Как купить полсамолета

Военная составляющая российского федерального бюджета становится все более открытой. В прошлом году правительство рассекретило около 60% расходов, касающихся содержания армии. К третьему чтению бюджета-2004, уверяют представители Минфина, станут прозрачными еще несколько военных статей. Но одна из «бюджетных тайн» уже раскрыта. И именно вокруг нее сейчас разворачиваются нешуточные страсти. Дело в том, что проектом федерального бюджета 2004 года все средства от реализации высвобождаемого военного имущества предписано направлять на закупку вооружений для армии. То есть средства от реализации пойдут в бюджет по статье «Закупка вооружений». Действие прежней схемы, по которой вырученные от продажи списанного армейского имущества средства направлялись на социальные нужды военнослужащих, предлагается приостановить на год начиная с 1 января 2004 года.

В нижней палате парламента поговаривают, что идею пролоббировал начальник вооружения -- заместитель министра обороны генерал-полковник Алексей Московский. Дело это, в общем, благое, новое оружие армии необходимо как воздух. Однако авторы и сторонники новшества не учли, что на эти средства можно купить разве что половину современного истребителя: за восемь месяцев этого года выручка главного продавца военных излишков -- Российского фонда федерального имущества (РФФИ) составила 489,2 млн руб. Обычно вырученных за год от продажи высвобождаемого военного имущества средств хватало на покупку 1100--1200 квартир. Теперь их не будет.

Приватизация по-военному

Решение перераспределить не очень-то густой денежный поток от реализации военного имущества вскрыло массу других проблем в этой сфере. Их решение может дать, даже по предварительным прикидкам, очень неплохую экономию. Но сначала немного истории. В 1997 году вышел указ президента 775, который правовое регулирование в сфере реализации военного имущества отнес к законодательству о приватизации. Распродавать ненужное военным имущество вменили специализированному учреждению при правительстве РФ -- Российскому фонду федерального имущества. Только ему поручено заниматься продажами федеральной собственности от имени правительства. Фонд имеет специалистов, материальную базу, 7 межрегиональных и 27 региональных отделений по стране.

Предполагалось, что реализация будет идти по простой и логичной схеме. Сведения о высвободившемся имуществе из воинской части идут в соединение, оттуда по восходящей в объединение, военный округ -- вплоть до штаба тыла вооруженных сил. Причем если в одном гарнизоне имущество высвобождается, а в другом его нехватка, то планировалось перераспределять его в структуре армейского материального обеспечения. И только если в нем ни одна воинская часть не нуждается, имущество следует отдать собственнику, то есть Министерству имущественных отношений РФ, на реализацию через РФФИ. Однако лакомый кусок заставляет военных идти на различные ухищрения, чтобы реализовать имущество самостоятельно, минуя государственного продавца.

Сегодня военные округа и виды вооруженных сил подают сведения о высвободившемся имуществе в Центральное управление материальных ресурсов Минобороны. И уже там принимается решение на реализацию -- коммерческим структурам. Бывали случаи, когда военные продавали имущество некоему ООО, а оно исчезало вместе с имуществом, не заплатив Минобороны ни копейки. Собственника, которому правительство делегировало функции управления федеральной собственностью, то есть Министерство имущественных отношений РФ, в данном случае просто обходят, хотя именно оно должно принимать решение о приватизации федеральной собственности. И получается, что эта собственность приватизируется (напомним, что приватизация -- это возмездное отчуждение федеральной собственности в собственность физических и юридических лиц), минуя законодательство о приватизации. Похожая картина вырисовывается и при утилизации вооружения и военной техники. Военные на местах нередко подменяют понятие «приватизация» термином «утилизация» и фактически отдают в распоряжение коммерческих структур вооружение и военную технику.

Еще одна форма увода денег у государства, ни в одном из законов не прописанная, так называемый инвест-контракт. Например, здание одной из военных организаций в Москве от длительной эксплуатации обветшало, пришло в негодность. По закону решение о его дальнейшем использовании принимает Министерство имущественных отношений. Но военным это неинтересно. Они сами (!) находят инвестора и заключают с ним договор: инвестор вкладывает деньги в слом старого здания и строительство нового, Минобороны получает около 30% квартир в новом доме. И вновь мы видим знакомую картину: переход федеральной собственности в частные руки совершается на основании всего лишь акта передачи здания.

