Многие считают его «последним великим французом», ставят на пьедестал славы почти на одну ступеньку с Наполеоном Бонапартом, по своей исторической роли в XX веке сравнивают с Черчиллем и Рузвельтом. Прожив долгую восьмидесятилетнюю жизнь, он и в самом деле заслужил эти отзывы. Шарль де Голль (на снимке) стал для граждан своей страны символом патриотизма, борьбы с нацизмом, возрождения свободной Франции и отцом-основателем современного французского государства.

Шарль де Голль родился 22 ноября 1890 года в аристократической семье, получил отличное образование, закончил знаменитую, престижную военную школу, с честью воевал в первую мировую войну, дослужившись до капитана. Он был награжден, несколько раз ранен, попал в плен, пять раз пытался бежать, после освобождения вернулся на родину, женился, окончил высшую военную школу и погряз в рутинной работе.

Хотя нельзя сказать, что между двумя войнами он пребывал в полном забвении, делая заурядную офицерскую карьеру. Он не только преподавал, работал в аппарате маршала Петена, служил в Ливане, но и проявил себя как военный теоретик. В частности, он одним из первых заявил, что будущая война -- это война танков. Одну из его книг по военной тактике в 1934 году перевели на немецкий язык в Германии, а в 1935 году при содействии Тухачевского (с которым де Голль познакомился в плену) издали на русском языке в СССР. В 1937 году он получил звание полковника и был назначен командующим танковым полком в город Мец. Там его и встретила война.

Де Голль был готов к войне, но не Франция. Его кипучая и тщеславная натура ждала своего часа (он еще в юности грезил совершить подвиг во имя своей страны), но Франция была в одночасье позорно разгромлена. Единственный на тот момент маршал Франции Анри-Филипп Петен признал ее поражение и заключил с Германией перемирие. Но де Голль не признал капитуляции и образовавшегося коллаборационистского правительства Виши во главе с Петеном. Де Голль, который за три недели до реальной войны, будучи командующим броневойсками дивизии 5-й армии, был сначала повышен в звании до бригадного генерала, а затем назначен заместителем военного министра, улетает в Англию. И уже 18 июня 1940 года на студии Би-би-си в Лондоне произносит историческое воззвание к соотечественникам: «Франция проиграла сражение, но она не проиграла войну! Ничего не потеряно, потому что эта война -- мировая. Настанет день, когда Франция вернет свободу и величие... Вот почему я, генерал де Голль, обращаюсь ко всем французам с призывом объединиться вокруг меня во имя действия, самопожертвования и надежды. Что бы ни случилось, пламя французского Сопротивления не должно погаснуть и не погаснет».

Он образует организацию «Свободная Франция», которую сразу признали Англия и США, а через год, после нападения Германии на СССР, и советское руководство. В дальнейшем переименовывает ее в «Сражающуюся Францию». Под знамена де Голля почти сразу встало 50 тыс. французов, находящихся в Англии -- вырвавшихся из Дюнкерка, раненных в Испании, тех, кто смог услышать призыв де Голля и перебраться на Туманный Альбион.

Но с заморскими территориями поначалу было непросто: правительству Виши присягнуло большинство французских колоний. Характерно, что первое, что сделал Черчилль после того, как Франция капитулировала, -- приказал взорвать французский флот, базировавшийся у берегов Алжира, чтобы немцы и вишисты не могли использовать его против англичан. Де Голль развернул серьезнейшую борьбу за влияние в колониях и добился успехов: сначала Экваториальная, затем, не без труда и не вся, Северная Африка присягнула «Сражающейся Франции». При этом он всячески пытался избежать столкновения вишистов и голлистов, то есть французов между собой.

Он стремился к объединению всех французов, поэтому пытался возглавить и Сопротивление в самой Франции, где сильны были позиции коммунистов, и все разрозненные силы в колониях. Он посещал самые разные уголки, где только зарождалось французское Сопротивление. Побывал и в СССР, где благословил легендарную эскадрилью «Нормандия--Неман».

Де Голль пытался преодолеть раскол, сплотить нацию в борьбе против фашизма. Одновременно он боролся со всеми, в первую очередь с США и Англией, чтобы те не занялись переделом мира, то есть не захватили в ходе освобождения и не взяли под контроль бывшие французские колонии. Поэтому он конфликтовал с ними из-за Мадагаскара, Алжира, Сирии. Следующей его задачей было заставить союзников принимать его и его движение, Францию как таковую всерьез и на равных. И де Голль справился со всеми этими задачами. Хотя, казалось, это невозможно.

Франция участвовала в высадке в Нормандии не на первых ролях, но зато войска де Голля и он сам первыми вошли в Париж, который, справедливости ради, был во многом уже освобожден в результате восстания коммунистов. Первое, что сделал де Голль, -- зажег на площади Звезды под Триумфальной аркой вечный огонь на могиле Неизвестного солдата, потушенный немцами четыре года назад.

