Преодоление бесланского синдрома у детей из Северной Осетии, переживших страшную трагедию сентября 2004-го, наверняка растянется на годы, но сегодня уже ясно, что помощь в город, где беда зашла буквально в каждый дом, будет поступать и дальше. В этом году 90 школьников из Беслана удостоились королевских каникул в прямом смысле этого слова -- их пригласил в Иорданию король Абдалла II. Поездки к бедуинам, сафари на джипах и экскурсии на побережья Красного и Мертвого морей должны были отвлечь ребят от тягостных воспоминаний о днях, проведенных в плену у террористов.

Однако в Беслане до сих пор остаются и дети, нуждающиеся не только в психологической помощи, но и в сложных операциях. Как рассказал «Времени новостей» Жан-Рене МИЛЬЕ, отоларинголог и хирург из расположенного в российской столице Европейского медицинского центра, некоторым школьникам, пострадавшим во время штурма захваченного террористами здания, требуются срочные операции. Провести их и спасти слух детям он надеется через месяц.

-- Господин Милье, Беслан сейчас не обойден вниманием ни официальной медицины, ни благотворительных организаций. Для вас лично это тоже своего рода гуманитарная миссия?

-- В Беслан меня пригласила Ариана Комиссаренко, руководитель ассоциации Enfance pour la Vie. Она поехала в этот город в первые дни после трагедии, и увиденное так потрясло ее, что стало главным делом. Ариана бывает там постоянно и знает, в чем нуждаются сейчас дети Беслана. Проблема со слухом -- одна из распространенных: у тех, кто находился в очаге взрыва, были разрывы барабанных перепонок. Потому госпожа Комиссаренко и обратилась в наш центр и ко мне как к отоларингологу.

Я не сомневался ни одной минуты, ни одной секунды! Трагедия, произошедшая в этом российском городке, во Франции никого не оставила равнодушным. У меня до сих пор произошедшее не укладывается в голове! Более того, когда мои знакомые и коллеги во Франции узнавали, что я еду в Беслан, все приняли это очень близко к сердцу, спрашивали, какая помощь нужна, приносили лекарства и медикаменты. В частности, очень дорогие слуховые аппараты для детей.

В Беслан вместе со мной ездил мой коллега доктор Михаил Сагалович. Три дня мы принимали людей и в итоге назначили несколько операций. Сейчас наши пациенты готовятся к ним, сдают анализы. Через месяц мы вернемся туда уже с необходимым оборудованием, которое обеспечивает Европейский медицинский центр, потому что в Беслане многих инструментов для операции не хватает.

Кстати, деньги для помощи детям Беслана зарабатывают тоже дети. Ассоциация госпожи Комисаренко устраивает в Русском доме в Ницце благотворительные концерты юных талантов из России. Причем дети, которые выступают на сцене, знают, кому конкретно будет оказана помощь, знают имена тех, для кого стараются. И это очень правильная позиция. Ведь если не организовывать помощь адресно, все может уйти в неизвестном направлении.

-- Сколько вы сделаете операций?

-- Будет прооперировано пять-шесть детей. Среди назначенных операций, например, такие: имплантация слухового аппарата, восстановление целостности барабанной перепонки, которая была разорвана.

-- Какое впечатление произвели на вас маленькие пациенты? Смогли ли они за два года преодолеть психологический стресс?

-- Дети очень милые, и очень жаль их. Запомнился один мальчик Артур. Этот мальчик с именем, похожим на французское, очень стойко держится. Он потерял всю свою семью, но в то же время не теряет надежды. А ведь надежда -- самое главное, она дает мощный толчок к выздоровлению. Мы привезем этому мальчику слуховой аппарат.

Однако у детей там не только отоларингологические проблемы. Пребывание в очаге террористического акта -- это огромная психологическая травма. Они замкнуты, стали хуже учиться. Когда встречаешься с ребенком и смотришь на него, в первые минуты видишь в его глазах картину того, что происходило. Каждый раз он вспоминает.

Уже прошло два года, а дети не улыбаются. В Беслане нет ни одной семьи, которая кого-то не потеряла. И конечно, город производит впечатление тягостное. Психологически пострадал весь город. С нами летел американский психолог, он показывал рисунки детей. Дети рисуют школу черного цвета, моджахеда рядом с ней, девочку без ноги. Дети травмированы, и сейчас очень важно адаптировать их к жизни.

-- Вы сохраняете практику и в Марселе. Там с такими пациентами сталкиваться не приходилось?

-- Там у меня самые разные пациенты: крестьяне, служащие, предприниматели. Но они, конечно, приходят с более мирными болезнями. Поражение же ушного аппарата, произошедшее вследствие резкого взрыва в замкнутом пространстве, случается редко, и это скорее из области военной медицины. Однако и в Марселе мы оказались не застрахованы от терактов и от ран. Так что остается желать, чтобы этот опыт никогда больше не пригодился.