В отличие от США или западноевропейских стран у России есть уникальный собственный ресурс для подъема финансовых рынков и, главное, эффективного посткризисного развития страны. Состоит он в реальной, однозначной и быстрой -- без шараханий и полутонов -- смене курса, прежде всего политического. Просто потому, что по объективным экономическим причинам нынешний курс больше невозможен.

Даже на освобождение под подписку о невыезде заместителя министра финансов Сергея Сторчака (это ведь еще далеко не оправдание по суду за отсутствием состава преступления, что, надеюсь, тоже последует) российский фондовый рынок отреагировал моментальным, пусть и кратковременным, дополнительным ростом. В нынешней ситуации освобождение всех фигурантов дела ЮКОСа из тюрем и колоний, равно как и освобождение некоторых одиозных фигур во власти от занимаемых ими должностей, возвращение легальной партийной политики и нормального общенационального телевидения, радикальная смена самой политической атмосферы в стране поддержит финансовую систему едва ли не существеннее обильных инъекций из казны.

Война с Грузией и крах попыток превратить страну в нефтегазовую империю должны стать крайними точками движения России в сторону от цивилизационного мейнстрима. Ожидающееся на днях первое президентское послание Дмитрия Медведева -- шанс публично обозначить новые координаты существования страны.

«Суверенная демократия» так же невозможна, как «суверенная экономика», только если это не модель экономического концлагеря на северокорейский манер. Сейчас все страны с рыночной экономикой независимо от идеологических разногласий вынуждены принимать совершенно идентичные меры по спасению финансовых систем. Это доказывает очевидное: мы повязаны одними фундаментальными экономическими законами, у нас общее "нутро" устройства жизни. Не стоит "обольщаться", что экстренная государственная помощь при ужесточении контроля за финансовыми рынками приведет столпов капитализма к "социализму". Частная инициатива и гражданские свободы были, есть и будут основой развития этих стран и залогом преодоления очередного кризиса. России нужно следовать по такому же пути, потому что более эффективного варианта развития человечество не придумало.

Кризис, способный привести к реальной потере скромных сбережений и краху жизненных планов того самого молчаливого большинства, которое все последние годы формально поддерживало власть в обмен на невмешательство в свою личную жизнь, становится барьером на пути подмены реальной политики в стране пропагандистским самопиаром власти. Если зарплаты многих людей после нескольких лет роста (уточним, несопоставимого с ростом доходов страны в эти годы от уникальной нефтегазовой конъюнктуры и с масштабами увеличения благосостояния провластной элиты) начнут падать, если будет резко расти безработица, никакой «Первый канал» не сможет убедить беднеющее население, что власть у нас хорошая и правильная. Но и самой власти больше невозможно продолжать этот праздник набивания карманов нефтегазовыми долларами и ничегонеделания. Кризис просто обнажает то, что прикрывалось ненадежным, как котировки акций на фондовой бирже, пропагандистским флером: отсутствие у России надежной финансовой системы, внятных геополитических ориентиров, реальных союзников.

Россия вовсе не была очагом стабильности -- не потому, что полная стабильность бывает только на кладбище и даже самые устойчивые экономики подвергаются порой тяжелейшим испытаниям вроде нынешних. А потому, что отсутствует система власти, способной принимать адекватные решения и отвечать за них перед народом. Относительное благополучие части россиян в начале ХХI века было достигнуто не благодаря, а вопреки власти: отчасти из-за не до конца уничтоженных основ нормальной экономики, заложенных в 90-е годы, отчасти вследствие невероятно высоких и долго сохранявшихся цен на энергоносители, главную наряду с торговлей оружием статью доходов российской казны.

Вот страна и впала в блаженную нефтегазовую спячку, как впала в нее в эпоху Брежнева. Тогда это привело к неизбежным, важным, но недостаточным политическим послаблениям горбачевской эпохи, причем без назревшей смены экономических основ государства, и в конце концов к распаду СССР. Сейчас реинкарнацию политических свобод придется совмещать с пересмотром политики фактической приватизации провластной элитой всех ключевых бизнес-активов страны под марками госкорпораций, госкомпаний и госмонополий.

Россия не станет развитой и пригодной для достойного существования в бытовом смысле страной без участия населения, которое в последние годы всеми правдами и неправдами отстраняли от созидательной деятельности. Тот образ России, который вбивался все последние годы россиянам официальной пропагандой, -- образ страны, встающей с колен, чтобы поставить на колени остальной мир, -- является фикцией. Россия как не была коленопреклоненной, так и не стала мощным политическим или экономическим "монстром".

Чем раньше это поймет верховная власть, чем быстрее очнется от имперских грез и вернется к российской реальности для ее разумного преобразования, тем лучше. В противном случае кризис даст нам возможность пережить ремейк разложения советской империи в новой России -- вплоть до утраты нынешней российской государственности.