Ясир Арафат подвел возглавляемую им палестинскую автономию к кризису власти. В эти выходные там взбунтовались те, кому положено не лезть в политику, а охранять лидера и сдерживать камикадзе, рвущихся убивать израильтян.

Офицеры палестинской службы превентивной безопасности, аналога ФСБ, вышли из-под контроля после очередной «рокировочки» старого Ясира -- увольнения их шефа Джибриля Раджуба на Западном берегу Иордана. Арафат вывел честолюбивого полковника из игры «кто будет моим преемником?» и отправил его губернатором в полуразрушенный город Дженин. Арабских чекистов раздражает и то, что замена пришла извне: новый начальник Зухейр Аль-Мунасыра -- гражданский, в прошлом губернатор того же Дженина.

Ясир Арафат судорожно реагирует на требования США провести административные реформы, но подавлен тем, что Вашингтон откровенно ищет ему замену. Из-за этого его попытки подстраховаться и удалить из своего окружения потенциальных соперников выглядят не просто нервными, но и опасными. Обиженный Гази Аль-Джибали (только что уволенный начальник полиции в секторе Газа) уже выразил желание участвовать в выборах президента автономии в начале 2003 года. О таких же намерениях заявили еще двое: некий Касим Абдес-Саттар, политолог из города Наблус, и бывший депутат местного парламента, политик-ветеран Хейдар Абдеш-Шафи.

Властные амбиции есть у всех силовиков, которых расплодил Арафат. На смотринах в Вашингтоне американцам, особенно советнице президента по национальной безопасности Кондолизе Райс, пока приглянулся 40-летний улыбчивый Мухаммад Дахлян. Тоже полковник. И тоже глава местного ФСБ, только в секторе Газа. Возможно, отставка Раджуба -- попытка укрепить позиции этого его коллеги и централизовать руководство службой.

Давние соратники Арафата и кандидаты в его преемники из гражданских -- Ахмад Крэа (Абу Аля) и Махмуд Аббас (Абу Мазен) -- переживают личные драмы. У первого серьезно шалит сердце. А второй никак не может оправиться после смерти старшего сына Мазена от сердечного приступа. Ясир Арафат, так долго оберегавший свою безраздельную власть от посягательств, остался на ее вершине в полном одиночестве.