В выступлениях политиков -- как российских, так и зарубежных -- стало уже общим местом отмечать, что механизмы развития нынешнего экономического кризиса плохо поддаются анализу и прогнозированию. Такого кризиса никогда не было, говорят они, и мы не знаем, насколько глубоким будет спад экономики. Эксперты Института энергетики и финансов в очередном выпуске ежемесячного «Мониторинга мирового кризиса» в связи с этим отмечают, что уже явно сформировались две «партии» -- короткого и длинного кризиса. И это тоже свидетельство плохого понимания событий.

Эксперты ИЭФ отмечают, что при анализе кризиса часто легко сочетаются совершенно противоречивые обещания, например, «что кризис перевернет все в мире, центры силы переместятся в Азию, утонет доллар, но... сам кризис будет не таким тяжелым и вообще скоро кончится». «К сожалению, надо выбирать между легкостью и последствиями, -- говорит президент ИЭФ Леонид Григорьев. -- Точно не может быть легкого кризиса с последующими крупными сдвигами и модернизацией мировой и российской экономики». Аналитики советуют быть осторожными в обещаниях и расчетах -- прекращение падения производства переходит в период низкого уровня экономической активности, низких бюджетных поступлений, низкой занятости. И уточняют: «Кризис еще не исчерпал себя, своих рисков, своих угроз -- подождем данных за первое полугодие 2009 года, будущее будет чуть яснее».

Механизм развития кризиса представляются в виде замкнутого круга. «В мировой рецессии 2008--2009 годов исходный спад шел в жилищном строительстве (с лета 2008 года), потом в автомобильной промышленности (с осени 2008-го). Одновременно финансовый шок парализовал розничный кредит», -- напоминают в ИЭФ. А в целом модель выглядит теперь так: «Падение промышленного промпроизводства -- рост числа безработных -- падение доходов населения -- падение потребления -- падение производства и импорта потребительских товаров -- падение планов инвестирования».

Эксперты ИЭФ подробно разбирают механику одного из секторов этого замкнутого круга -- изменение в сфере потребления. Они отмечают, что в России кризис уже привел к изменению модели благосостояния населения, следовательно, сказывается и на модели потребления. Речь идет и о падении объемов покупок, и об изменении их структуры, и даже об изменении мест покупок. Уже можно отчетливо зафиксировать тенденцию: уменьшение доли высокодоходных групп населения, прирост в кластере беднейших групп. Как следствие, рост розничной торговли на 16--18% в год сменился падением на 5% к апрелю 2009 года, при этом покупки непродовольственных товаров сокращаются намного быстрее -- уже на 10% в целом по стране, и впервые за длительный период времени в феврале этого года сократились покупки продовольственных товаров. Подобная динамика характерна для большинства стран мира, отмечают эксперты ИЭФ, хотя есть и исключения: в Китае и Индии в первом квартале нынешнего года потребительские расходы выросли на 4,5--5% по отношению к аналогичному периоду 2008 года.

В «Мониторинге» приводятся данные исследования Win Crisis Index, проводившегося в 25 странах компанией Worldwide Independent Network (в России ее представляет исследовательский холдинг «Ромир»). В России идет сокращение во всех сегментах потребления: «Население оценивает перспективы государства на выход из кризиса выше среднего, но при этом сократило свои личные расходы значительнее, чем жители многих других стран -- участников опроса», -- поясняет эксперт института. «Дальнейшая трансформация модели будет зависеть в первую очередь от общеэкономического контекста -- реализации сценариев экономического развития, темпов и механизмов роста, направления структурных сдвигов в экономике, способов преодоления ограничений со стороны спроса и ресурсов», -- отмечается в докладе.

«Центральным моментом» для России Леонид Григорьев называет цену на нефть: «Удержание цены нефти во время острой стадии снижения производства и мирового спроса на уровне 50--60 долл. за баррель является огромным достижением стран ОПЕК и эффективности принятых ими мер по снижению добычи». А отсутствие критики картельного поведения г-н Григорьев объясняет тем, что такая ситуация, похоже, на данном этапе устраивает все заинтересованные стороны: «Никому не нужна социальная нестабильность при низких ценах в странах-экспортерах и последующие политические осложнения, то есть падение добычи и взлет нефтяных цен в недалеком будущем. Увеличение цены нефти выше 100 долл. не только даст большую ренту экспортерам, повысит инвестиции в отрасль, но и ускорит процессы отхода от углеводородной энергетики в среднесрочном горизонте». В чем заинтересованы наиболее развитые страны мира.