Хотя Россия позиционирует себя как одна из ведущих стран мира, в индексе восприятия коррупции (ИВК) она продолжает соседствовать с Таджикистаном, Камбоджей, Кенией, Конго и Папуа -- Новой Гвинеей. Эти данные 26 октября опубликовал центр антикоррупционных исследований и инициатив «Трансперенси Интернэшнл». Как сообщила на пресс-конференции в Москве генеральный директор центра Елена Панфилова, Россия заняла 154-е место в рейтинге из 178 стран, набрав 2,1 балла из десяти возможных.

Десятка по этой шкале соответствует абсолютно прозрачной некоррумпированной системе. Вплотную приблизиться к этому идеалу удалось Дании, Новой Зеландии, Сингапуру (9,3), Финляндии и Швеции (9,2). Замыкают рейтинг Туркменистан, Узбекистан (1,6), Ирак (1,5) Афганистан, Мьянма и Сомали (1,4). При этом в прошлом году у России было 146-е место из 180 участвовавших в рейтинге стран. «С коррупцией в нашей стране все как было плохо, так плохо и осталось», -- сказано в выпущенном по итогам обследования центром заявлении.

Елена Панфилова подчеркнула, что индекс восприятия коррупции отражает не уровень коррупции в стране как таковой, а его восприятие среди других стран, включенных в рейтинг. При его составлении учитываются оценки представителей деловых кругов и экспертного сообщества. Тем не менее это достаточно объективный показатель.

Руководитель научных программ «Трансперенси Интернэшнл», доктор политических наук Юлий Нисневич продемонстрировал журналистам графики, показывающие прямую зависимость ИВК от индекса подотчетности государственного управления, эффективности госуправления и уровня жизни. Чем выше коррупция, тем ниже управляемость государственной системы и качество жизни населения. При этом, по словам г-на Нисневича, при ИВК ниже трех баллов «основой жизнедеятельности государства становится коррупция». А это значит, что взяточничество и мздоимство всех видов фактически подменяют собой государственную систему, в связи с чем система теряет способность противостоять этому явлению.

Складывается ощущение, что на этой грани сегодня балансирует Россия: принимаемые государством меры как будто не имеют никакого действия. «У нас сделали все буквально по учебникам: приняли национальный план по борьбе с коррупцией, приняли федеральные законы, опубликовали декларации о доходах -- и где результат?» -- задала риторический вопрос Елена Панфилова. А результат отрицательный: генпрокурор Юрий Чайка недавно заявил, что в 2010 году на 11% сократилось число уголовных дел о коррупции и соответственно число должностных лиц, привлеченных к ответственности.

Правда, по мнению Юлия Нисневича, по учебникам сделано не все. Не хватает гражданского контроля, сменяемости власти и независимой судебной системы. Но и уже принятые законы на деле пробуксовывают. Г-жа Панфилова напомнила, что три депутата Госдумы фактически не выполнили требование закона об обнародовании деклараций: спикер ГД, лидер «Единой России» Борис Грызлов (не предоставил данные на супругу), Сергей Левченко (отказался публиковать декларацию) и Ашот Егиазарян, которого скорее всего лишат депутатской неприкосновенности (сокрытие информации о недвижимости в США). «Трансперенси» намерен обратиться в думскую комиссию по этике с требованием разобраться в этих прецедентах.

Также организация, по выражению г-жи Панфиловой, «хотела бы задать власти конкретные вопросы». Например, о том, почему российской стороной не проведена публичная проверка по делу «Даймлера». Напомним, что минюст США обвиняет компанию Daimler AG в подкупах чиновников из 22 стран мира, в том числе из России. «Взяткодатели по этому делу названы, а взяткополучатели почему-то нет», -- заметила г-жа Панфилова. Кроме того, борцов с коррупцией интересует, куда все-таки делись 5,4 млрд руб., похищенные из бюджета по «делу Магнитского». Эти вопросы организация собирается ставить перед властью «всеми доступными способами».

Но в целом у Елены Панфиловой возникает ощущение, что «у нас существует предел борьбы с коррупцией: врачей, учителей, милиционеров, мэров мелких городов можно трогать, выше -- нельзя». И это вновь говорит о том, что коррупция носит системный характер. «Система из-за коррупции теряет свою управляемость. Когда-нибудь лидеры поймут, что они не управляют страной, -- заметил г-н Нисневич. -- Беда в том, что к этому моменту страны может уже не быть».