В Хабаровске на заседании президиума координационного совета по культуре при Минкультуры России министр Александр Авдеев, обсуждая вопросы толерантности и борьбы с ксенофобией, среди прочего сказал: "Во многом из-за этих миграционных процессов люди стали хуже говорить по-русски. Это уже видно не только по бытовому языку, но и по языку, который мы слышим по радио и по телевидению".

Процитированная многими информационными агентствами эта фраза вызвала живой отклик, поскольку вокруг приезжих из ближнего и дальнего зарубежья и их способности свободно владеть «великим и могучим» давно существует поле особой напряженности: в январе Госдума отклонила законопроект, предполагающий обязать иммигрантов перед устройством на работу проходить тест на знание русского языка. Депутаты побоялись, что с языком от этого лучше не станет, а вот взяток точно прибавится. Однако проблема не снята. Совет Федерации снова выступает с предложением ввести обязательное обучение мигрантов русскому языку -- и чтобы стимулировать процесс, получившим сертификат давать разрешение на работу не на год, а на два. Но тут непонятно, кто будет их обучать, работодатель или государство, здесь ли их экзаменовать или на родине, при получении визы? Всех ли или тех, кто бригадами работает на строительных подрядах и не появляется в городе поодиночке, учить языку не надо?

То есть проблема есть, ее обсуждают, а как решить -- не знают. Тем более что дело не только в приезжих из расположенных за пределами России Средней Азии и Закавказья, как считает директор Института этнологии и антропологии Валерий Тишков. «У нас же есть россияне, которые не знают русский язык. По последней переписи населения их около 5 млн», -- сказал он "Времени новостей". Речь, понятно, идет не о безграмотных школьниках, а о тех россиянах, для которых русский язык не является родным.

Но министр Авдеев скорее всего и не имел в виду касаться этих сложных аспектов миграционной политики. Он просто хотел подчеркнуть, что «все нации и народности России должны себя чувствовать надежно и уверенно, чтобы не было межэтнической напряженности и доминировала толерантность к культурам друг друга». «Одна из угроз ХХI века -- угроза националистического экстремизма, ослабления межнациональной терпимости, -- заметил Авдеев. -- В нашей стране мы должны и можем этого избежать». Но очень обидно, что, по словам главы Минкульта, мы «уже и писать стали не очень-то грамотно, не говоря уже об употреблении неприличных слов, что вообще позорно для русской культуры и русского языка».

Министр попытался раскрыть причину этого позорного явления: «Люди стали больше ездить, народы активнее переселяться в поисках работы, лучших климатических условий, лучшего будущего для своих детей. Такому прессингу подвергаются не только составы населения, но и языковые культуры».

Но поскольку вторым вопросом, обсуждавшимся в Хабаровске, была «номенклатура государственных и муниципальных услуг, предоставляемых учреждениями культурно-досугового типа Российской Федерации, и механизм их финансирования за счет бюджетных средств», то, в сущности, решение проблемы уже и найдено. Оно -- в равном предоставлении тех самых культурных услуг на всей территории и всем слоям населения -- и по Интернету, и через обычные гастроли музыкальных и театральных коллективов. И тогда мы не только воочию увидим улучшения бытового языка, но даже и в том языке, который мы слышим по радио и ТВ, обнаружим позитивные изменения.