Из дисков с музыкой Шнитке, изданных к 75-летию со дня его рождения, выделим два. Один посвящен киномузыке, на другом впервые записана последняя, Девятая симфония, шедшая к слушателю около десяти лет. По гамбургскому счету, вероятно, записи неравноценны: с одной стороны, музыка для двух кинолент, явно не лучших в обширной фильмографии Шнитке, с другой стороны -- итоговое сочинение композитора в важнейшем для него жанре. Однако если истинное мерило ценности искусства -- радость, которую оно доставляет, из двух изданий впору отдать предпочтение первому.

Альфред Шнитке. Киномузыка, том IV (Capriccio). Если основные сочинения Шнитке записаны давно и не раз, то многие его киноработы еще ждут своего часа: композитор написал музыку более чем к 60 фильмам. Ее возрождением много лет занимается немецкий дирижер Франк Штробель -- он работает не со звуковыми дорожками фильмов, а с авторскими партитурами, лучшие страницы которых записывает заново. Маэстро посвятил киномузыке Шнитке уже пятый (в данной серии четвертый) диск; на нем мелодии из фильмов Элема Климова «Спорт, спорт, спорт» и «Похождения зубного врача». Многие темы звучат знакомо -- на их основе Шнитке составил «Сюиту в старинном стиле». Хотя она стала одним из популярнейших его сочинений, Шнитке не принимал ее слишком всерьез: «Во время исполнения этого произведения, когда меня вызывали, я даже не выходил. Оно «не мной» что ли написано -- откровенная стилизация».

Слушая диск, начинаешь лучше понимать, что имел в виду Шнитке: главное свойство представленной музыки -- многослойность, тогда как для «Сюиты» он сознательно обеднил ее, оставив лишь пласт, связанный с музыкой барокко. Да, Шнитке был блестящим мастером стилизации, однако в работе над этими фильмами его задача состояла не только в том, чтобы примерить маску Вивальди или Боккерини. Старинная музыка оказалась составляющей современного звучащего мира -- то органично сливаясь с ним, то служа примером утраченной гармонии. Первый же трек: одна из тем, получивших самостоятельность в «Сюите в старинном стиле», звучит на равных правах с двумя другими: «эстрадной» (с соло электрогитары) и «рахманиновской» (с характерными фортепианными раскатами). Позднее ту же «барочную» тему, не менее органичную в джазовом обличье, играют контрабас и несколько саксофонов.

Помимо номеров, где вполне выдержано единство стиля, таких как чарльстон, менуэт или типичный парковый вальс для духового оркестра, здесь есть и ровно противоположные, где с первого прослушивания не успеваешь уследить за бегом авторской мысли. Аккордеон, играющий ритмически захватывающую мелодию, вдруг принимается за одну из главных тем Пятой симфонии Чайковского, плавно переходящую в музыку из фильма «Мужчина и женщина». Так работа в кино формировала творческий метод Шнитке, названный полистилистикой. А элементы старинной музыки с тех пор прочно вошли в его арсенал; не случайно во многих его сочинениях звучит клавесин, даже в Девятой симфонии.

Альфред Шнитке. Девятая симфония (ECM New Series). К нынешнему юбилею Шнитке вышли сразу две записи его последней симфонии -- сочинения с трагической судьбой. Партитуру, завершенную тяжелобольным автором, первым пытался реконструировать Геннадий Рождественский; опираясь на свое уникальное знание стиля Шнитке, он творчески воссоздал фрагменты, которые не смог расшифровать. «Работу над этой симфонией можно было назвать посильной расшифровкой абракадабры, -- объяснял дирижер. -- Я поставил перед собой цель, не ограничиваясь чисто техническими проблемами, максимально войти в «русло стиля» композитора, пользуясь «коллажированием» в самом широком смысле слова и многоплановым цитированием». Редакция была представлена в Москве в 1998 году, однако Шнитке ее не одобрил и потребовал отменить дальнейшие исполнения. Позже вдова композитора Ирина Шнитке передала партитуру Николаю Корндорфу, а после его внезапной смерти -- Александру Раскатову, работавшему над ее реконструкцией несколько лет.

Девятая симфония в версии Раскатова впервые прозвучала летом 2007 года и вскоре была записана. Деннис Расселл Дэвис, дирижировавший премьерой, рассказывал: «В буквальном смысле закончить симфонию невозможно. Но Раскатов сделал все что мог. Это не вполне сочинение Шнитке, а скорее комментарий к партитуре и к его жизни в целом». Ирина Шнитке в свою очередь считает, что Раскатову удалась полная реконструкция рукописи. Однако если допустить, что маэстро Дэвис прав, то на подобный комментарий к музыке и жизни Шнитке, безусловно, имел право и Рождественский. На то, что автор не авторизовал его редакцию, возразить нечего. И все же ее запись, возможно, также заслуживала бы издания.

Что касается реконструкции Раскатова, выпущенной ЕСМ и затем BIS, она вызывает смешанные чувства: как комментировать музыку, написанную на пороге мира иного? Имеешь ли ты право критически высказываться о предсмертном сочинении великого композитора? Девятую симфонию мы еще будем долго воспринимать именно с этой точки зрения, невольно формируя свое впечатление заранее и слыша в музыке бесплотность, словно симфония пишет себя сама. Насколько близка к замыслу Шнитке редакция Раскатова, с точки зрения слушательского опыта сказать трудно: музыкальный почерк композитора то неузнаваем, то узнаваем настолько, что может показаться следствием имитации. Диск украшает своеобразная постлюдия -- сочинение самого Раскатова Nunc dimittis, записанное с участием всемирно известного Хиллиард-ансамбля и певицы Елены Васильевой.