Пограничный катер – под яхту

Более чем за 70 лет советской власти в армии -- одном из важнейших тогда институтов государства, которому ни в чем не было отказа, скопились огромные материальные ценности. Даже за бурное десятилетие (с начала 90-х) безвластия и неразберихи их не сумели растащить разного рода предприимчивые люди в погонах и без них. Оставшееся сегодня находится на балансе 14 главных и центральных управлений Минобороны и потихоньку, по мере высвобождения, реализуется. Процесс стимулируется перманентным сокращением армии, бесконечными «оптимизациями параллельных структур». С молотка идут здания, сооружения, хранилища, трансформаторные подстанции, продовольственные склады, столовые, бани, склады ГСМ, здания штабов и казарм, медпункты, свинарники, имущество воинских частей, входящих в управление начальника строительства и расквартирования войск, военторги, рестораны, самолеты, вертолеты, корабли и еще многое, многое другое. Иногда добротный дом с землей под дачу продается за тысячу долларов. Или пограничный катер, который легко переделать в роскошную яхту, идет по 400 тыс. руб. Такие вещи идут, что называется, влет.

Балансодержатели, то есть военные, получали свою долю от реализации -- 87,5%, 4,5% шло субъекту федерации, на территории которого имущество располагалось, 5% -- муниципальному образованию. Однако если думцами еще этого созыва проект бюджета будет принят с поправкой, о которой мы сказали в самом начале, никто ничего не получит. Распродажа имущества будет приторможена, потому что потерявшие интерес военные просто перестанут что-либо давать на реализацию. Заставить их выставлять на продажу, например, военные городки можно приказом. Однако, уступая давлению сверху, командующий округом выставит на торги городок в каком-нибудь медвежьем углу, на который никто из потенциальных покупателей не позарится. Так что, похоже, и тех небольших денег, что приносил армии РФФИ, теперь не будет. В итоге бюджет недополучит средств, даже полсамолета не получится купить -- разве что пару стоек шасси для Ту-160.

Уже сегодня большинство силовых органов (СВР, ФСБ, Спецстрой, МЧС, железнодорожные войска, МВД) высказались за старую схему реализации высвобождаемого имущества, прислав в Минфин официальные документы. На нововведении настаивает лишь Министерство обороны, лишая тем самым тысячи семей военнослужащих возможности получить достойное жилье. Заместитель главы военного ведомства Любовь Куделина подписала соответствующее письмо (исх. № 180/3/н/533 от 20 октября 2003 г.) на имя первого заместителя министра финансов Алексея Улюкаева. Теперь именно от Минфина и депутатов зависит, принять новшество или оставить все по-старому. Даже если новая схема себя не оправдает и через год все вернется на круги своя, многое будет утеряно безвозвратно. В частности, высвободившиеся городки будут просто разграблены, придут в упадок.

Арсенал «Рога и копыта»

Акцентировав внимание на достаточно мелкой статье военного бюджета, Минфин не озаботился добыванием для армии денег, например, от утилизации. Имеется в виду не затратная утилизация (химического и ядерного оружия, подлодок), которую невозможно осуществить без бюджетных средств и иностранной помощи. Речь о самолетах, авиадвигателях, радиолокационных станциях и так далее. То есть о том, что приносит доход. Однако доходную утилизацию давно и целиком прибрали к рукам коммерсанты. Военные заключают с ними договора, а деньги от продажи продуктов утилизации делят между собой.

Надо признать, что роль коммерсантов в утилизации куда как невелика. Представитель фирмы «Рога и копыта» в лучшем случае заплатит за аренду помещения и электричество. А утилизацией содержимого, например, арсенала, как правило, занимаются рабочие этого же арсенала. Самолет, подлежащий утилизации, коммерсант также не потащит в свой ангар. Тем более что ангара у него нет. Разбирают до винтика бывший истребитель здесь же, на аэродроме и местные же специалисты. По закону военные могут нанять коммерсанта только для разделки техники, а продукт утилизации должен реализовываться «установленным порядком». Но такого порядка как раз нет.

