|
|
N°228, 10 декабря 2002 |
|
ИД "Время" |
|
|
|
|
Анатолий Васильев: «Дайте театру заниматься театром - хороший он или плохой»
Анатолий ВАСИЛЬЕВ -- самый радикальный режиссер современного российского театра. После успешный первых спектаклей «Соло для часов с боем», «Взрослой дочери молодого человека», «Серсо» он решительно отринул всякие заигрывания с публикой и погрузился в самые недра театрального искусства, исследуя и экспериментируя. Свой театр он назвал «Школой драматического искусства», но его истовость скорее подходит для секты. Тем не менее он воспитал довольно много учеников как актеров, так и режиссеров. Для его театра московское правительство много лет строило здание на месте бывшего кинотеатра «Уран» на Сретенке -- специальное помещение, рассчитанное на лабораторию, пространство экспериментальных поисков. Отсутствие в его театре привычного репертуара вызвало недоумение чиновников, которые даже поднимали вопрос о передаче здания другому, более публичному театральному коллективу. На защиту учителя пришли ученики, решившие активизировать внешнюю деятельность «Школы». Одним из таких начинаний стал фестиваль «Эффективный декабрь», начавшийся недавно на Сретенке. Беседу вела Светлана ХОХРЯКОВА.
-- Название вашего фестиваля «Эффективный декабрь» родилось в ответ на претензии московских властей в неэффективном использовании нового здания театра на Сретенке...
-- Когда я приезжаю в Россию из-за границы, у меня всегда отвратительное настроение. Меня начинают ругать, прилипать ко мне, все-то я делаю плохо, не так. Идет массовое уничтожение вкуса. А государственная политика нацелена на превращение театра в экономическое оружие. Я -- не коммунист и не был им, не буду состоять ни в левой, ни в правой партии, но кто-то другой предпочтет власть партии власти денег. Особенно если власть денег ведет себя по-варварски.
Все то, что мы покажем в программе фестиваля «Эффективный декабрь» -- от уроков Мин Танаки до акции Рабочего центра Ежи Гротовского и Томаса Ричардса из Понтедеры, -- разные вещи, но одного художественного устремления. То, что делает Центр в Понтедере, -- генетика театра. Это надо видеть, и не глазами, а узнать, прочувствовать. Счастливы те, кто будет присутствовать на их «Акции» и на представлении «Остался один вдох».
-- Что такое Театральное товарищество учеников Васильева «Сретенка»?
-- Его образовали мои ученики для того, чтобы сложить свои усилия и творческие возможности. Товарищество выходит на сцену Манежа -- зала на Сретенке. Пока это две работы -- «Воскресение Лазаря» Бориса Мильграма и «Фауст. V редакция» Бориса Юхананова.
Для всякой хорошей программы теперь нужна помощь: материальная и административная. Раньше человеческих ресурсов было достаточно. Если таковых нет, то самые замечательные идеи погибнут. Они требуют человеческого подвига, на который люди теперь не готовы.
-- Присматриваетесь ли вы к тем, кто идет работать в театр сегодня?
-- Нет, не присматриваюсь. Неинтересно.
-- Вы не оставляете молодым никакого шанса?
-- Я не даю шанса? Хотя им, действительно, никакого. Потому что они должны пройти весь путь в театре заново. Это же профессия! Рано или поздно они обратятся к книгам. Но театр по книгам не изучишь. Он подобен медицине, передается уз рук в руки, из уст в уста. Это устная культура. Он древний по своему происхождению и всегда будет такого состава. Это культура ремесленная, интеллектуальная. Уже нынешнее поколение 35--40-летних не знает, чем делается театр. А те, кому 25, -- чем они будут соображать?
-- Но они же не с Луны свалились, а выросли в этой стране, воспитывались на каких-то примерах...
-- На чем? Для того чтобы воспитываться, нужно же уроки получать.
-- Разве их некому было давать?
-- Ну, хватит! Это все несерьезно. Всегда кто-то рождается, только есть великие, а есть эпизоды. Что мне пересказывать историю о том, как театры были, а потом их не стало?
Мы живем в тот период, когда все уничтожается и рассыпается. Это я говорю как специалист. Я вижу, что происходит, собирая актеров на лабораторию. Написана пьеса, слова выучены, вышли люди на сцену, что-то говорят, публика собирается. Но это не означает, что вы в театре.
-- В каких условиях существует Центр Ежи Гротовского и Томаса Ричардса в Италии, который принимает участие в программе «Эффективный декабрь»? Напоминают ли они вашу театральную жизнь?
-- Когда я работал в театре на Поварской, то жил по тем же самым законам. Теперь, когда я перешел на Сретенку, мне хотят навязать другие законы.
С Центром Гротовского мы начинаем большую программу, рассчитанную на три года вперед. Там нет актеров, есть ученики. Они находятся на закрытой территории лаборатории. Я -- на открытой, смешанной, в промежутке между лабораторией и театром. Хотелось бы вернуться в прежние времена, когда я мог позвать за собой людей. Но я все чаще оказываюсь в одиночестве. В силу ли возраста, наступающей старости (неловко об этом говорить) или в силу резких перемен жизни, свернувших головы людей так, что они теперь смотрят на собственную задницу. Дайте театру заниматься театром -- хороший он или плохой.
Что-то происходит. Посмотрите, сколько за последние пару лет ушло из театра людей. Нет больше прежнего состава. Он новый. Чтобы этого не происходило, надо изменить жизнь. А может, оставить театр навсегда, перестать им заниматься, не ходить на эту территорию, уступив ее другим людям.
-- Каков, по-вашему, идеальный театр?
-- У каждого -- свой. Есть нечто, что отличает русский театр от европейского. Европейский возникает из внешней потребности. Русский -- из внутренней. Эта потребность генетического, коренного свойства. Я отношу себя к людям внутренней потребности. Нас таких достаточно.
Я призвал бы людей театра резко прекратить заниматься бульварщиной, заигрыванием с публикой, перестать заполнять залы ради наполнения кассы и во имя того, чтобы не потерять здания, актеров, труппы. Надо вспомнить ту колыбель, из которой все мы вышли, время, когда нас вынянчивали учителя, как меня вынянчивала Мария Кнебель, как делал это Алексей Попов. Нужно вспомнить всех этих людей и в одночасье погнать из театров коммерческих директоров и распространителей билетов, открыть двери для людей неимущих. Кесарю -- кесарево, коммерческому театру -- коммерческую публику, художественному -- художественную.
Беседовала Светлана ХОХРЯКОВА