Разочарование -- единственное слово, которое приходит на ум, чтобы описать то, что происходило на минувшей неделе на 61-м Каннском кинофестивале. Особенно обидно, что режиссеры, успевшие снять пару приличных фильмов, именно в тот момент, когда они наконец получили международное признание, начали снимать все хуже и хуже. В первую очередь это относится к Нури Бильге Джейлану, турецкому апологету авторского кино, единственному наследнику Тарковского в современной Европе.

Его «Три обезьяны» -- настоящий провал и серьезный удар по поклонникам авторского кино, каким мы его любим. Все вроде бы осталось тем же, как в «Отчуждении» (чудом прорвавшемся в свое время в московский прокат) и «Временах года». Медленные, медитативные планы, сухое, но эффективное чувство юмора, прекрасные работы непрофессиональных актеров, в роли которых по традиции выступают сам режиссер и члены его семьи. Но не хватает самого главного: внутреннего напряжения чувств, подлинного саспенса, способного превратить простую житейскую историю в настоящий триллер.

Итак, известный политик сбивает пешехода. Скоро выборы, и самым удобным кандидатом на роль преступника оказывается штатный водитель. Разумеется, не бесплатно, а в обмен на кругленькую сумму денег, которая будет выплачена после освобождения. Во время тюремного года политик заводит необязательный роман с женой козла отпущения. Тот выходит из тюрьмы и все понимает с первого взгляда. Драма, кровь, молчаливая печаль. Вот, собственно, и все. Повторюсь, нет самого главного: без авторского взгляда история превращается в банальную мелодраму, к тому же глуповатую.

При всех оговорках лучшим фильмом, показанным в конкурсе, пока остается «Вальс с Баширом» израильтянина Ари Фольмана. Начнем с того, что уникален жанр фильма: документальная лента, сделанная средствами анимации. Впрочем, сам режиссер убедительно объясняет выбор стилистики: игровую картину о резне в Сабре и Шатиле (палестинские лагеря беженцев, где порезвилась ливанская милиция при молчаливой поддержке оккупационных войск) в израильских условиях было не потянуть, а тема памяти сама по себе предполагает обращение к рисунку. В результате полуторачасовой экскурс в историю ближневосточного конфликта оказывается откровением, а финальные три минуты хроники потрясают и шокируют, как и должно быть.

А лучшим фильмом, виденным в Канне в 2008 году, скорее всего останется «Седьмое небо» немца Андреаса Дрезена, показанное в «Особом взгляде». Несведущие в иностранных языках критики, видимо, переведут название буквально -- «Облако номер девять», но имейте в виду, что речь идет о рае на земле.

А рай в данном случае -- это любовь в возрасте за 70, когда вроде все уже решено, но человеческое упрямство заставляет биться головой об стену и получать от этого удовольствие. Дрезен, автор таких тонких драматических комедий, как «Гриль-бар «На лестнице» и «Лето на балконе», ужесточает свой стиль, делает его строже. В «Седьмом небе» куда меньше шуток и моментов отдыха. Но один из них стоит многих. Героиня смотрит новости о жертвах войны в Ираке. Выслушав предсказуемую информацию, она говорит: «Я считаю, солдат больше быть не должно. Если мужчина хочет стать солдатом, он должен сначала подписать разрешение у своей матери. Если она разрешения не даст, прощай, военная карьера. И так должно быть повсюду». В этот момент зал взрывается аплодисментами. Справедливо. Жаль, что таких моментов мало.