Главной тенденцией уходящего года в сфере contemporary classic можно назвать полную и безоговорочную победу стратегий московского концептуализма. Обладателем самой престижной негосударственной премии имени Василия Кандинского стал Александр Бродский, чье творчество -- целая эпоха так называемой бумажной архитектуры, концептуального проектирования воображаемых объектов. Победившая в главной номинации премии Кандинского инсталляция Бродского «Вагон» -- это своего рода суггестия медитации о дороге, поезде, путешествии. Образ создается намеками, ассоциациями, атмосферой. Подобное же «атмосферическое» переживание царствует и на других главных выставках уходящего года: на персональных экспозициях Ивана Чуйкова, Андрея Монастырского, на выставке «Московский концептуализм» в фонде «Екатерина». Наша газета подробно писала об этих рафинированных выставках, в которых главным является исследование границ языка искусства, критическая дистанция в отношении традиционного объекта изображения. Закономерно, что Андрей Монастырский приглашен представлять Россию в отечественном павильоне Венецианской биеннале 2011 года. А куратором выбран главный теоретик московского концептуализма Борис Гройс.

Все правильно. Московский концептуализм -- золотой запас отечественного искусства последней трети прошлого столетия. Им мы можем гордиться. Самый главный художник России после Малевича, конечно же, Илья Кабаков. Ему везде в мире почет. А концептуализму свободная дорога. Объясняется это в немалой степени тем, что концептуализм по определению универсальный творческий метод. Понятен всем, даже если исследует ментальность сугубо российскую. Он коммуникабелен и чужд тому, что определяется словом «вернакулярность» (то есть имеет подчеркнуто местный характер). Сегодняшнее победное шествие концептуальных стратегий в принципе радует. Смущает лишь одно: архивный, музейный статус этого искусства. На большинстве выставок (в том числе и на персональной экспозиции Андрея Монастырского) представлены многие объекты и проекты, что создавались четверть века назад, в эпоху расцвета концептуального проектирования. Ощущение, что сегодня этот метод устраивает всех именно в силу того, что он не нов, так сказать, с благородной патиной времени. Кажется, что эксперименту наше артсообщество предпочитает почивание на лаврах, покой и респект. А это уже печально: территория современного искусства архивной патине чужда по определению.

Лично для меня главными событиями года стали те, что с победным шествием московского концептуализма не связаны: проекты молодых, тех, кто имеет мужество говорить сегодня иначе. Не прибегая к пышным риторическим фигурам, бисерному плетению словес, ускользанию от прямой речи, а говоря по существу. Судя по последней по времени молодежной биеннале, новое поколение упорно пробивается к тому, что концептуализму во многом оппозиционно: полузабытым понятиям качества, сделанности, пластической ценности художественного объекта. И отрадно то, что многие хорошие молодые художники (Аня Желудь, Тимофей Караффа-Корбут, Максим Смиренномудренский, Влад Кульков, Егор Кошелев) объединились в самое активное в этом году, не вписанное в рамки привычных институций товарищество Art Raum, которое по праву можно назвать новой территорией свободы.