Есть один сюжет, к которому следует обратиться в разговоре о молодой анимации на фестивале «Крок», даже после его завершения. Это, собственно, рисование. Не только классическая рисованная анимация, но и та, где работа художника сложно обработана на компьютере, и та, где используется техника перекладки, детали для которой тоже рисует художник (а потом уже двигает их, как на аппликации, -- в компьютере или руками), и живопись маслом, и рисунок песком -- словом, рисование всякого рода. Поскольку прекрасных, очень разных и даже вполне оригинальных художников оказалось среди молодых аниматоров много и среди призеров тоже явное большинство.

Начну с тех, что не получили призов, но кажутся мне достойными внимания. Из наших студентов уже имеющая награды «Баллада о цирюльнике» Екатерины Колосовской, которая, экранизируя стихотворение Обри Бердслея, стилизует и его графику. Этот манерный рисунок оказывается очень эффектен в движении. Для анимации главного героя Екатерина использовала технику «эклер», где обрисовывается живой актер, но женоподобный цирюльник-убийца в фильме декоративно окружен почти статичными прочими персонажами. Ее однокурсница Наталья Суринович, напротив, нарисовала совсем легкий карандашный и тоже черно-белый фильм о неуклюжей балерине, которая училась танцевать у своего отражения. Эта картина была мила своей этюдной простотой, отсутствием излишеств и обаятельным движением героини, постепенно набиравшейся мастерства. Совсем просто, но с кинематографическим остроумием нарисовала свой фильм «Орсойя» и венгерская дипломница Белла Седеркеньи. Молодая героиня ее картины вдруг обнаруживает, что теперь может ходить только вниз головой, на руках. История человека, который видит все перевернутым, -- аллегория аутсайдерства. Орсойя теряет друзей, работу, интерес к жизни, а потом решает принять себя изменившейся и снова оказывается всем нужной. Она находит интересную работу (только она может найти и достать то, что люди давно потеряли под диванами) и друзей. И в конце концов под одним из диванов девушка находит свою любовь -- завалявшегося там парня, такого же неудачника.

Еще одна дипломница -- выпускница британской национальной школы кино и телевидения Елена Помарес в ироничном стиле английской книжной иллюстрации сняла фильм «Курятник» про лиса, ради тепла и сытости пошедшего работать в кафе и постепенно ставшего из маленького хищника заурядным официантом с подвернутым хвостом и подрезанными когтями. Сценарий, надо сказать, у Елены выглядел не слишком внятно (это общая беда молодого кино), но рисунок и детали казались настолько остроумными, что публика постоянно улыбалась. На ура был принят и еще один фильм из ненагражденных -- «Лумо» берлинской дипломницы Антье Хейн. Заголовок картины, по словам автора, означает одновременно состояние молекулы и название маркера, а в фильме из маленького кружочка, молекулы, настоящая человеческая рука рисует на листе смешных существ, превращая одного в другого. Взаимоотношения автора и его рисунка -- такой же ходовой сюжет в анимации, как и цепочка бесконечных абсурдных превращений существ, которые и сами не рады трансформациям. Но это чистая анимация, ни в одном другом виде искусства такое невозможно, так что изобретательность и юмор авторов сюжетов вроде «Лумо» приносят им неизменный успех.

Напротив, изысканная и редкая техника сыпучей анимации, в которой работает французская дебютантка Матильда Филиппон-Агински, всегда дает фильму поэтическую, медитативную атмосферу. Картина «Женщина озера» превращает рыбачку, живущую на берегу, в дух и олицетворение воды. Когда от палящего солнца озеро высыхает и умирает все, что его населяло, женщина запускает в себя последнюю живую рыбку. Это выглядит как акт оплодотворения, в результате которого из лона героини вытекает вода, снова наполняющая озеро. Некоторый физиологизм этой истории неожиданно смотрится в нежном и всегда условном «песочном» исполнении, но тем не менее фильм этот впечатляет.

Ну и последний из ненагражденных фильмов, которые надо упомянуть, -- это «Мирамаре» дипломницы из Хорватии швейцарки Михаэлы Мюллер. История о благополучных детях, случайно вышедших с территории обустроенного курортного пляжа и попавших в заросли на отшибе, где течет жизнь нелегальных иммигрантов, нарисована с помощью редкой красивой техники «масло по стеклу» в несколько импрессионистской, размытой манере и полна напряжения. Зрителю не очень понятно, в чем именно состояла опасность этого случайного приключения, но чувство безотчетной тревоги не оставляет его.

