С июля Большой театр закрыт -- до 2008 года. Реанимация его эксплуатировавшегося на износ организма будет проходить по проекту реконструкции и реставрации, разработанному директором научно-реставрационного центра «Реставратор-М» Еленой Степановой и работающим в «Курортпроекте» архитектором Никитой Шангиным... >>

Сегодня вечером на сцене Театра имени Моссовета английская компания New adventures (раньше труппа Мэтью Боурна называлась откровеннее -- Adventures in motion pictures; имя сменила после расставания с предыдущим продюсером) впервые покажет спектакль «Пьеса без слов» и затем повторит его пять раз. Чеховский фестиваль, последовательно представляющий мировых знаменитостей, работающих в драме, наконец добрался и до балета. Точнее, до тонкой грани, разделяющей ныне театр и танец, потому что Мэтью Боурн (на снимке) и есть самый пограничный человек. На вопрос, кем он себя считает, хореографом или все-таки режиссером, Боурн ответил, что сам пытается выяснить это все пятнадцать лет, что ставит спектакли. >>

«Славянский базар в Витебске» скоро переплюнет «Мидем», а выступать на нем будут Rammstein с Мадонной. Это, конечно, шутка. Но не безосновательная. Если послушать организаторов, то нынешний, пятнадцатый по счету фестиваль удался по всем параметрам: и денег хватает, и город Витебск от вливаний хорошеет, и публика валом валит, и артисты довольны... Переход от недавнего полного пессимизма к победительному оптимизму бодрит. Помнится, еще в позапрошлом году царили в Витебске совсем другие настроения: программа ухудшается и мельчает, все внимание, как ни крути, съедают раскрученные эстрадные звезды и разнообразный лоходенс, средств остро не хватает и т.п. Но в последние два года положение выправилось. >>

Один из лучших романов минувшего книжного сезона как-то незаметно вышел в издательстве «АСТ-Пресс» в невзрачной серии «Западно-Восточный диван». Восьмидесятилетний Зигфрид Ленц хорошо известен у себя на родине: начал издаваться еще в 50-е, а после падения Берлинской стены был возведен в ранг живого классика и включен в обязательную школьную программу. На русском языке выходили его шестидесятнические вещи, «Урок немецкого» и «Запах Мирабели», но особой популярностью не пользовались. Зигфрид Ленц, равно как и его замечательный ученик Инго Шульце, в качестве территории для своих сюжетов выбирает замусоренное и неприглядное пространство бытового абсурда. Фантастические элементы рождаются в его романах из ничего, могут быть извлечены из живота матерчатой куклы или притаиться в запаснике этнографического музея. Такого рода проза отличается тонким и замысловатым плетением, ностальгически попахивает нафталином и вряд ли может претендовать на интерес среднестатистического городского невротика. Нужно иметь вкус к старинным вещам, склонность к неспешному прожиганию жизни, страсть к настоящему, а не винтажному ретро, чтобы оценить старомодное обаяние лукавой и вальяжной ленцовской прозы. >>