В это межсезонье хоккейный клуб ЦСКА основательно перетряхнул состав, но еще более серьезно взялся за административный штаб. Президент команды Вячеслав Фетисов пригласил в клуб сразу трех человек, назначив их своими замами. И если Алексей Касатонов и Сергей Макаров долгое время жили и работали в России, то Владимир Буре, отец знаменитых хоккеистов Павла и Валерия, приехал из Америки. Он поменял неплохую должность тренера по физической подготовке в «Нью-Джерси Дэвилз» на работу в ЦСКА. В интервью газете «Время новостей» Владимир БУРЕ объяснил, что будет делать в столице, вспомнил хоккеиста, которого он боялся, и подчеркнул, что не собирается тренировать.

-- Вы русский язык еще не забыли? Все-таки прожили в Северной Америке очень долго.

-- Да как я его мог забыть? Мы ведь дома общаемся только на русском. С женой, с дочкой. Так что я не ощущаю никакого дискомфорта при разговоре.

-- А вот вратарь СКА Евгений Набоков говорит, что его дети русский язык совсем не знают.

-- Такая проблема может возникнуть. В конце концов мы с дочкой Катей по-русски говорим исключительно вечером. Все остальное время она живет в англоязычной среде. И ей просто так удобно общаться со сверстниками. Конечно, она всегда старается отвечать по-английски, мы дома это пресекаем.

-- Игорь Королев признался, что своим дочерям отправляет sms на русском, а они отвечают на английском.

-- Я вполне его понимаю -- нормальная ситуация. У Кати серьезный акцент плюс словарный запас небольшой. Ей тоже легче отвечать на английском.

-- Ваша семья останется в Америке?

-- Нет, все приедут в Россию.

-- Как вы решились на переезд? У вас ведь была работа, причем неплохая.

-- Была. Но поступило интересное предложение из хорошего клуба. Одно дело быть тренером, а другое -- стать руководителем прославленной команды. Вице-президент -- это шаг вперед в карьере.

-- Но в КХЛ.

-- Лига, может быть, на ранг ниже, но должность выше.

-- Чем будете заниматься конкретно?

-- Я хочу поделиться своим опытом работы в одном из самых организованных клубов Америки.

-- А что из этого опыта может взять ЦСКА?

-- Например, как ведется работа в клубе. НХЛ -- своеобразный эталон. Генеральный менеджер «Дэвилз» Лу Ламорелло не зря считается сильнейшим по своей специальности за океаном.

-- Вы говорите о внутренней кухне клуба?

-- Да, но не только. Конечно, в «Дэвилз» все службы клуба работают идеально и синхронно. Но если команда не будет играть хорошо, то это никто не заметит. А вообще дисциплина в «Нью-Джерси», порядки в команде -- все это можно использовать в России.

-- Вот если с примерами: что именно надо поменять в ЦСКА?

-- Не я один это говорю, а все, кто возвращается из Америки, российским командам не хватает скорости. Речь не о катании от ворот до ворот, а о скорости матча.

-- Но это хоккей. У нас другая игра -- это трудно исправить и за десять лет. Вопрос об организации работы в клубе. Что нужно исправлять в ЦСКА?

-- Надо отметить, что многое менять и не придется. Дело в том, что в армейской команде уже целый год работали люди с опытом выступления за океаном. И они максимально близко приблизили организацию к мировым стандартам. Вот взять раздевалку команды.

-- Хорошая?

-- Отличная. Если находишься в раздевалке, то есть ощущение, что и не уезжал из «Дэвилз». Не секрет ведь, что раздевалка -- это очень важное помещение для команды. Да там хоккеисты проводят больше времени, чем на льду. Там они готовятся, там они настраиваются.

-- Зато Ледовый дворец спорта быстро возвращает в российскую действительность.

-- Это точно. Арена несовременная. Таких площадок и за океаном немного, а если где и сохранились, то там выступают команды низших лиг. Вот на Ходынском поле хорошо. Команда тренировалась там перед отъездом на сбор в Латвию. Отличные условия.

