Оркестру Бутмана скоро десять лет. У многих людей тенор-саксофонист и его ансамбль ассоциируются с джазом вообще. На самом деле публика часто ходит «на Бутмана», даже если упомянутого музыканта на сцене нет, а выступает кто-то, кого наш главный джазист пригласил. Кто бы это ни был -- пожилой заокеанский классик или начинающая нью-йоркская певица -- если это «джаз от Бутмана», на него идут. А Джо Ловано -- персонаж дефицитный, выступал у нас всего один раз, на первом «Триумфе джаза» в России. Это был масштабный концерт с участием кучи джазовых звезд, эдакий парад. А хотелось все-таки послушать легендарного музыканта отдельно. Вот, доехал наконец. Чуть ли не десять лет спустя.

Концерт Бутман начал с таких слов: «Все, кто играет в оркестре, я с ними и начинал когда-то». Музыканты тогда были очень молоды, но за время существования оркестра «многие стали отцами. Некоторые -- дедушками. Кстати, первого внука нашего оркестра назвали Игорем. Такая вот у нас интеграция». Помолчал и добавил: «Попробовал бы как-то по-другому назвать...» Зал разразился аплодисментами. «Телеги» Бутмана -- это отдельный элемент любого концерта.

Так вот. В юбилей этот замечательный оркестр решил сыграть с кумиром Бутмана -- Джо Ловано. Кто-то, кажется, из западных джазовых критиков, несколько лет назад придумал такую фразу: «Лучшего тенора на земле зовут не Лучиано, а Ловано». Резко: Лучиано Паваротти об ту пору был жив, но болел уже сильно и пел плохо. И фразу подхватили. Джо Ловано же находится в отличной форме -- записывает каждые года два сольный альбом с авторским материалом, участвует в сайд-проектах. Стиль Ловано -- это настоящий, романтичный и немного архаичный би-боп. Музыка без затей, просто музыка -- напевные темы и бодрые импровизации в головокружительном сахарном звучании. Я лично не люблю сольные альбомы Ловано. Мне больше по душе его коллаборации, как ScoLoHoFo (c Джоном Скофилдом, Элом Фостером и Дейвом Холландом) или недавний дуэтный с пианистом Хенком Джонсом. На отличном и очень современном альбоме Streams of Expression Ловано переиграл и, гм, досочинил Birth of Cool (1949) Майлса Девиса. А его проект Saxophone Summit -- это вообще вне критики. Причем и первый альбом проекта, с ныне покойным Майклом Брекером, и второй, с Рави Колтрейном. То есть Ловано, видимо, из тех творцов, которым лучше, если есть внешний раздражитель. Равновеликий соавтор, например. «Нравится -- не нравится», это все, конечно, замечательно, но, сказать по совести, Ловано -- последний из могикан. Кто еще более или менее активен и актуален из тенористов его поколения, не говоря уже о тех, кто старше? Гениальный Уэйн Шортер. Совсем уже пожилой классик Бенни Голсон. Соратник Майлса Девиса Дейв Либман. Гери Барц. Ну еще сколько-то имен. На всю планету. Так что Бутман, называя Ловано «первым тенор-саксофонистом мира», не лукавит. Просто вторых уже почти нет.

Вот, собственно, все вышесказанное концерт и показал еще раз. И еще: Ловано -- из тех редких джазменов, кто умеет доставить удовольствие любой публике (большой Светлановский зал, кстати, почти битком). Его звук -- правильный, круглый, соблазнительно-сладковатый. С небольшими симпатичными шероховатостями и редкими взвизгиваниями там, где нужно. Он может звучать и как Стен Гетц. (Может вообще как угодно, но как угодно -- это никому не надо, надо, чтоб красиво и умиротворяющее). На сцене крупный бородатый мужчина Ловано очень подвижен, светится улыбкой, дирижирует оркестром и с удовольствием слушает сольные куски музыкантов оркестра: трубача Вадима Эйленкрига, пианиста Антона Баронина, а также тромбонистов, вторых саксофонистов... почти всех, включая Бутмана. Незадолго до концерта Ловано привез в Москву ноты своих произведений, которые оркестр выучил за один день и отрепетировал за одну репетицию. Играли новые вещи Ловано и стандарт Again and Again. А также русскую народную «Ямщик, не гони лошадей» в такой аранжировке, как будто это некая босса-нова Антониу Карлуша Жобима. Душевность в квадрате. Как, в общем-то, и весь концерт.