Фестиваль 2morrow, оккупировавший на это раз две столичные площадки, в очередной раз убедил продюсеров, режиссеров и простых киноманов в том, что для трезвого взгляда на современный кинопроцесс не нужно гоняться за категориями «А», мировыми премьерами и эксклюзивностью показов. Достаточно иметь умного программного директора, надежного спонсора и сохранить вкус к хорошему кино.

Интонацию форуму задала картина открытия -- «Пределы контроля» Джима Джармуша, режиссера, с чьим именем на протяжении нескольких десятилетий ассоциировался сам феномен авторского фильма. Так что о творческой импотенции Джармуша глупые люди заговорили в тот самый момент, когда другие -- еще более недалекие персонажи -- объявили о смерти независимого кинематографа.

О том, что этот миф прочно укоренился в умах даже продвинутой публики, свидетельствует презабавный факт. Как известно, на фестивале 2morrow помимо основного жюри, где в этом году председательствовал чилийский экспериментатор Алехандро Ходоровский, работает жюри российских блогеров. Именно оно отвечает на фестивале за так называемый глас народа, который в прежние фестивальные годы звучал громче и куда радикальнее взвешенного мнения профессионалов. Так вот приглашенная в это самое жюри барышня по имени Анна Зейликман накануне работы фестиваля написала в своем ЖЖ: «Это, конечно, смешно -- я в жюри кинофестиваля. Потому что я фестивальное кино сильно очень не люблю, оно же не для людей, оно для самого режиссера и его родственников». Позже выяснилось, что Анна -- барышня не просто влиятельная, но остроумная и ироничная: попав в число «режиссерских родственников», она убедилась, что и от такого кинематографа можно получить удовольствие (http://pokrovka.livejournal.com/).

О том, что проблема оторванности авторского кино от простого зрителя волнует не только российских блогеров, но и современных режиссеров, свидетельствовала добрая половина картин конкурсной программы. Очевидно, что режиссеры европейских окраин покинули территорию радикальных экспериментов, оставив своим западным и восточным коллегам право разбираться с «кино о кино», и обратились в своих фильмах к тому самому обделенному вниманием «простому человеку».

Чешский режиссер Богдан Слама в своей картине «Сельский учитель» возвращается к гуманистическим традициям брессоновского кинематографа. Тонкий психологический сюжет о преподавателе биологии, влюбленном в своего ученика, разыгран на фоне деревенских пейзажей, что возвращает зрителю давнюю руссоистскую иллюзию, будто близость к природе способна разрешить самые мучительные моральные конфликты. Слама реконструирует на экране бесконечно печальный и абсурдный мир, в который Бог если и наведывается, то только в облике пылесоса, метущего полы в деревенской церкви. В отличие от автора «Дневника сельского священника» и «Наудачу, Бальтазар» чешский режиссер прибегает к помощи спасительной иронии, так что финальные эпизоды фильма, где герой примиряется со своей нетрадиционной ориентацией, а окружающий мир принимает его таким, какой он есть, вызывают у зрителя одобрительную улыбку.

Чешскому режиссеру Сламе подпевает его норвежский коллега Руне Денстад Ланглу, представивший на 2morrow картину «Север», снятую по сценарию популярного в народе писателя Эрленда Лу. Лу известен своим пристрастием к наивному и минималистичному стилю письма, где эмоции и поступки героев если как-то и комментируются, то на манер культового персонажа советского мультсериала -- зайчонка Ушастика, имевшего привычку рассказывать о себе односложными предложениями в третьем лице. Приблизительно в этой же интонации выдержана и остроумная норвежская лента, герой которой -- бывший лыжник, ушедший из большого спорта по причине панических атак, усугубленных любовью к алкоголю. В результате нелогичных событий он все-таки отрывает свой толстый зад с насиженного места и отправляется в большое путешествие на север -- на встречу с женой и сыном. По дороге он встречает таких же, как он сам, -- полумультяшных, полутрагических героев-одиночек, зарывающих свои проблемы в сугробы северных широт.

Справедливости ради надо сказать, что на свете в данный момент существует только один национальный кинематограф, успешно примиривший традиции артхаусного кино с проблемами простого человека. К счастью, в программу 2morrow попал фильм румынского режиссера Корнелиу Порумбойю «Полицейский, прилагательное», чтобы сомневающиеся российские блогеры могли убедиться: можно снимать фильм долгими невыразительными планами, не мучая актеров системой Станиславского, заставлять их произносить в кадре донельзя бытовые и абсурдные диалоги. Но делать это так, что с виду незатейливая лента о совестливом полицейском, не желающем арестовывать малолетнего укурка, воспринимается зрителем как хичкоковский триллер. Два часа экранного времени ни вздохнуть, ни оторваться. В то время, как на экране показывают небритого чувака в плохо освещенных интерьерах эпохи Чаушеску. Воздух у них там в Бухаресте что ли другой?

В то время как европейские режиссеры воскрешают гуманистические традиции, зону экспериментов оккупировали радикально настроенные азиаты. В программе «Завтра» показали лишь один азиатский фильм -- «Билеты проданы» малайзийца Ю Жун Ханя. Но не утихавшие после сеанса крики «браво» доказали, что «простые зрители» не так уж сильно нуждаются в том, чтобы о них заботились. Очевидно предпочитая экстремальную неполиткорректность гуманистическому пафосу.