О том, как победа на выборах мэра Самары кандидата от Партии жизни над кандидатом от "Единой России" повлияет на развитие партийной системы в стране и удастся ли власти держать под контролем созданные ею самой партийные проекты, корреспонденту "Времени новостей" Ксении ВЕРЕТЕННИКОВОЙ рассказали представители ведущих политических партий страны.

"Это не победа Партии жизни"

Валерий РЯЗАНСКИЙ, заместитель руководителя фракции «Единая Россия» в Госдуме:

-- Я не думаю, что итоги выборов мэра Самары можно оценивать как противостояние «Единой России» и Партии жизни. Георгий Лиманский вступил в «Единую Россию» в самый последний момент, до этого он не был с ней связан. И результаты выборов можно оценить не как победу Партии жизни, а как победу тех, кто голосовал против Лиманского. Видимо, эта кандидатура не оказалась для нас оптимально удачной. Структурированной организации Партии жизни в Самарской области нет, и прошлые выборы в законодательное собрание не показывали там никаких результатов. Поэтому здесь все-таки нужно говорить о борьбе личностей. В России в будущем может сложиться двухпартийная система, но я думаю, что появятся какие-либо силы левее этого спектра, связанные с ярко выраженными социал-демократами.

"Реальная политическая конкуренция в России вполне возможна"

Николай ЛЕВИЧЕВ, заместитель председателя Российской партии жизни:

-- Это не Партия жизни победила «Единую Россию», а Виктор Тархов победил Георгия Лиманского. Это большая разница. Лиманский вступил в «Единую Россию» недавно, и это было самой большой ошибкой со стороны «Единой России». Потому что такое политическое перепозиционирование в угоду политической конъюнктуре пошло вразрез с волей избирателей. Избиратели прекрасно разобрались, что этот союз неорганичен, что здесь имеет место легкое политическое надувательство. В том смысле, что г-н Лиманский собирался надуть свой рейтинг за счет партии власти, а партия власти хотела надуть свой политический результат за счет такого вот крепкого хозяйственника, каким считался г-н Лиманский. И тот, и другие совершили политическую ошибку, которую не удалось компенсировать никакими изощренными избирательными технологиями, вплоть до самых грязных. В целом если говорить о партийной системе в России, то мы выступаем за многопартийную систему. И если уж так получилось, что одна партия является доминирующей, как ее принято называть, то в интересах всего общества и в интересах развития государства должны стимулироваться процессы политической конкуренции. Выборы в Самаре как раз показали, что реальная политическая конкуренция в России вполне возможна. Это продемонстрировали жители Самары, обеспечив беспрецедентную в этом регионе за девять лет явку на выборы. Они показали, что народ не запугать, не обмануть не удастся, он во всем разберется.

"Это временное двухклановое противостояние"

Иван МЕЛЬНИКОВ, первый заместитель председателя ЦК КПРФ, депутат Госдумы:

-- Я думаю, что говорить про двухпартийность применительно к «Единой России» и Российской партии жизни с ее союзниками поверхностно и преждевременно, это бытовое представление. Я бы применил здесь другие термины. Это не желание кого-то оскорбить, я просто говорю о сути происходящего, как я это вижу. На мой взгляд, это скорее временное двухклановое противостояние, которое продлится до тех пор, пока не будут сделаны ставки по поводу кандидатуры преемника. Выражается это двухклановое противостояние не в политической партийной конкуренции, а в первую очередь в административно-финансовой схватке. И гражданин тут -- не избиратель, а объект обоюдных манипуляций в перетягивании каната. Согласен с «самарским тезисом» Партии жизни, что миф о всенародной поддержке «Единой России» развеян. Но согласен не потому, что победил их кандидат, а потому, что поддержки этой реально не было и нет. Поясню: с учетом низкой явки, с учетом колоссального протестного голосования настоящий процент граждан, голосующих за «Единую Россию»,очень низок. Ведь 40--50%, которые они набирают в разных регионах, -- это только от небольшого на сегодня числа голосующих. На деле это очень мало. Одновременно уверен и в том, что заявления «Единой России» о том, что в Самаре были многочисленные нарушения и фальсификация, имеют под собой основания. Однако выглядит все это исключительно как сценарий «милые бранятся -- только тешатся». Потому что корни и «Единой России», и Партии жизни одни и те же -- нынешняя власть. Но главная проблема в том, что, произрастая ветками из одного и того же дерева, невозможно опираться на разные электоральные почвы. В этом смысле если уж и говорить о двухпартийном противостоянии в каком-то виде, то я согласен с точкой зрения члена высшего совета партии «Единая Россия» Олега Морозова, что это скорее противостояние «Единой России» и КПРФ.

