Минувшие двадцать лет принесли в международную повестку дня фундаментальные перемены. Человечество столкнулось с беспрецедентными вызовами глобального характера: распространением оружия массового уничтожения (ОМУ), террором, изменением климата.

Но есть и благотворные перемены. С окончанием «холодной войны» отпала угроза конфликта между великими державами, остававшаяся актуальной на протяжении четырех десятилетий. России и Соединенным Штатам больше не нужно тратить колоссальные усилия и ресурсы на противоборство друг другу. У нас наконец появилась возможность не только сконцентрироваться на решении наиболее насущных проблем современности, но и делать это сообща.

Между тем американо-российские отношения складываются непросто. Вашингтон и Москва расходятся по таким вопросам, как Косово, развертывание системы ПРО в Центральной Европе; Вашингтону не все нравится во внутренней политике России. Что сделать, чтобы преодолеть эти противоречия и вместе трудиться над нашим общим будущим?

Концептуальный вакуум

Тернистый путь обусловлен прежде всего тем, что Америка до сих пор не выработала четкую концепцию выстраивания отношений с Россией. Такая же проблема существует у США с их бывшими противниками, например Китаем, и даже с союзниками в Европе.

Если бы я взялся за архисложную задачу определить основной принцип американо-российских отношений, я назвал бы интеграцию, нацеленную на совместное решение важнейших глобальных и региональных проблем. Российское участие необходимо как в различных формах партнерства, так и в создании институтов, в которых страна была бы равноправно представлена. Конечно, достижение этой цели потребует подробных консультаций, причем не только на высшем уровне. Главное на этом направлении -- придерживаться реалистичного подхода.

Еще один принцип, который я заложил бы в фундамент отношений между нашими странами, унаследован из времен «холодной войны». Мы должны локализировать имеющиеся между нами разногласия и не допускать их распространения на все остальные сферы потенциального сотрудничества. Несовпадение тех или иных взглядов не должно превращаться в непреодолимый барьер для всего процесса, препятствовать совместной борьбе с терроризмом и развитию тех областей сотрудничества, в которых мы единодушны.

Приоритетом в отношениях с Москвой США должны сделать ее внешнюю политику, хотя, конечно, мы не можем игнорировать то, что происходит внутри страны. Давно пора предоставить Москве нормальный постоянный торговый статус, отменить пресловутую поправку Джексона--Вэника, этот пережиток далекого прошлого. Вашингтону следует отказаться от политики односторонних решений в ядерной области, необходимо проводить консультации, переговоры по существующим ядерным программам. Наконец, мы должны обращать внимание не только на риторику в российских СМИ либо в публичной политике, но и на конкретные дела.

Что касается России, то ей стоит пересмотреть свой взгляд на суверенитет как на абсолют.

В наши дни суверенитет не может просто основываться на правах. Он должен базироваться также и на обязательствах государства перед своими гражданами и международным сообществом. Неспособность правительства выполнять такие обязательства или их нарушение (к примеру, осуществление геноцида, создание ядерного оружия в обход действующих договоров) должны соответствующим образом сказываться и на связанных с суверенитетом правах. Нельзя также допускать, чтобы вопрос о суверенитете оказывался катализатором межгосударственных конфликтов либо подрывал безопасность страны. Так что суверенитет имеет свои границы.

Сегодня многие государства, включая Россию, считают, что, дескать, Соединенные Штаты слишком активно нарушают чужой суверенитет. Но есть и страны, в частности в Африке, где полагают: США недостаточно вмешиваются в дела других государств, например тех, кто явно поддерживает терроризм, или таких, как Судан.

Каковы перспективы наших отношений? Для того чтобы ответить на этот вопрос, надо понять, что им угрожает. Прежде всего это, конечно, наследие прошлого. У нас нет навыков сотрудничества. Зато мы можем легко скатиться к тому, что кажется более привычным, -- к критике и непониманию друг друга.

Но не стоит забывать, что во второй мировой войне мы были союзниками. И даже в период «холодной войны» мы заключали договоры по ограничению вооружений, подписывали торговые соглашения. То есть и в те годы жесточайшего противостояния шел положительный процесс по некоторым направлениям, все опять-таки зависело от конкретной области, конкретного вопроса.

