Сегодня поп-идолу 80-х годов 45-летнему Майклу Джексону власти штата Калифорния предъявят обвинение в сексуальных домогательствах по отношению к ребенку. В 1993 году такое же дело о непозволительных отношениях Джексона с 13-летним мальчиком до суда не дошло, поскольку певец выплатил истцам компенсацию в 15 или 20 млн долл. В тот раз ребенок отказался от своих обвинений. Но сейчас певцу придется предстать перед судом округа Санта-Барбара. Это произойдет уже 9 января следующего года, на свободе же Джексон остается только потому, что внес залог в 3 млн долл. Ордер на его арест был выдан еще 20 ноября, после обыска на его знаменитом ранчо с парком развлечений "Неверленд" ("Страна Никогда" или "Страна, которой не может быть").

Сам певец считает, что все обвинения против него лживы. Всем известно, что у него было тяжелое детство, и с тех пор он всячески старается принести побольше радости детям, которых очень любит. Между прочим, он сам отец троих детей -- двоих ему родила бывшая жена, медсестра Дебби Роу, и еще одного -- неизвестная даже самому Джексону женщина. Судя по появившимся в прессе сообщениям, позиция обвинения, главным образом прокурора округа Тома Снеддона, который из-за отсутствия опыта общения с прессой иной раз выглядит даже большим шоуменом, чем сам Джексон, довольно шаткая, несмотря на изрядное количество материалов, изъятых при обыске в поместье звезды. Мать, брат и сестра обвинителя певца, 14-летнего мальчика, который к тому же болен раком, по неподтвержденным данным, говорили в своих показаниях следствию, что Джексон был им всем "как отец".

Джексон, однако, видит себя не столько отцом, сколько Питером Пэном -- мальчиком, который никогда (отсюда название его ранчо) не вырастет. Видимо, он очень надеялся, что фильм, который сделал о нем британский журналист Мартин Башир, которого Джексон теперь называет "предателем", убедит всех в том, как прекрасна и романтична его жизнь. Но откровения певца о том, что дети ночуют на его ранчо и он уступает им свою постель, поскольку это свидетельство любви, произвели на его поклонников совершенно иное впечатление. "Жутко", "горько", "жалко", на разные лады повторяли они журналистам. "Я люблю его как музыканта, он великий человек. Но своих детей я бы ему не доверил", -- подвел итог один из них.