Да, есть Госпрограмма промышленной утилизации. Это значит, что тот, кто выпустил ракету, радиолокационный комплекс или самолет, тот их затем должен и утилизировать. Но в оборонке есть оборудование для создания вооружения и военной техники, но нет оборудования для их уничтожения. Рабочие часто вынуждены буквально кромсать технику, которую когда-то создавали. Специалисты давно говорят, что утилизацию надо отдавать тем, кто имеет для нее оборудование. Типа «Вторчермета», имеющего прессы и гильотины, а также профессионалов, их обслуживающих. Утилизация -- это не «голое» уничтожение созданного, а использование его для других целей. Например, оставшиеся от боеприпасов металл и пороха полностью идут в оборот. Не говоря уже о тоннах драгоценных металлов, которого не жалели при изготовлении электроники в советское время.

Закрома Родины

На складах в мобилизационном резерве стоят десятки тысяч единиц только инженерной техники, предназначенной для использования в так называемый особый период. Это скреперы, грейдеры, топливозаправщики и масса другого имущества, необходимого для развертывания войск. Техника законсервирована, в смазке. Когда выходят сроки хранения техники, ее необходимо обновлять, а прежнюю реализовать в строительных организациях. Теперь деньги от ее реализации также нельзя будет использовать на социальные нужды военных. А есть еще Госкомрезерв с тоннами сливочного масла, миллионами банок тушенки и сгущенки, которые надо периодически обновлять. Выслужившие же срок хранения еще вполне годны к употреблению. Кто и как их сегодня реализует, неизвестно.

Много разговоров было о том, чтобы отчислять деньги от продажи российской военной техники за рубеж и на них закупать новое вооружение для армии. Деньги солидные. Главный торговец оружием ФГУП «Рособоронэкспорт» в этом году принес казне 4,5 млрд долл. Только фирма «Сухой» в этом году заключила экспортные контракты на 2 млрд долл. С каждым днем все больше предприятий оборонки выходит на международный рынок со своей продукцией. И глава Комитета по военно-техническому сотрудничеству с зарубежными странами Михаил Дмитриев, и начальник вооружения генерал-полковник Алексей Московский об этом вроде бы пекутся, но пока безуспешно. Говорят, что не позволяет нынешнее законодательство. Однако вот не помешало же законодательство решению перераспределять деньги от реализации военного имущества.

Весьма и весьма прибыльны аренда зданий, помещений и территорий, «военных» каналов связи, «прокат» и «аренда» самолетов военно-транспортной авиации, коммерческие пуски космических аппаратов. Почему хотя бы часть этих «военных» денег не использовать на закупку вооружений и военной техники?

Есть такая профессия – Родину защищать

Минимущества сегодня не контролирует силовиков, нет единого порядка реализации имущества. С 1998 года по сей день высвобождено для реализации более пяти тысяч объектов, а Российским фондом федерального имущества получены планы продаж только на три тысячи. Значит, две тысячи объектов реализованы другими, незаконными формами. Простой и показательный пример -- военные корабли, которые продают на металлолом. Скажем, авианосец или ракетный крейсер надо оттащить в Корею на разделку. Но для этого корабль надо включить хотя бы в регистр разового перехода -- ни одно судно не имеет права выйти из порта, не будучи зарегистрированным. А в результате регистрации корабль становится недвижимым имуществом и военные не вправе его продавать. Но продают же!

Из-за несовершенства правовой базы воровство в сфере реализации военного имущества принимает угрожающие размеры. Практически у каждого силового ведомства есть своя лазейка для обоснованного увода денег, полученных от реализации и использования федеральной собственности. Известно немало случаев, когда генералы присваивали себе функции продавца, определяли цены и движение денег. В результате некоторых из них сажали. А некоторых -- нет. Состоянием законности в сфере утилизации вооружений и военной техники обеспокоился недавно и генеральный прокурор Владимир Устинов, написавший волнительную докладную записку президенту.