Об этом рисунке, о некой двухэтажной борьбе -- «Единой России», ближе к власти, и КПРФ, ближе к народу, мы сами говорили еще на мартовском пленуме ЦК. И пока от этого видения ситуации не отходим, хотя и считаем Партию жизни оппонентом и конкурентом, играющим на настроениях социально ориентированных избирателей. В целом же противостояние «Единой России» и РПЖ обречено либо на скорейшую победу одной структуры над другой -- в случае победы одной части властной элиты над другой, либо на их воссоединение на новом этапе. Что касается «вертикали власти», то, безусловно, ее ждет кризис. В какой форме он будет проходить, пока сказать сложно.

"Мы единственная страна в мире, где оппозиция создается сверху"

Алексей МИТРОФАНОВ, депутат фракции ЛДПР в Госдуме:

-- Сама по себе двухпартийная система -- это нормально. Но мы, наверное, единственная страна в мире, где оппозиция создается откровенно сверху, причем искусственным путем, с применением административного ресурса. Это закончится так, как заканчивается обычно все, созданное сверху. У нас уже был блок Ивана Рыбкина, партия Виктора Черномырдина, «Демократический выбор России». И где они сейчас? Это повторение одного и того же эксперимента. Партия «Отечество--Вся Россия» -- другое дело, она создавалась от жизни, пусть и тоже с применением административного ресурса. Но это была определенная политическая ситуация, борьба, исход которой никто не мог предсказать. Все должно родиться естественным путем. Если бы на второе место в российской партийной жизни хотя бы ЛДПР вырвалась, с ее историей -- это было бы объяснимо. А так все эти новые образования какое-то время будут существовать. Но потом рухнут. Партия, созданная сверху, должна знать, что ее век длится ровно столько, сколько находятся у власти люди, ее создавшие.

"Противостояние двух партий власти не будет проблемой для самой власти"

Сергей МИТРОХИН, заместитель председателя партии «Яблоко»:

-- Я не думаю, что противостояние двух партий власти обернется какой-либо проблемой для самой власти. Чем одна партия власти хуже другой? Они друг от друга мало чем отличаются. А задача ставится -- оттянуть голоса от независимых партий. И эта задача с успехом решается, потому что, когда административный ресурс работает за «Единую Россию», там еще остается место для неадминистративных партий. А когда подключается эта новая партия со сложным названием, другим партиям места не остается, что наглядно показали региональные выборы. Они выявили снижение процента практически у всех неадминистративных партий, которые идут от общества. Поэтому я никакой проблемы для власти не вижу. В одних регионах будут сидеть депутаты и мэры от «Единой России», в других -- от Партии жизни. Разница между ними в основном ролевая. В одних регионах Партия жизни играет в оппозицию. В других регионах она побеждает. Например, в Самаре. Ну, будет там другая партия власти вместо «Единой России»-- власти переживать не о чем. В том, что одни пешки на доске меняют на другие, трагедия только тех пешек, которых сменили. Но чтобы создать в стране полноценную двухпартийную систему, надо сначала создать хотя бы просто партийную. Управляемые административные партии не имеют ничего общего с многопартийностью. Надо устранить все административные ресурсы с выборов и поставить все партии в равные условия. Вот тогда будет создана такая партийная система, которая действительно будет работать на развитие страны, а не на ее деградацию, как сейчас.