Другая опасность исходит от неопределенности нынешней международной ситуации. Глобализация значительно облегчила распространение идей, в том числе порождающих нетерпимость и насилие, стимулировала контрабанду оружия и наркотиков. Миллионы людей ежедневно бесконтрольно пересекают границы, новые технологии появляются чуть ли не каждый день. В результате наши государства во многих отношениях потеряли контроль над ситуацией, что отразилось на планировании внешней политики.

Во второй половине прошлого столетия принятие внешнеполитических решений давалось значительно проще. Это было время четких границ, эпоха ясного понимания того, что выгодно и вредно для той или иной страны, что можно, а что нельзя. Мир был более опасен, но зато и более предсказуем. Сегодня мы плохо знаем мир, в котором живем, поскольку он меняется стремительно и кардинально.

С учетом всего этого я думаю, что ревизия отношений либо возвращение к временам «холодной войны» невозможны, но отношения могут действительно усложниться, особенно как следствие проблем в областях, где наши интересы не совпадают. Такой бесполезный, пагубный для обеих стран сценарий будет означать, что мы просто не в состоянии сотрудничать, принимая во внимание интересы наших народов.

Однако уверен, что подобное развитие событий отнюдь не неизбежно. Здравый смысл подсказывает, что российско-американские связи -- это нечто большее, нежели просто дипломатические отношения. Но мы еще не перешли Рубикон, после которого уже нет возврата в прошлое.

Глобальная повестка дня

Какими могут быть рамки конструктивных отношений с Россией? Создание альянсов, конечно же, едва ли возможно; самый подходящий формат -- партнерство. Речь может идти о выборочном, избирательном сотрудничестве, которое, собственно, и лежит в основе нынешних принципов международных связей. Между государствами существует целый спектр отношений -- от чисто союзнических до враждебных. Но ведь остается еще очень много места в середине. Наша задача -- препятствовать распространению разногласий именно на политику сотрудничества.

Российско-американские отношения должны складываться в контексте имеющихся глобальных проблем. Потенциал сотрудничества очень велик, особенно в ядерной области, в энергетике, в сфере контртеррористической деятельности, борьбы с распространением ОМУ и массовыми заболеваниями. Объединение усилий в вопросах, связанных с экологией и глобальным потеплением, может подразумевать совместную разработку чистых технологий, способов использования угля без загрязнения окружающей среды, поиски путей безопасного захоронения ядерного топлива.

Довольно неожиданным оказался вызов, который нам бросает информационная революция. Как и любое другое, это явление, ставшее практически глобальным, имеет свои плюсы и минусы.

С одной стороны, доступность мощных потоков информации, свободный обмен ими способствуют развитию творческой энергии, инновационного потенциала, утверждению принципов демократии, развитию рынков и т.д.

С другой -- информация стала мощным оружием в руках корпораций, неправительственных организаций самого разного толка, террористов, а также картелей, занимающихся распространением наркотиков. Сфера информации с ее Всемирной паутиной, кабельным и спутниковым телевидением децентрализована, что серьезно усложняет процесс создания национального консенсуса. Поэтому следует сообща работать над тем, чтобы развить и укрепить положительные аспекты информационной революции и свести на нет ее негативные стороны.

Взаимодействие между США и Россией возможно и необходимо для снижения напряженности в большинстве горячих точек планеты. Самая актуальная проблема такого рода, а следовательно, особенно перспективная в плане сотрудничества -- Иран. Если Москва и Вашингтон договорятся о пакете стимулов и санкций для иранцев, это повысит шансы предотвратить следующий международный кризис, который возможен в случае, если Тегеран будет продолжать работу над своей ядерной программой.

Как участники ближневосточного «квартета» США и Россия могут совместно сыграть ключевую роль в урегулировании палестино-израильского конфликта. Ситуация в этом регионе складывается весьма непростая: Палестина стоит на грани гражданской войны, традиционная дипломатия здесь уже не срабатывает. В этих условиях «квартет» может разработать ряд принципов, которые лягут в основу будущего окончательного соглашения. Это позволит создать условия для переговоров между палестинцами и израильтянами.

Соединенные Штаты надеются, что конструктивное сотрудничество между нашими странами в конечном итоге приведет к решению косовской проблемы, и Россия поддержит план ООН о предоставлении независимости этому сербскому краю.

