волю, действуя по указаниям извне, правительство Израиля преступно и безответственно играет судьбой мира, судьбой своего народа. Оно сеет такую ненависть к Государству Израиль среди народов Востока, которое не может не сказаться на будущем Израиля и которое поставит под вопрос само существование Израиля как государства» -- так писал председатель Совета министров СССР в послании, направленном премьер-министру Израиля Давиду Бен Гуриону.

В послании Булганина британскому премьеру Антони Идену: «Советское правительство считает необходимым обратить Ваше внимание на то, что развязанная Англией и Францией агрессивная война против египетского государства...чревата последствиями для всего мира... В каком положении оказалась бы сама Англия, если бы на нее напали более сильные государства, располагающие всеми видами истребительного оружия? А ведь такие страны могли бы в настоящее время и не посылать к берегам Англии военно-морских и военно-воздушных флотов, а использовать другие средства, например ракетную технику... Мы полны решимости применением силы сокрушить агрессоров и восстановить мир на Востоке. Мы надеемся, что в этот критический момент Вы проявите должное благоразумие и сделаете из этого соответствующие выводы». Послание аналогичного содержания было направлено премьер-министру Франции Ги Молле.

Советское вмешательство изменило характер конфликта. Суэцкий региональный кризис перерос в кризис мировой. 7 ноября 1956 года военные действия на территории Египта были прекращены, в страну вошли международные вооруженные силы, а 22 декабря английские и французские войска покинули Порт-Саид.

Одним из итогов отражения Тройственной агрессии стало дальнейшее сближение между Советским Союзом и Египтом. Анатолий Шиков вспоминал, что «после вывода войск агрессоров египетское адмиралтейство устроило большой прием, на котором представители Советского Союза были почетными гостями, и когда они появились на приеме, их встретили аплодисментами. Даже представители знати, которые не симпатизировали СССР, выказали уважение нашей позиции во время кризиса». Современник событий Вадим Кирпиченко так передает оценку советской позиции в мемуарах «Из архива разведчика»: «Когда прозвучал выдержанный в жестких и решительных тонах так называемый «ультиматум Булганина» и агрессоры решили отступить, ситуация для нас изменилась коренным образом. Мы сразу обрели статус спасителей Египта и его лучших друзей. Однажды мой небольшой «Остин» с изображением двух флагов СССР на стеклах толпа приподняла и несколько метров пронесла вместе со мной».

«Письмо русскому брату» от журналиста Анвара Садата

Жесткое советское предупреждение до сих пор вспоминают в Египте и арабском мире. Имеются свидетельства с египетской стороны 50-летней давности о тех памятных днях. В марте 1957-го журнал «Огонек» опубликовал «Письмо русскому брату» журналиста Анвара Садата, одного из руководителей организации «Свободные офицеры», совершившей революцию 23 июля 1952 года, будущего президента Египта. В нем говорилось: «Я, как и весь египетский народ, был счастлив, когда Советский Союз и свободолюбивые народы оказали нам поддержку. Я был восхищен посланиями Советского Союза, направленными правительствам Великобритании, Франции и Израиля 5 ноября 1956 года. Поистине эти послания означали для нас конец одной эры и начало другой...».