Тренер олимпийских чемпионов Татьяны Тотьмяниной и Максима Маринина, известный в недавнем прошлом фигурист Олег ВАСИЛЬЕВ в беседе с корреспондентом «Времени новостей» Ольгой ЕРМОЛИНОЙ рассуждает о будущем парного катания.

-- Олег Кимович, создается впечатление, что количество желающих заниматься парным катанием идет на убыль. В этом сезоне в этапах Гран-при зачастую даже не набиралось восьми пар. В чем причины такой ситуации?

-- Наш вид спорта сейчас переживает сложные времена. И это касается не только парного, но и одиночного катания, танцев на льду. Подобная картина наблюдается не только на всем постсоветском пространстве. Спровоцировано это было главным образом известными событиями конца 80-х -- начала 90-х, когда дети, рожденные в те годы, должны были бы выбрать вид спорта, не важно какой -- фигурное катание, гимнастику или что-то еще, но этого не случилось.

Надеюсь, что все это временное явление, о котором года через три-четыре мы будем вспоминать как о кошмаре. Но сейчас мы с этим вынуждены существовать. В прошлом году прошел чемпионат мира без медалей для нас. Этот сезон будет чуть лучше, но тоже не ударный.

А если говорить конкретно о парном катании, то это технически и физически очень сложный вид. Финансовые затраты большие, а призовые деньги пары получают те же, что и одиночники, только делят сумму на двоих. Часть денег выплачивается федерации, тренерам, хореографам, поэтому экономически наш вид невыгодный, технически -- сложный, физически -- тяжелый.

Тем не менее все разговоры о том, что парное катание умирает, не имеют под собой достаточных оснований. География стран, где развивается этот вид, постепенно расширяется. Сейчас это не только Россия, Китай, Канада и Америка. Появляются итальянские, французские, польские дуэты. Правда, Дмитрий Хромин, выступающий за Польшу, -- наш мальчик. За Германию уже не первый сезон катается украинка Алена Савченко, которая уже получила немецкое гражданство. В нашей сборной есть японка Юко Кавагути. К слову, Международный союз конькобежцев (ИСУ) сейчас прилагает достаточно много усилий, чтобы облегчить переходы спортсменов-парников из одной федерации в другую.

Да, сейчас в мировом парном катании нет экспансии России, но это, возможно, и хорошо. Мы все немного падаем вниз, чтобы вырасти в количественном отношении, а потом поднимаемся, чтобы на равных конкурировать друг с другом. В этой связи полагаю, что лет через пять следить за состязаниями в парном катании будет очень интересно.

-- На ваш взгляд, по какому пути будет двигаться парное катание в мире?

-- Думаю, что парное катание движется в сторону танцев. На данный момент в парном катании наблюдается технический перевес. Техника останется техникой. При том, что программы постепенно будут такими же интересными, как у танцоров.

Если говорить на эту тему более детально, то базовые элементы в программах могут быть одни и те же. Есть два десятка предписанных элементов, которые исполняют все пары. Другое дело -- что между этими элементами, каково, если так можно выразиться, оформление этих пар. И вот тут включаются такие понятия, как школа, индивидуальность, традиции фигурного катания. У нас в стране очень долго доминировала питерская школа. И на международных турнирах питерские фигуристы всегда отличались интересными программами, хорошим катанием на ребрах. Москва шла по пути, который позже избрали китайцы: «била» элементами, а что между ними -- это как сложится. Европа ближе к Питеру. А московскую школу парного катания я бы поставил в один ряд с китайской и заокеанской.

-- Ваш тренер Тамара Москвина в недавнем интервью нашей газете говорила о том, что современное парное катание перенасыщено сложными элементами и обратная сторона этой медали -- травмы спортсменов. Программы танцоров до того стали сложными, что участились случаи падения на лед, что в прежние годы казалось нонсенсом.

-- По моему мнению, причиной травм являются не сложные элементы программ, а неправильная система тренировок. Конечно, никто не застрахован от падения с четверного выброса. Можно упасть и сломать руку. Это одно. Другое дело -- регулярные травмы. У нас есть Андрей Грязев -- талантливый фигурист. Но как ни сезон, у него то спина, то колено. Это называется «регулярность травм» и свидетельствует о том, что что-то упущено в его тренировках.

Правильная работа готовит тело к любым неожиданностям. Даже простуды отходят на второй план. Этого можно добиться. Когда я начал тренировать Таню Тотьмянину и Максима Маринина, то после 2001 года они ни разу не травмировались.

С середины прошлого сезона я работаю с Машей Мухортовой -- Максимом Траньковым. До того как попасть ко мне, ребята поменяли нескольких тренеров. Фактически лето в плане подготовки было упущено, а ведь именно в этот период закладывается весь фундамент будущего сезона. Начав работать вместе, мы вынуждены были форсировать их форму и тренировки. И травма, которую они получили на чемпионате России в прошлом сезоне, стала следствием такой вынужденной спешки. Весь этот объем необходимо было делать раньше, размеренно, долго и нудно.

-- Тем не менее в этом сезоне ваша пара выглядит очень солидно. В чем вы видите потенциал этих спортсменов?

-- В их внутренних резервах -- в нераскрытости хореографического образа, их индивидуальности. С точки же зрения техники сейчас они делают максимум того, что прописано в правилах. Все элементы четвертого уровня. Причем исполняют они их не хуже немцев и китайцев. Но Мухортову и Транькова еще мало знают, потому что они вчерашние юниоры. В прошлом году они катались «провально», потому что на то были определенные причины. Если в этом сезоне они продемонстрируют стабильность в результатах, то я уверен, что недолго будут сидеть за спинами других.

-- Но у вас тренируется и вторая пара -- российско-французская Валерия Воробьева -- Жером Бланшар. Каковы их перспективы?

-- В отношении Жерома мы пошли по тому же пути, что и Тамара Николаевна Москвина с Юко Кавагути. Подали все документы на оформление российского гражданства. Как только все эти бумаги будут приняты и у нас будет официальное подтверждение этого факта, пару можно заявлять на международные старты.

-- Но как только это случится, не возникнут ли сложности у вас как у тренера?

-- Сложно уже сейчас. В отличие от того, что было 20 лет назад, сегодня ситуация поменялась. Раньше у любого тренера могли тренироваться один, два, три ученика или пары одного уровня. Сегодня же работа стала настолько индивидуальной и филигранной, что тренировать даже двоих учеников одинаково хорошо абсолютно невозможно. И это не зависит от тренера, его гениальности, профессиональных навыков. Это зависит от ситуации, в которой мы находимся. Чтобы сделать классную программу и довести ее до ума к определенному старту, необходимо потратить массу сил, энергии и всего прочего. Лично я не знаю ни одного тренера, который бы мог удержать в группе двух равноценных спортсменов в течение одного сезона.

-- Следовательно, в будущем и вам придется с кем-то из учеников расстаться?

-- Боюсь, что мне придется выбирать.

-- И все же трудно представить, что в России не могли найти достойных партнеров для Смирнова или Воробьевой?

-- Не могли. Вы что думаете, я тут сижу и просто кофе пью? Если бы у нас не было такой необходимости, не было такого провала в людях, то не было бы ни японской девочки, ни французского молодого человека. Давайте представим ситуацию, что нет этих интернациональных пар, кто остается в России? Мухортова -- Траньков и маленькие дети. Все. Фигуристы остановятся в своем росте, потому что для развития нужна внутренняя конкуренция. Когда в стране есть только одна пара, то им очень сложно, потому что им невозможно выйти на новый уровень, если никого за ними нет. Слава богу, что мы сумели избежать такого поворота.