Больше всего хотелось бы ограничиться заголовком, подзаголовком и отсылкой к моим заметкам о чудовищном изделии Елены Колядиной (см. «Время новостей» от 2 ноября). Но никак нельзя -- читатель имеет право узнать, что же случилось, без обращения к газетной подшивке или Интернету. Так вот, случилась катастрофа. Потому что в сочинении, снискавшем награду, едва ли сыщется абзац (страницы точно не сыщется), в котором не было бы вопиющих исторических, теологических и языковых (как грамматических, так и стилистических) ошибок. Если автор может написать «единоутробный сын», не знает, что имя Истома не крестильное, а мирское, не чувствует, что слова «зреть» и «позоры» однокоренные (и запросто вбивает их в одно предложение), полагает, что восьмая часть (чего бы то ни было) меньше десятой, уснащает стилизованный под старину текст «отбоями» и «отлупами» (привет деду Щукарю), то никакие ссылки на «дерзость», «игру», «примитив» и «обаяние» не работают. Всякий вменяемый человек, ознакомившись с опусом, подобным «Цветочному кресту» (журнал «Вологодская литература», 2009, №7), обязан объяснить сочинителю, что тот, возможно, когда-нибудь стяжает успех на любом поприще (от политики до кулинарии), за одним исключением -- в словесности ему делать нечего.

Сочинение «Цветочного креста» -- личная (тяжелая) проблема г-жи Колядиной. Публикация этого кошмара, выдвижение на премию, введение в шорт-лист, подготовка книжного издания (в котором «опытный редактор» учел замечания критиков; ага, проговоренные, а как со всеми остальными?) -- знак нашего общего одичания. Не надвигающегося, а свершившегося. Если редакторы, критики и почтенные судьи в упор не видят оголтелого невежества, то есть становятся на одну панель с автором «Цветочного креста», то о чем тут говорить? В этом безумном мире г-жа Колядина должна быть лауреатом.

Лет десять назад возмущенный довольно сомнительным решением жюри лучший критик той поры, безвременно ушедший Александр Агеев с болью написал: «Никогда еще Букер не падал так низко». Я ответил: «Никогда не говори «никогда». И был не прав. Ибо сегодня уверенно утверждаю: такого дурного (пошлого, антикультурного) решения в букеровской истории не было. И уже не будет. Дно достигнуто.