Ну а теперь перейдем к призерам, во всяком случае, тем из них, о ком не удалось рассказать в прежних репортажах с «Крока». Начать стоит с картины «Еще раз!» выпускниц мастерской Александра Петрова, которую он три года назад организовал у себя в Ярославле. (Фильм этот получил приз спонсора фестиваля компании «Мир детства», а самое главное -- приз имени Александра Татарского «Пластилиновая ворона» «За высший пилотаж».) Сначала школа Петрова задумывалась как четырехмесячные курсы -- постоянный российский номинант и лауреат «Оскара» во время съемок своего последнего фильма «Моя любовь» почувствовал нехватку профессиональных аниматоров, умеющих работать в его фирменной технике «масло по стеклу». Но обучение с нескольких месяцев затянулось на полтора года, а еще полтора года шесть выпускниц делали свой общий трехминутный фильм, который закончили буквально перед «Кроком». Эта маленькая картина -- веселая и стремительная цепочка воспоминаний об одном дне детства, который вспоминается старику, когда он слушает пластинку с «Рио-Ритой». Мороженщица, парикмахерская, пионеры с акробатическими пирамидами, противогазы, точильщик ножниц, велосипедист, фотограф -- чего только нет. Честно говоря, кажется, что тут в общей куче оказались приметы самых разных времен, но фильм сделан в таком бодром и обаятельном танцевальном темпе, с таким неожиданным для учениц всегда склонного к драматизму Петрова юмором в изображении и трюках, что трудно было противиться его обаянию.

Основные призы жюри «Крока» располагаются на трех уровнях. Первый -- это награды по категориям. Тут дают в каждой из категорий -- студенческой, дипломной и дебютной -- по два диплома и одному призу (приз -- это медный колокол плюс 3 тыс. долл.). Второй уровень -- два спецприза жюри (колокол плюс 4 тыс. долл.). И третий -- один Гран-при (колокол плюс 5 тыс. долларов).

Среди награжденных дипломами в первой, студенческой категории два изобразительно совсем простых, но дизайнерски остроумно придуманных фильма. Бравший уже много призов «В масштабе» студентки питерского Университета кино и телевидения Марины Мошковой. В рассказе о том, как птичка ради спасения своего птенца погубила мир, она использовала стиль технического чертежа. Вся история нарисована с линейкой и циркулем, даже размеры деталей проставлены, что дает возможность для остроумных выдумок (когда птичке нужно отвернуть слишком большую гайку, она отбивает клювом первую цифру в двузначном размере, и гайка тут же уменьшается). Второй фильм -- «Птица» бывшего нашего соотечественника, а теперь немецкого студента Герхарда Функа тоже предельно условен. Персонажи его силуэтной картины -- нечто среднее между птичкой и растением. Они похожи на птиц, но, падая на землю, как семена, немедленно пускают корни. Героя отрывает ветром от корня, его носит повсюду, бросая то к одним птицам, то к другим, он всем мешает и нигде не может как следует укорениться. Аллегория эмигрантской жизни выглядит ясной, но не слишком лобовой и изобразительно очень элегантной. Победитель в студенческой категории -- японский фильм «Мальчик из жевательной резинки», о котором мы писали в первом репортаже с «Крока», хоть и нарисован нежной акварелью, выглядит энергичным, стремительным и таким насыщенным фантастическими сменами ракурсов и превращениями в фантазиях ребенка, что за ним буквально невозможно уследить.

Среди награжденных второй, дипломной категории мы не говорили в репортажах только об одном фильме -- картине по Джеку Лондону «Закон жизни» Ришата Гильметдинова, питерского выпускника мастерской Константина Бронзита. По-лондонски скупой, мрачноватый фильм о старом вожде, которого племя индейцев оставляет на съедение волкам, особенно хорош деталями и грубоватым, но стилистически точным и живописным изображением, которое с уместной тяжеловесностью движется в технике перекладки.

В третьей категории, посвященной фильмам-дебютам, снятым уже после окончания киношкол, два диплома ушли рисованным картинам кардинально противоположного склада. «Кирпичный» швейцарки Марины Россе в совсем простом, но выразительном полудетском рисунке рассказывает очень понятную женскую историю. Ее герои встретились, полюбили друг друга, и мужчина тут же решил построить для своей бедной любимой огромный замок. Он его строил и строил, совсем позабыв о девушке, пока она, дожидаясь его на пеньке, совсем не исчезла под снегом. Фильм, получивший второй диплом, -- «Ритуал» польского выпускника Збигнева Чапли -- понять было сложнее. Молодой режиссер хотел показать, как человек, изо дня в день повторяющий одни и те же действия, будто ритуал, постепенно превращается в животное. Чернильный рисунок Збигнева выглядел невероятно изощренным, в его стремительных и прихотливых превращениях разобраться было нелегко, но само движение линий и пятен завораживало.

