Накануне 9 Мая президент России Дмитрий Медведев постарался расставить точки над «i» в дискуссии о роли Сталина в Победе. Напомним, что эта тема активно муссировалась последние месяцы в связи с решением московских властей разместить на улицах столицы плакаты с изображением генералиссимуса, якобы по просьбам ветеранских организаций. В интервью газете «Известия» глава государства предельно ясно изложил свою позицию: во-первых, войну выиграл не лично Сталин, а народ; во-вторых, никакие достижения не оправдывают преступлений, совершенных режимом против самого народа-победителя. Интересно, что премьер-министр Владимир Путин не далее как в декабре 2009 года в ходе прямой линии также высказался о роли Сталина в истории страны. В этих оценках есть важное отличие: Медведев на первое место ставит «массу преступлений» сталинского режима, а Путин -- «позитив», хотя и достигнутый «неприемлемой ценой».

«Если говорить о государственной оценке, о том, как оценивается Сталин руководством страны в последние годы, с момента возникновения нового Российского государства, то здесь оценка очевидная -- Сталин совершил массу преступлений против своего народа, -- заявил Дмитрий Медведев. -- И несмотря на то, что он много работал, несмотря на то, что под его руководством страна добивалась успехов, то, что было сделано в отношении собственного народа, не может быть прощено». Иначе звучал ответ Владимира Путина, который, кстати, оставил вопрос о Сталине под конец эфира, пояснив, что видит в нем «засаду». Премьер тогда сознательно не стал «давать оценки в целом», а самым очевидным для него оказалось то, что «с 1924 по 1953 год страна, а страной тогда руководил Сталин, изменилась коренным образом, она из аграрной превратилась в индустриальную». Цена, которую пришлось за это заплатить, была отмечена так: «Правда, крестьянства не осталось».

Совершенно по-разному лидеры страны обрисовали роль Сталина в войне. Дмитрий Медведев однозначно заявил: «Есть абсолютно очевидные вещи -- Великую Отечественную войну выиграл наш народ, не Сталин и даже не военачальники при всей важности того, чем они занимались». Путин же поставил Победу фактически в список достижений сталинского режима: «Кто бы и что бы ни говорил, победа была достигнута. Даже если мы будем возвращаться к потерям, никто не может сейчас бросить камень в тех, кто организовывал и стоял во главе этой победы».

Естественно, репрессии Путиным также были упомянуты: «Весь позитив был достигнут неприемлемой ценой, репрессии имели место быть -- это факт. От них пострадали миллионы наших сограждан. Такой способ управления государством, достижения результата неприемлем». Однако слово «преступления», произнесенное Медведевым, у Путина отсутствует. К тому же г-н Медведев пообещал, что в российскую жизнь не вернутся даже декоративные политические элементы сталинизма.

«Очень разные интонации, аргументация, взгляды», -- комментирует высказывания лидеров тандема заместитель генерального директора Центра политтехнологий Алексей Макаркин. Однако при этом он отмечает, что в другое время и в других местах президент и премьер уже высказывались на ту же тему в несколько иной стилистической манере: «Если взять апрельское выступление Путина в Катыни, то там достаточно эмоциональное, ярко выраженное негативное отношение к преступлениям Сталина. В 2008 году в книге Сванидзе Медведев давал Сталину значительно более аккуратные и сдержанные оценки. Жесткий антисталинизм появился у Медведева в конце октября прошлого года».

По мнению эксперта, стилистика этих выступлений зависит во многом от аудитории: более жестким антисталинским подходам место в Интернете и в «Известиях» как газете, традиционно ориентированной на интеллигенцию и входящую в западные обзоры прессы. А в прямом эфире, предназначенном для внутреннего употребления и усредненной аудитории, можно позволить себе порассуждать о «неоднозначной роли». Потому что, как отмечает г-н Макаркин, «если мы хотим сблизиться с Западом для создания инновационной экономики, то не можем туда прийти со Сталиным».