За 15 лет, которые прошли с момента принятия в России закона «О соглашениях о разделе продукции», не появилось ни одного такого документа. Хотя подписанные с иностранными корпорациями в начале 90-х три СРП развиваются и обеспечили в стране технологический прорыв на шельф, бурение рекордных по мировым меркам скважин с отклонением от вертикали и строительство одного из крупнейших заводов по производству СПГ, на самом высоком политическом уровне этот режим взаимодействия государства с инвесторами был признан нецелесообразным. В немалой степени этому способствовала высокая степень закрытости информации об условиях и ходе реализации проектов. Как выяснилось в ходе беседы обозревателя «Времени новостей» Алексея ГРИВАЧА с президентом ExxonMobil Russia, председателем совета директоров Exxon Neftegas Ltd, которая является оператором первого проекта СРП в России «Сахалин-1», Стивеном ТЕРНИ, инвесторы по-прежнему не склонны предоставлять сведения об экономике своих проектов.

-- Не могли бы вы раскрыть хоть какие-то показатели эффективности проекта «Сахалин-1» для инвесторов. Какое место он занимает в «табели о рангах» компании ExxonMobil?

-- ExxonMobil очень рад участию в этом консорциуме и тому факту, что является оператором «Сахалина-1». Я бы, конечно, не сказал этих слов, если проект не был бы прибыльным для корпорации. Но деталей раскрыть не могу, так как это конфиденциальные сведения. Могу только сообщить, что с момента запуска Exxon Neftegas заплатил в бюджеты России 3,8 млрд долл. в виде роялти, доли государства в прибыльной продукции, налога на прибыль и бонусов. Тот факт, что мы платим налог на прибыль, уже говорит о том, что она есть. «Сахалин-1» -- один из лучших, самых эффективных проектов, которые реализует Exxon. Мы этим гордимся.

-- С финансовой точки зрения?

-- Нет. С точки зрения операционной эффективности и безопасности.

-- Представители Минэнерго утверждают, что смета «Сахалина-1» на 2010 год уже утверждена и что якобы эта сумма вас не устраивает и вы ведете переговоры о ее увеличении. Так ли это? Сколько вы уже потратили и каковы ваши потребности в инвестициях на этот год?

-- Бюджет не был утвержден. Было задано очень много вопросов. Мы работаем в тесном контакте с министерствами, экспертами, корректируем данные. Все ответы готовы, и сейчас мы направляем итоговые документы в уполномоченный орган. Процесс утверждения бюджета занял больше времени, чем обычно, но я достаточно уверенно себя чувствую. Цифры являются конфиденциальной информацией.

-- С чем связана атмосфера секретности вокруг показателей проекта, который имеет высокое социально-экономическое значение?

-- У нас договор с правительством России, в котором предусмотрены положения о конфиденциальности. Конкретные цифры подпадают под эти статьи договора. Обычно министерство (энергетики. -- Ред.) раскрывает данные после утверждения сметы.

-- Сколько вообще стоит проект «Сахалин-1» сейчас? Нужно ли вам увеличить общую смету проекта?

-- Общий бюджет -- капвложения, операционные расходы и затраты на ликвидационный фонд -- был утвержден вместе со схемой развития проекта в 2003 году и составил 12,8 млрд долл. в номинальных долларах 2002 года. В 2006 году данная сумма составила 17,8 млрд долл. в ценах 2005 года.

-- Есть ли у вас потребность и намерения пересмотреть сумму, ведь с тех пор прошло уже четыре года?

-- Периодически мы цифры обновляем, но делаем это в рамках внутренних процедур. Если Минэнерго сочтет нужным, то раскроет новое номинальное значение.

-- То есть общий бюджет изменился официально, и его просто не раскрывают?

-- Нет. Официально он не изменился.

-- Сколько стоит разработка газовой шапки месторождения «Чайво» в утвержденном бюджете?

-- Газовая составляющая, как вы знаете, до сих пор находится в процессе переговоров с «Газпромом». Реализация газового проекта в рамках «Сахалина-1» не может начаться, пока мы не договорились о продаже газа с «Газпромом» или другой компанией. Поэтому пока мы точно не знаем, сколько будем вкладывать и когда. В любом случае это многомиллиардный проект, но цифру я не назову.

-- Замглавы Минэнерго Станислав Светлицкий, курирующий «Сахалин-1» со стороны государства, заявил, что ведомство очень ждет успешного завершения переговоров между Exxon Neftegas и «Газпромом» без вмешательства регулятора. То есть он намекнул, что если вы не поторопитесь, то государство может вмешаться. Не испытываете ли вы это давление со стороны чиновников уже сейчас, ведь «Газпром» является госкомпанией, а у вас есть проблемы с утверждением сметы?

-- Я считаю, что эти обстоятельства друг с другом не связаны. Мы ведем переговоры с «Газпромом» и в то же время обсуждаем смету с уполномоченным государственным органом (УГО), продвигаясь к ее утверждению.

-- По информации на рынке, согласно утвержденной технологической схеме разработки «Сахалина-1» оператор должен начать добычу природного газа не позднее 2014 года. Предусмотрены ли какие-то санкции к Exxon Neftegas за невыполнение этих обязательств?

-- В 2003 году мы приняли программу работ и смету расходов по обустройству и добыче, в которой был описан ход проекта по стадиям. Но по мере разработки месторождений мы получаем новые данные и корректируем планы, чтобы сделать проект более рациональным и эффективным. Сроки реализации отдельных стадий могут меняться, если мы обоснуем, что это пойдет на пользу проекту, государству и участникам консорциума. У нас есть право предложить внести поправки в эту программу, и мы им воспользовались. Так, предполагалось, что «Чайво» и «Одопту» будут разрабатываться одновременно, но это было не очень рационально. Поэтому срок ввода второго месторождения был сдвинут на 2010 год, это в том числе позволило оптимизировать затраты.

-- Когда вы теперь планируете реализовать газовый проект?

-- Если мы достигнем коммерческих договоренностей до конца года, то добыча газа могла бы начаться в 2016--2017 годах. Этот проект занимает около шести лет.

-- А вы уже подали в УГО просьбу о переносе газовой составляющей на более поздний срок?

-- Мы это сделаем, когда договоримся о продаже газа.