Когда актер Дэвид Кэрродайн, приехавший на Московский кинофестиваль представлять вторую серию «Убить Билла», рассказывал о своих любимых кинематографических вампирах, он несколько неожиданно выбрал из огромного числа экранных кровососов вовсе не Бэлу Лугоши (идеального Дракулу всех времен и народов) и даже не своего собственного отца Джона Кэрродайна (скалившего клыки во множестве классических постановок на эту тему), а -- как будто был не седовласым культовым героем, а распоследним тинейджером -- молоденькую и сексапильную Кэйт Бейкинсейл в роли вампирши-воительницы Селены из «Другого мира» Лена Уайзмана. Красивого и мрачного боевика (назвать его фильмом ужасов в чистом виде все-таки язык не поворачивается) о тянущемся уже многие века противостоянии кланов вампиров и оборотней. Нечисть различалась там не только видово, но и чисто стилистически: в то время как кровососы позиционировали себя как лощеные и преуспевающие денди, вервольфы-ликантропы считали себя классическими представителями городского дна.

Через два года после того, как немудреная эта история несколько неожиданно стала популярной среди поклонников урбанистической готики, ненавязчиво адаптированной под массовое сознание, пришел черед продолжения. По-видимому, чтобы не огорчать Дэвида Кэрродайна, вторая серия (названная «Другой мир: Эволюция») отличается от оригинала не больше, чем два осиновых кола или загнанные в одну обойму серебряные пули. Монстров, правда, прибавилось как количественно, так и качественно. Один из заявленных в финале первой серии злыдней проходит апгрейд и расправляет в кульминационной битве кожистые крылья что твой Джиперс-Криперс. Появляются также законсервированные в специальных капсулах вервольфы, похожие на статистов, дожидающихся своего часа в ожидании возможной постановки продолжения «Американского оборотня в Лондоне».

Вообще отсылок к другим фильмам в «Эволюции» предостаточно. Взять хотя бы имя возлюбленного Селины, получеловека-полувервольфа Майкла Корвина (Скотт Спидман) -- оно из второй части «Ворона». А Кейт Бейкинсейл, работая над своей ролью, по совету режиссера Уайзмана (который, к слову, является ее законным супругом) вдохновлялась образом, созданным Расселом Кроу в «Секретах Лос-Анджелеса». Правда, говоря откровенно, распознать источник вдохновения в ее игре под силу разве что самым завзятым киноманам. Но все это решительно неважно. «Другой мир» относится к той категории, в которой не важны ни смысл, ни контекст -- одно только визуальное наслаждение. А с этим у Уайзмана все в порядке. Азартно комбинируя самые расхожие архетипы масскульта последнего времени -- девушки с оружием и в обтягивающих кожаных нарядах, мрачные городские пейзажи, над которыми, кажется, никогда не встает солнце, синий свет, неоновые распятия вывесок и прочее в том же духе, -- он творит один бесконечный клип, которым можно наслаждаться с любого места и в какой угодно последовательности. А если вдруг в голове все перепутается и станет уже решительно неясно, из какой именно серии всплывает в памяти очередной эпизод, -- дело двенадцатое. Пусть об этом беспокоится Дэвид Кэрродайн.