С середины 90-х годов прошлого века одного из самых влиятельных в России людей здесь знали лишь в лицо. И хотя за все эти годы его нога ни разу не ступила на российскую землю, он -- пусть и косвенным образом -- оказывал несомненное влияние на всю страну. При этом его называли второй по значимости персоной Америки. Это не кто иной, как Алан Гринспен, глава Федеральной резервной системы США.

Почему же главный банкир Америки был столь важен для России и что произойдет менее чем через два месяца, когда после 31 января он уйдет на заслуженный отдых?

Родство с Россией

В течение последних десяти лет связь Гринспена с Россией была лишь косвенной, но исключительно важной в деле управления экономической политикой. Можно, конечно, заметить, что Гринспен оказывал существенное влияние и ранее: его денежная политика имела важные последствия для мировой экономики с августа 1987 года, когда он -- всего за пару месяцев до краха фондового рынка, прозванного в Америке «черным понедельником», -- занял пост главы Федеральной резервной системы. Искусно справившись с этим финансовым кризисом, он заработал репутацию человека, которому можно доверять, и в течение последующих 18 лет она была неоднократно проверена.

Однако в России всю важность его решений реально ощутили лишь тогда, когда Центральный банк сделал своей стратегической целью поддержание валютного курса «рубль/доллар США». В июле 1995 года ЦБ РФ ввел режим валютного коридора, при котором колебания курса рубля по отношению к доллару США должны были ограничиваться при помощи фискальных и монетарных мер. Это обеспечивало сохранение конвертируемости рубля в условиях существовавшей либеральной валютной системы.

Валютный коридор существовал вплоть до обесценивания рубля в результате дефолта в 1998 году, даже несмотря на деноминацию рубля 1 января 1998 года. Долгое время в течение действия валютного коридора Центральному банку во главе с Сергеем Дубининым удавалось удерживать рубль (в том числе благодаря успешной антиинфляционной политике Федеральной резервной системы), но в конце концов его усилия были подорваны отсутствием поддержки со стороны правительства, не контролировавшего бюджетный дефицит. Оглядываясь назад, отметим, что тогда была желательна большая гибкость валютного курса.

После недолгого периода политики плавающего валютного курса в середине 1999 года была введена политика управления колебаниями курса, которая успешно привязала доллар к фиксированному уровню (см. таблицу ниже). Действительно, в своей экономической программе, созданной в 1999 году вместе с МВФ, Минфин и ЦБ РФ недвусмысленно утверждали, что «развитие валютного рынка создаст достаточно важный индикатор для определения состояния денежной политики».

Приведенная таблица наглядно демонстрирует, что с 1999 года ЦБ РФ эффективно следует политике привязки номинального курса рубля к американскому доллару. Здесь и проявляется влияние Гринспена: в результате привязки рубля к доллару денежная политика России определяется Федеральной резервной системой. Из-за фиксированного валютного курса ЦБ РФ не мог бы позволить своей политике отклоняться от той, которую проводил Гринспен, -- в противном случае мог бы начаться значительный отток капитала. Как показали драматические события лета 1998 года, этот классический пример из экономической теории случается и в реальной жизни.

Конечно, Россия -- не единственная страна, в которой г-н Гринспен играет столь важную роль в определении уровня инфляции, процентных ставок и -- косвенно -- состояния экономики в целом. В действительности Россия находится в неплохой компании наряду по меньшей мере с 50 другими странами, включая Китай и Саудовскую Аравию. Во время эпохи Гринспена в таких странах, как Россия, привязка к доллару могла служить эффективным инструментом поддержания низкой инфляции и проведения надежной денежной политики. В любом случае такая политика косвенно определялась Маэстро (именно так озаглавлена недавно вышедшая книга, прославляющая Гринспена).

Человек-легенда

В эти дни Алан Гринспен принимает участие в последнем в его карьере финансовом саммите стран «большой восьмерки» в Лондоне. Под конец британского председательства в G8 будет обсуждаться ряд финансовых тем (таких, как списание долгов беднейших стран) и подготовка к председательству России в «восьмерке». Большая часть оставшегося времени будет посвящена тостам в честь Гринспена -- рулевого глобальной экономики -- и его уходу с мировой сцены.

