Сорокалетний тенор Хосе Кура (по оперно-звездным меркам он еще совсем юн) известен в мире под титулами «лучший голос столетия» и «оперный секс-символ». По поводу первого определения Кура замечает, что XX век закончился, а XXI только еще начался, так что не стоит опережать события. Второй эпитет вызывает в наполовину аргентинце, наполовину ливанце, испанском жителе и близком друге Хосе Каррераса бурю эмоций, которую певцу, дирижеру и композитору приходится гасить с заметным усилием, трансформируя шторм негодования в глубокую задумчивость. Добрая половина вчерашней московской пресс-конференции прошла под знаком животрепещущей для Хосе Куры темы. Он объяснял, что это не он придумал, а журналисты. Что расхожие стереотипы, согласно которым если ты выглядишь хорошо -- значит ты идиот, а если умен -- значит с тобой не все в порядке, представляются ему поверхностными. Что представления о тенорах как о людях весьма и весьма недалеких, к тому же склонных преувеличивать свои достоинства -- ошибочны. И далее в том же духе. Оказалось, что именно в пику прилипшему ярлыку Хосе Кура отращивает живот и начал носить очки («два года назад, когда я приезжал в Москву с прошлым концертом, я еще был без очков»). Даже черная шевелюра певца слушается его приказаний и, как утверждает ее обладатель, начинает редеть -- лишь бы обмануть законы шоу-бизнеса.

Впрочем, замечает певец, лучше называться секс-символом, чем пустым местом. «И если представления публики обо мне таковы, что она не идет смотреть, как я танцую наподобие Элвиса Пресли, а все-таки идет слушать, как я пою, -- что ж, пусть будет так». Законы шоу-бизнеса Хосе Кура, который кроме прочего еще и сам себе продюсер, прекрасно понимает и уважает.

Он элегантен и галантен («главное, чтобы ожидания московской публики не были так высоки, чтоб я не смог их удовлетворить»), он живо реагирует и не дает спуску, он с удовольствием рассказывает о семье, чего не дождешься от забронзовевших звезд, приближающихся к концу карьеры («дочка только что прокричала мне в телефон, что закончила школу!»), он устраивает маленькие шоу для прессы, вступая в иронические перепалки, тревожится о политическом беспокойстве в мире, в июле на одном из греческих островов будет сперва бежать с олимпийским огнем в руках, а потом петь сольный концерт на островном олимпийском стадионе, а московскую публику собирается порадовать не только пением (в программе, которая выглядит весьма серьезно и насыщенно, будут оперные арии Пуччини, Чилеа, Верди, Леонкавалло), но и дирижерским искусством, причем в исполнении оркестра театра «Новая опера» под управлением Хосе Куры прозвучит русская музыка -- «Половецкие пляски» из оперы «Князь Игорь» Бородина, выбранные совместно с оркестром за эффектность и компактность.

В остальное время за пультом оркестра будут стоять в первом отделении венгерский дирижер Тамаш Пал и во втором -- главный дирижер «Новой оперы» Феликс Коробов.