Проект закона «О реализации высвобождаемого военного имущества» находится в Госдуме без движения. В конце сентября депутаты получили на него отрицательное заключение правительства. По мнению председателя комитета Госдумы по обороне генерала армии Андрея Николаева, законодательное вторжение в сферу реализации высвобождаемого военного имущества повлечет за собой передел сфер влияния. Отсюда и сопротивление принятию закона.

Даже рабочая группа из 27 видных политиков во главе с заместителем руководителя администрации президента РФ Игорем Шуваловым, призванная выработать рекомендации по консолидации общества на четыре года следующего политического цикла, только подступается к военной реформе, надеясь разобраться в эффективности военных затрат и структуре военного бюджета. Выход тут один -- в приведении законодательной базы в этой области в соответствие с законом «О приватизации». И в проекте закона «О реализации высвобождаемого военного имущества», предлагаемом группой депутатов во главе с наиболее последовательным защитником прав военнослужащих генералом Андреем Николаевым, говорится, что реализация армейских излишков проводится в соответствии с законом и в порядке, определяемом правительством. Даже если и возникают противоречия в нашем пока еще весьма сумбурном законодательстве, то для их разрешения достаточно обратиться к ст. 114 Основного закона -- Конституции России: управление федеральной собственностью осуществляет опять же правительство.

В ходе административной реформы надо исключить положения, по которым любое силовое ведомство там, где захочет, может «пущать», а не захочет -- может «не пущать». Освободить федеральные органы исполнительной власти, в которых предусмотрена военная служба, от несвойственных им функций продавца федеральной собственности. Нормальной продажей и эффективным для государства использованием высвобождаемого военного имущества должны заниматься специализированные государственные учреждения, определенные правительством страны. Дело же армии -- Родину защищать. Это, надо отдать должное, и делает большинство взводных и ротных, лейтенантов и прапорщиков. Распродают остатки армии чиновники в погонах, давно махнувшие рукой на главное свое дело.

Армии есть что продавать

По данным Минобороны, до 2005 года высвобождаются 650 космических аппаратов, ракетоносителей и стартовых комплексов, 90 дизельных подводных лодок и 150 -- атомных, 600 надводных кораблей и судов обеспечения, 650 баллистических ракет атомных субмарин, около 5000 морских крылатых и противолодочных ракет, 250 тыс. реактивных глубинных бомб, мин и торпед, 2000 самолетов и вертолетов, 1500 радиолокационных станций и автоматизированных систем управления, 8000 танков и боевых бронированных машин, 10 млн противопехотных и противотанковых мин, 1 млн автоматов, винтовок и пистолетов, более 90 тыс. тонн жидкого ракетного топлива. Все это имущество оценивается в сумму около 20 млрд рублей.

Ресурсный потенциал подлежащих утилизации вооружения и военной техники оценивается в 1,5 млн тонн черного металла, 230 тыс. тонн цветных металлов, 3300 тонн титановых сплавов, около 1 тыс. тонн драгоценных металлов, в том числе золота, платины и палладия -- 21 тонна. Стоимость ресурсного потенциала оценивается в сумму около 8 млрд руб. В процессе утилизации отдельных агрегатов, оборудования и комплектующих узлов планируется получить еще около 6 млрд рублей.

Сегодня на базах, арсеналах и складах ожидают утилизации 33 тыс. вагонов вооружений, боеприпасов и ракет. Среди них 140 млн патронов иностранного производства. Иностранные фирмы готовы покупать их у нас по 30 долл. за тысячу штук. То есть речь идет о миллиардах долларов. Сейчас прибыль в этой сфере приватизации федеральной собственности получают лишь отдельные предприятия, которых выбирают сами военные и которые под видом утилизации закупают патроны (как, впрочем, и запчасти для военной техники и вооружения) и продают их за границу.

На балансе Министерства обороны России находится около 700 заброшенных военных городков и отдельных объектов, на содержание и охрану которых тратится ежегодно около 150 млн руб. В ближайшие три года количество оставленных гарнизонов вырастет вдвое.