После глубокого кризисного падения Россия вошла в фазу стагнации. Вряд ли кого-то могут ввести в заблуждение растущие котировки нашего фондового рынка -- он слишком спекулятивен и отражает в основном конъюнктуру внешних сырьевых рынков. Не стоит обманываться и по поводу регистрируемых «Росстатом» текущих темпов экономического роста. Этот рост лишь отчасти компенсирует предыдущий шоковый спад, а главное, что за ним пока не просматривается никаких факторов устойчивого восстановления и дальнейшего динамичного развития. Разве стали возникать новые предприятия, открываться новые рынки, появляться новые промышленные продукты?

На этом фоне разговоры о модернизации и инновациях в России, можно сказать, вошли уже в свою зрелую стадию. Практически все участники политической и экономической жизни страны заявили о своей приверженности новым лозунгам. Тем не менее создается устойчивое впечатление, что мало кто пытается пока разобраться, как соотносятся между собой модернизация и инновации, как они взаимосвязаны, что за чем следует. Между тем неразбериха в концептуальной части и в терминологии порождает безответственные и непрофессиональные действия практически во всех сферах и на всех уровнях.

Невольное или сознательное смешение понятий модернизации и инноваций так пока и не позволило четко сформулировать наш «новый курс». Хотя в принципе все довольно просто: модернизация -- это создание новых условий, макроэкономических и институциональных, для инновационного развития бизнеса, производства и деятельности любого типа. Правильно «настроенные» институты, обеспечивающие новый уровень конкуренции и спроса на товары и услуги, на стимулирование развития, неминуемо заставляют науку активно предлагать свои разработки -- инновации, а бизнес -- стремиться к ним для скорейшего внедрения, поскольку это становится крайне важным условием конкурентного выживания. Лишь этот подход способен обеспечить новый технологический и экономический рывок страны.

Половинчатые меры в модернизации институтов, а тем более упование только на выверенные правительством меры поддержки избранных «новаторов», уполномоченных компаний или наукоградов не дадут серьезных результатов. Показательно в этом плане обсуждение проекта «Сколково», который рассматривают в диапазоне от российской силиконовой долины до очередного бизнес-инкубатора. А кое-кто даже проводит аналогии со сталинским опытом: увидели новый современный вариант комфортабельных «шарашек» под особым контролем со стороны «органов». Уместно здесь, наверное, напомнить, что у американской Силиконовой долины никаких особых режимов и условий деятельности не было и нет: там просто были правильно выстроены институты, определяющие общие правила деятельности и взаимодействия бизнеса и науки. Так уж совпало, что они сработали именно на территории с дешевой землей и соответственно арендой и наличием Стэнфордского и Калифорнийского университетов.

В результате господства не модернизированных и потому неэффективных институтов неудивительно, что по важным экономическим, политическим и социальным показателям Россия, как правило, отстает от развитых стран, а в последнее время и от большинства лидеров стран с переходной экономикой. Это относится и к международной конкурентоспособности (исследования Всемирного экономического форума), и к условиям ведения бизнеса (данные Всемирного банка), и к уровню коррупции (рейтинг Transparency International). Особенно показательными выглядят данные по средней продолжительности жизни в нашей стране и «децильный коэффициент дифференциации доходов», который показывает, во сколько раз минимальный доход 10% самого обеспеченного населения превышает максимальный доход среди 10% наименее обеспеченного населения. В России он в среднем составляет около 16, а в Москве -- 45. При этом, согласно последним данным журнала «Форбс», по количеству долларовых миллиардеров Россия делит второе-третье место в мире (после США).

«Прорыв в экономике возможен только тогда, когда сформирована наиболее оптимальная модель ее развития. Эта модель должна соединить в себе дальнейшее развитие уже сегодня конкурентоспособных отраслей российской экономики, в частности сырьевых, с модернизацией секторов высоких технологий». Эти формулировки из манифеста партии «Единая Россия» на выборах в Госдуму 2003 года. Что изменилось спустя семь лет? Не в лозунгах, они, как видите, те же, а в реальной экономике? Лозунги не превратились в реальные дела. Почему же они теперь превратятся, если курс будет оставаться неизменным?

Президент Дмитрий Медведев определил пять приоритетных направлений модернизации российской экономики: энергоэффективность и энергосбережение, ядерные и космические технологии, прежде всего связанные с телекоммуникациями, медицина и фармацевтика, а также стратегические информационные технологии, включая вопросы создания суперкомпьютеров и разработку программного обеспечения. Но это, на наш взгляд, все же объекты модернизации, куда внедряются инновации, а не направления модернизации. Направления -- это изменение качества государственных и общественных институтов, повышение политической и экономической конкуренции, формулирование и возникновение новых ценностей -- одинаковых и для чиновников, и для бизнеса, и для общественности. Инновации и капиталы обычно стремятся туда, где соблюдаются понятные и общепринятые правила игры, где нет коррупции, где государство и бизнес прозрачны. И это тоже направления модернизации российских институтов. Как и разумное, осознанное движение в сторону развитой части мира.

Представляется, что мы все же рановато «определились» с модернизацией и инновациями. Если не принять основанную на общественном консенсусе программу политической и институциональной модернизации, то все опять уйдет в песок. И программа президента так и останется благим пожеланием. Хотя на словах ее все поддерживают.

При этом если взят курс на модернизацию, то где ее траектория? Как и кто оценит ее успешность? Пока что все меры и объекты расписываются по профильным министерствам. Но где гарантия, что они на этот раз действительно примут эффективные меры, если не принимали до сих пор. Оценка модернизации силами самих модернизирующих -- заведомо тупиковый путь. Нужны объективные, внешние по отношению к государственным структурам эксперты и общественные институты, которые способны судить и давать оценку происходящим изменениям. Если такая оценка останется ведомственной, то об очередной кампании по модернизации России можно забыть уже сейчас.