В 2009 году практически все население земли было уничтожено смертельным вирусом, зародившимся в недрах государственной лаборатории, там изобретали безотказную вакцину от рака, да что-то перемудрили, в результате чего несколько миллиардов человек отправились в лучший из миров вне зависимости от наличия у них злокачественных опухолей, а те немногие, что остались в живых, превратились в свирепых зомби-каннибалов, боящихся солнечного, да и любого другого света, а потому выходящих на охоту по ночам. Так что весь день до заката в огромном Нью-Йорке принадлежит Роберту Невиллу и его верной овчарке Саманте. Целыми днями Невилл, в прошлом ученый-вирусолог, нежданно обнаруживший, что является носителем иммунитета против страшной заразы, проводит в освоении городских ресурсов, собирает по домам тушенку и предметы первой необходимости, играет в гольф... чтобы с наступлением темноты запереться в своем доме и продолжить исследования, которые, возможно, помогут в будущем возродить человеческий род. Если будет кого возрождать, ведь уже несколько лет радиосигналы, которые каждый день посылает Невилл, остаются без ответа. Но однажды кое-что меняется -- манекен, с которым Невилл имел обыкновение беседовать каждый день, переставлен с места на место, и сделали это явно не мутанты.

Во всей это истории было практически не к чему придраться, если бы не ощущение дежавю, которым проникнут весь просмотр от начала до конца. Вымерший город, одинокий, пользующийся иссякающими остатками цивилизационных благ человек и его собака, отчаянные попытки спрятать в ладонях еле-еле трепыхающийся огонек здоровой жизни -- все это уже было. И в книгах -- в основу фильма положен великолепный роман Ричарда Мэтесона, и в фильмах -- до сего момента мэтесоновская книга «Я легенда» была экранизирована минимум четырежды. В свое время (а точнее, в начале 90-х годов) должна была состояться каноническая пересъемка этого сюжета силами режиссера Ридли Скотта и самого Арнольда Шварценеггера, который мог составить достойную смену Чарльтону Хестону (сыгравшему главную роль в самой главной до сего момента киноверсии романа под названием «Человек Омега»). Но в конце концов все случилось как случилось -- режиссером был выбран Френсис Лоуренс (создатель небезнадежного, но по большому счету все же неудачного «Константина» про частного детектива-экзорциста), на съемки потрачено соответствующие 150 млн долл. (тут, впрочем, придраться не к чему -- виды опустевшего Нью-Йорка впечатляют даже того, кто никогда там не был, а помнит топографию Большого Яблока исключительно по кинофильмам), приглашена актуальная на сегодня звезда... И в результате вышел фильм, по просмотру которого в голове беспокойно бьется одна-единственная мысль: собрать бы книги все да сжечь, во всяком случае хорошие, чтобы они не попали в руки заокеанских бракоделов, привыкших даже самые интересные мысли перековывать в звонкую монету с непоправимым ущербом для смысла.

Насторожиться следовало уже тогда, когда в числе авторов сценария засветился Акива Голдсман -- большого ума сценарист, умудрившийся за последние несколько лет вогнать в гроб немало изначально мощных голливудских мифов и испортить несколько весьма значительных книг, комиксов и сериалов («Бэтмен и Робин», «Затерянные в космосе», «Я, робот»). Да и выбор актера на главную роль вызывал определенные вопросы. «Черты его лица нельзя было бы назвать приметными, если бы не резкий очерченный волевой рот и яркая глубина голубых глаз» -- ну как в этом нордическом юберменше не узнать разбитного афроамериканца Уилла Смита? Который в отличие от книжного героя предпочитает на досуге не слушать «Дафнис и Хлою» Равеля или Бетховена, а наизусть шпарить монологи говорящего осла из «Шрека». А ведь для Мэтисона (скорее всего без всякой расистской подоплеки) было принципиально важно, чтобы единственным человеком на земле остался бы именно представитель так называемой «высшей расы», тем куда более трагически и символично воспринимался бы финал романа. От которого в фильме, впрочем, тоже остались плохопереваренные ножки да рожки. Вместо того чтобы погибнуть по доброй воле, став настоящей легендой для нарождающегося среди мутантов общества нового типа, Невилл-Смит попросту жертвует собой ради нормальных людей, успев передать им ампулу с собственной, несущий внутри себя иммунный ген крови. Ее немного, но, судя по всему, должно хватить для второй серии, премьера которой намечена менее чем через два года. У добросовестной экранизации книги-оригинала никакого продолжения не могло быть в принципе, но в данном случае это уже никого не беспокоит. Что называется, «какой там умер-шмумер -- лишь бы здоровеньким был».