Это событие явно не станет преждевременным. 6 марта, всего через три месяца, г-ну Гринспену исполнится 80 лет. Однако без него нам будет не хватать пары крепких рук, которые в течение последних 18 лет не раз выводили мировую экономику из беспокойных периодов. На второй по важности пост в Америке Гринспена назначил еще президент Рейган, но и при президенте Буше-старшем, и при Клинтоне, и теперь, при Буше-младшем, ему, несмотря на все политические разногласия, удавалось добиваться уважения и даже восхищения.

В короткой газетной статье трудно перечислить все достижения г-на Гринспена и ошибки, которые человек меньшего масштаба мог бы совершить на его месте. Помимо его успеха в борьбе с последствиями американского биржевого краха 1987 года стоит отметить: в период правления Гринспена в США случилось лишь две небольшие рецессии (для сравнения: в предыдущие 18 лет было отмечено четыре значительных спада). При нем американская экономика переживала самый длительный период роста за всю свою историю, начавшийся в марте 1990 года и продолжавшийся 120 месяцев. Он также справился с искажениями международной монетарной системы, порожденными объединением Германии в 1990 году, коллапсом европейского механизма биржевых котировок в 1992-м, мексиканским (1995), азиатским (1997), российским (1998), бразильским (1999) и аргентинским (2001) кризисами, равно как и с последствиями террористической атаки на США 11 сентября 2001 года.

Что касается последних лет, то в ноябре 2002 года, когда появились признаки ослабления экономики, Федеральная резервная система понизила учетную ставку сразу на полпроцента. После этого изменения -- первого с декабря 2001 года -- эта ставка достигла самого низкого своего значения за последние 40 лет -- 1,25%. Затем, в июне 2003 года, из-за роста обеспокоенности по поводу возможной дефляции, ставка была урезана еще на четверть процента и составила всего 1% -- это самый низкий показатель с 1958 года. В июне 2004 года, будучи убежденной в том, что устойчивый рост продолжится, ФРС подняла ставку на четверть процента -- до 1,25% -- и объявила, что предполагает по мере возможности продолжать ее постепенное увеличение. К началу ноября в ходе кампании по укреплению ставки рефинансирования было проведено 12 последовательных четвертьпроцентных увеличений до уровня 4%, и рынок ожидает, что ФРС продолжит поднимать ставки.

Наследство мистера Гринспена

Конечно, в действительности г-н Гринспен -- лишь один из 12 голосующих членов комитета, определяющего денежную политику США, но он пользовался огромным уважением. Опубликованные протоколы многочисленных заседаний комитета наглядно демонстрируют, что спорили с ним немногие и случалось такое крайне редко. Его преемнику Бену Бернанке, уважаемому специалисту в области денежной экономики, работавшему в Федеральной резервной системе под началом Гринспена с 2002 года до этого лета, будет, по-видимому, нелегко повторить успех эпохи Гринспена. Каким бы квалифицированным специалистом ты ни был, соответствовать легенде всегда очень непросто. И это будет особенно трудно, если учесть неустойчивое положение американской экономики с ее огромным двойным дефицитом -- бюджета и платежного баланса. Для управления столь несбалансированной мировой экономикой г-ну Бернанке потребуются максимум его умений и немалая удача.

Российские правительство и Центральный банк, накопившие почти 45 млрд долл. в стабилизационном фонде и 165 млрд долл. золотовалютных резервов, поступают мудро. Но, несмотря на самые лучшие намерения ФРС и ее нового главы, может статься, что настоящим наследством Гринспена будет неизбежное перераспределение финансовых потоков между крупнейшими странами мира, включая Россию. Данное перераспределение необходимо для стабилизации международной финансовой системы.

Смог бы кто-то управлять американской, мировой и российской экономиками лучше, чем Гринспен? Сомневаюсь. В преддверии его отставки некоторые критики заявляли, что он чересчур ослабил свою политику и слишком поздно начал ее усиление, и даже что он пал жертвой собственного успеха, поскольку чрезмерно доверял финансовым рынкам. Но такие критики судят задним числом, и, главное, у них нет контраргументов -- ну кто иной из живущих на этом свете смог бы справиться лучше?

Я сомневаюсь и в том, что сам г-н Гринспен, даже если бы его, уже ушедшего на пенсию, захотели позвать обратно, смог бы оказаться лучше своего преемника в деле укрощения мощных сил рынка, рвущихся вверх. В конце концов, даже могущественные главы центральных банков не могут командовать этими силами. Такова роль рынка, и никто не ведает, где и когда он решит проявить свою волю.