После войны с де Голлем случилось то, что произошло и с Черчиллем, что вообще часто бывает, когда народы проявляют черную неблагодарность к своим славным сыновьям, -- национального героя, спасителя Франции отправили на покой. Точнее, сначала его временное правительство провело все необходимые первые мероприятия, позволившие наладить послевоенную жизнь, но потом во Франции была принята новая конституция и установлена Четвертая, и снова парламентская, республика. А де Голлю с ней было не по пути. Он всегда выступал за сильную исполнительную власть.

Де Голль уехал в поместье в деревушке Коломбэ, что близ Парижа, которое он купил еще в 1930-х годах и которое любил больше всего. Стал писать военные мемуары. Но покой де Голлю «только снился». Он, как это уже бывало, ждал «своего звездного часа». И Франция позвала своего генерала, когда в 1958 году в Алжире вспыхнуло национально-освободительное восстание.

Но он опять всех удивил: его пригласили, чтобы сохранить французский Алжир, где проживал 1 млн французов, а он, наоборот, пойдя на крайне непопулярные и опасные шаги, дал Алжиру независимость, подавив в 1961 году уже мятеж колонистов. «Нет ничего странного в том, что испытываешь ностальгию по империи. В точности так же можно сожалеть о мягкости света, который некогда излучали лампы на масле, о былом великолепии парусного флота, о прелестной, но уже не существующей возможности проехаться в экипаже. Но ведь не бывает политики, идущей вразрез с реальностью». Это слова мудрого государственного деятеля, думающего о стране и исходящего из принципов. В отличие от политиков, заботившихся лишь о приближающихся выборах, популистов по определению и конъюнктурщиков по призванию. Власть для него была не самоцель, а средство, но не личного благополучия, а выполнения своей миссии. Политики чаще всего стремятся во власть без приглашения, государственных людей призывают. Де Голль был востребован временем и считал себя призванным. При этом, несмотря на свое тщеславие и авторитаризм, Франции никогда не угрожал де Голль-диктатор.

Хотя именно тогда он разработал новую конституцию Франции и провозгласил Пятую республику, основанную на сильной личной президентской власти. И конечно же большинство французов выбрали де Голля первым президентом новой республики. Он всегда говорил, что Пятая республика -- это ответ на неспособность «режима партий», парламентской республики справиться с угрозами, с вызовами времени. Франция серьезно пережила поражение в войне, и де Голлю с огромным трудом удалось вернуть ее в клуб великих стран.

Став президентом, он пытался проводить независимую внешнюю политику. При нем Франция стала ядерной державой и вышла в 1966 году из военной организации НАТО, когда не добилась паритета влияния с США и Англией. В то же время де Голль был последовательным сторонником объединения Европы, но только по принципу «Европа отечеств», а не на уровне наднационального союза. Де Голль всегда был «здоровым националистом».

...В мае 1968 года в Париже начались многотысячные студенческие волнения, потом к студентам примкнули профсоюзы. Де Голль вообще поначалу не придал этим событиям большого значения, к тому же в последние годы он в основном занимался внешней политикой, предоставив внутреннюю правительству во главе с Жоржем Помпиду. Де Голль не понимал протеста молодежи, ему казалось, что они бесятся с жиру, что их требования -- это желание посеять хаос, что они ничего не производят, а следовательно, ничего и не имеют права требовать. Он не мог понять не то, как взять в руки свой народ, а как сделать так, чтобы он сам взял себя в руки.

Но французы вскоре поняли: они не захотели хаоса ради хаоса, а главное, они вняли предупреждению де Голля -- надвигается коммунистическая диктатура. Произошло то, что потом повторилось при Шираке: как только возникла серьезная угроза со стороны национализма, французы объединились. Так же и здесь: партия де Голля победила на парламентских выборах в 1969 году с огромным перевесом.

Кажется, он опять победил и вышел из ситуации 1968 года, сохранив достоинство и веру людей в себя. Но он почувствовал себя разочарованным. «Французы порвали контракт, который я с ними заключил», -- писал он сыну. Он не мог простить им смуты и хотел, чтобы подобное не повторялось. Поэтому он закусил удила и поставил на референдум совершенно необязательные вопросы, но предупредил, что это доверие лично ему, де Голлю. Это была уже «русская рулетка», политическое самоубийство. Он проиграл и ушел. Оскорбленный и обиженный: «Меня ранили в мае, а теперь прикончили». Характерно, что после его отставки победу на президентских выборах снова убедительно одержали голлисты.

Де Голль вернулся в свое любимое Коломбэ. Но так и не смог привыкнуть к размеренному одиночеству. Прошел всего лишь год, и де Голля не стало. «Француженки, французы. Умер генерал де Голль. Франция овдовела», -- так обратился 9 ноября 1970 года к нации новый президент и бывший друг Жорж Помпиду. В Париже на мессе в соборе Парижской Богоматери почтить память де Голля собрались руководители 84 государств. Похороны прошли в Коломбэ, «без музыки и фанфар», тихо и по-деревенски.