-- Во время сезона вас смутит и то, что на некоторые матчи команды будет приходить не больше тысячи человек.

-- Я вам историю про «Дэвилз» расскажу. Вы знаете, что до недавнего времени эта команда, стабильно показывающая отличные результаты, была одной из самых непосещаемых. Помню, в финале Кубка Стэнли полный стадион собрался лишь на седьмую игру. Фантастика, если честно. Сначала я думал, что дело в том, что в Нью-Йорке очень много темнокожих, а им хоккей не интересен. Но потом понял, что ошибся.

-- Что случилось?

-- Клуб построил шикарную арену, которая постоянно стала заполняться полностью. Все дело в комфорте. Новая площадка была настолько яркой, светлой, блестящей, что я каждый раз удивлялся, насколько все красиво. Понимаете, в чем дело?

-- Хоккей стал развлечением. Вечером можно было пойти в ресторан, а можно -- на игру.

-- Точно. Туда стали приходить семьями, там получали удовольствие от вечера. Правда, на североамериканских стадионах довольно безопасно, никто никого не оскорбляет. Но сейчас речь о том, как повысить наполняемость стадиона.

-- В России это невозможно. Вы еще не были на матче со «Спартаком». Да и площадку для ЦСКА не построят.

-- Это не моя компетенция, конечно. Но матчи на Ходынском поле были бы выходом из положения.

-- Расскажите, как российский специалист сумел работать тренером по физической подготовке в НХЛ? У нас тут очень любят бегать кроссы, а в Америке -- нет.

-- Первоначально у меня была подготовка, основанная на беговых упражнениях, но потом я от нее отошел. Стал предлагать большие нагрузки на льду. С опытом я понял, что на льду можно дать точно такие же нагрузки для спортсменов, как и на земле. А бег не зря многие не любят. Для многих хоккеистов он противопоказан. Они же все мощные, тяжелые. Им бегать неудобно -- начинаются проблемы с надкостницами, с коленями. На льду с такими проблемами не сталкиваешься. Можно предлагать разные режимы скорости, разные объемы. Игрокам тяжело, но они принимали это.

-- Все хоккеисты принимали?

-- У нас был такой игрок Колин Уайт. Он поначалу даже меня напугал своей реакцией на упражнения.

-- А что такое?

-- Я ведь тщательно объясняю, что мы будем делать на тренировке, для чего. Список упражнений висит на стене. И вот однажды Колин читает это и начинает бушевать. Берет скамейку, орет, что он это не будет выполнять, что ему это не надо.

-- Не выполнял?

-- Был лучшим на всех упражнениях. Я потом молодым ребятам, которые тоже были в шоке от поведения Уайта, объяснял, что не надо смотреть на реакцию. Выйдете на лед -- поймете, что он лучший.

-- Наверное, серьезные нагрузки были?

-- А как же! Когда меня спрашивают, что такое тренировка спортсмена, я предлагаю попробовать иным способом. Вот возьмите молоток и ударьте себя по пальцу.

-- Ой!

-- Нет-нет, это одна тренировка. Снова ударьте себя -- это будет настоящая подготовка. У каждого спортсмена должна быть именно такая нагрузка, после которой все болит. Но перед началом нового занятия он разминается, приходит в себя, но потом снова уходит вымотанный.

-- На вашем сайте висит объявление, что вы предлагаете ужин с собой за 10 тыс. долл. Точнее, это начальная цена аукциона за право поужинать с вами.

-- Ну да, в Америке был такой бизнес, который предложил мне партнер. Сейчас-то я в России. Тут вряд ли такое возможно, а я не смогу ездить в Америку во время сезона.

-- Неужели кто-то выкладывал нужную сумму?

-- Да.

-- И что?

-- Ужин -- это скорее семинар. Там я рассказываю о системе подготовки, о системе воспитания. Делюсь своим опытом.

-- Кстати, о системе воспитания. Два ваших сына сделали неплохую карьеру в хоккее. Вы будете их подключать к работе?

-- Нет, об этом речи не идет.