Ну и, наконец, приз среди молодых дебютантов взяла российская участница -- режиссер Наталья Мирзоян, уже несколько лет работающая в Питере на «Смешариках» и только теперь сделавшая свой первый фильм «Дерево детства». Фильм о детских страхах Наталья сделала в технике перекладки с темноватым, очень насыщенным рисунком, немного напоминающим китчево-красивые иллюстрации к страшным сказкам. Понятно, что явно перегруженная история о мальчике, в поисках пропавшего мишки проваливающемся с уровня на уровень своего сна, была реакцией Натальи как художника на однообразные и слишком упрощенные задачи, которые ей ставит работа на веселом детском сериале. Хотелось страшного и сложного -- и в рисунке, и в конструкции сюжета, и в режиссуре. Такое, кстати, очень распространено среди молодых режиссеров, работающих на коммерческих сериалах, -- по авторским фильмам, которые они снимают «для души», видно, что именно их так угнетает в работе «для денег».

Теперь о двух спецпризах, выделивших противоположные картины, что демонстрирует широту вкусов жюри «Крока». Трагический фильм «Маяк» болгарской дипломницы Велиславы Господиновой был снят в технике перекладки по стихотворению Жака Превера о смотрителе, выключившем маяк ради того, чтобы об него не разбивались птицы, но вызвавшем этим крушение корабля. Жюри было впечатлено тем, что поэзия и драматизм созданы в фильме без единого слова, лишь с помощью экспрессивной анимации и музыки Рахманинова. Второй лауреат спецприза фильм «Маленький мальчик и чудовище» двух дебютантов из Германии Йоханнеса Вайланда и Уве Хайдшеттера, напротив, выглядел очень «разговорным», а выполненная на компьютере рисованная анимация -- совсем простой. Но сама история о мальчике и его разведенных родителях казалась такой наблюдательной и милой, что фильм этот нельзя было не отметить. Ребенок рассказывает о том, чем хорошо и чем плохо иметь родителей-монстров, а за спиной его в это время маячит то мама, то папа, похожие на страшного героя диснеевской «Красавицы и чудовища». Постепенно становится понятно, что безучастная, все разрешающая, тайно рыдающая и рвущая в клочки фотографии мама стала чудовищем после развода, так же как грозно рычащий папа. К финалу мама, нашедшая нового друга, вновь превращается в кокетливую девушку, а папе, как говорит мудрый ребенок, «понадобится немного больше времени».

Ну и, наконец, о лучшем фильме фестиваля, лауреате Гран-при и приза зрительских симпатий -- картине «Мадагаскар: путевой дневник» французского дебютанта Бастьена Дюбуа. Такое дружное восхищение, какое вызвал этот фильм среди участников «Крока», действительно редкость: и жюри призналось, что пришло к выбору главного призера фестиваля мгновенно и единогласно, и в рейтинге профессиональной публики фильм Бастьена набрал вдвое больше голосов, чем картина, следующая за ним в списке. И даже максималист Юрий Норштейн признался, что это первый фильм, сделанный с использованием компьютерных технологий, который он считает настоящим созданием художника. История этой картины такая: 24-летний выпускник знаменитой киношколы Supinfocom решил, что хочет снять картину об экзотическом путешествии, услышав о необычном ритуале «перепеленания покойников» на Мадагаскаре, он стал собирать деньги на долгую поездку к югу Африки. Год заняла подготовка, десять месяцев -- само путешествие. За время вояжа молодой человек, которому хватало денег только на две тарелки риса в день, похудел на 10 кг. И все это время он рисовал все, что видел, причем в разных техниках -- красками, карандашами, чернилами, пастелью, и сканировал рисунки, забивая их в память компьютера. Вернувшись, он еще долго искал студию, которая сможет его поддержать, а потом делал фильм. В результате его картина, которая выглядит как оживающие страницы дневника художника, дышит такой свободой, такой любовью и восхищением перед постепенно узнаваемой страной, так легко переходит от тихой созерцательности к шумному веселью, с таким юмором и нежностью наблюдает за людьми и природой, что кажется идеальным рассказом о путешествии. Тем самым, что никогда не удается ни восторженным путешественникам с их сотнями фотографий, ни видовым фильмам.

Пожалуй, фильм Бастьена Дюбуа -- лучшая точка для длинного рассказа о нынешней молодой анимации, которая постепенно от депрессивного и невнятного самовыражения (а так выглядела студенческая и дебютная анимация прошлых лет) переходит к познанию мира вокруг себя. Во всяком случае, об этом говорит весьма удачная программа последнего «Крока».