В этой связи давайте вернемся к кемп-дэвидским соглашениям по Ближнему Востоку конца 1970-х годов, которые гласили: палестинцы имеют право принять участие в решении своей судьбы. При этом выдвигался следующий (справедливый и по сей день) аргумент: в нынешнем мире мы не можем позволить себе право на самоопределение, поскольку обретение какой-либо частью населения собственного государства способно вызвать последствия, губительные для остальных его граждан. Группы населения имеют право принимать участие в решении своей судьбы, но они не могут делать это в одностороннем порядке. И тогда за дело принимается дипломатия.

Не должно быть единого универсального права на самоопределение. Необходимо исходить из специфики каждого случая, конкретных особенностей ситуации. Почему та или иная часть населения добивается собственной государственности? Из-за исторической несправедливости и этнических проблем? В силу физических либо экономических потребностей? Объединения людей, желающих иметь свое государство, могут обосновать свое стремление, но они не должны самостоятельно претворять его в жизнь.

Это положение, естественно, касается Косово. Многие считают, что прошлые страдания косоваров дают им дополнительные права. Но независимость Косово будет иметь определенные последствия для других жителей региона. Похоже, что все идет к тому, что край получит статус государства. Если так произойдет, все наши творческие и интеллектуальные усилия должны быть направлены на то, чтобы эта трансформация оказалась, как минимум, приемлемой для сербов.

Новые рамки сотрудничества

По-настоящему плодотворным наше сотрудничество станет только тогда, когда другие страны будут готовы взаимодействовать с нами, инициировать и выстраивать мировые альянсы, призванные отвечать на такие глобальные вызовы нашего времени, как терроризм, изменение климата, распространение ОМУ. Новые институты должны уметь гибко реагировать на имеющиеся угрозы, делая мир более предсказуемым.

За 60 с лишним лет, прошедших со времени основания Организации Объединенных Наций, ее роль значительно снизилась, а структура Совета Безопасности ООН больше не отражает существующую реальность. И ООН, и ее Совбез продемонстрировали, что указывать на какие-то проблемы они, может быть, и могут, а вот решать их уже не в состоянии.

В последние годы пяти постоянным членам СБ ООН, как правило, не удавалось договариваться по основным вопросам. При этом страны, способные сыграть ключевую роль в урегулировании тех или иных проблем, не были представлены в Совете Безопасности. Так что налицо необходимость в реформах.

Нужны институциональные рамки для Ирака, подобные тем, что были созданы для Афганистана. Там под эгидой ООН действовала «Группа друзей и соседей Афганистана» по формуле 6+2 (Иран, Китай, Пакистан, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан, а также Россия и США. -- Ред.). Аналогичные меры по созданию институтов требуются для урегулирования иранской и северокорейской проблем, а также на период после истечения срока действия Киотского протокола в 2012 году.

Возможно, именно ослабление ООН привело к усилению международных финансовых организаций и «большой восьмерки». В рамках последней, например, обсуждаются очень важные мировые проблемы, хотя роль данного форума в решении международных вопросов очень часто преувеличивается.

В этом контексте следует подумать о тех средствах, которые могли бы использовать страны -- члены «Группы восьми». Конечно, персональные контакты на уровне глав государств и правительств очень важны, и хорошо, что президентов России и Соединенных Штатов связывают теплые личные отношения. Но не стоит делать на это ставку, поскольку внешняя политика зиждется на более основательном фундаменте, нежели добрая воли и человеческая приязнь лидеров.

Кроме того, состав G8 также еще не оптимален, как и состав Совета Безопасности ООН, ведь в «восьмерке» не представлены ни Китай, ни Индия. В перспективе не исключено, что в «клуб» ведущих держав мира войдут 10 или даже 12 стран.

Ослабленная империя

За последние несколько лет Соединенные Штаты оказались ослаблены. В экономическом плане это проявляется в росте нашей зависимости от импорта энергоносителей, в значительном бюджетном дефиците. Не удалось решить многие из насущных внутренних проблем, есть случаи нарушения прав человека. Мы допустили стратегическую ошибку в Ираке. Сейчас необходимо найти пути свертывания нашего присутствия в этой стране и решения других возникающих там вопросов, с тем чтобы не осложнить положение в мире в целом. Военные трудности мы испытываем и в Афганистане.

Многие действия Вашингтона вызвали волну антиамериканизма в самых разных странах, включая Россию. Мировое общественное мнение начало ставить под сомнение наши цели и задачи. Это неудивительно: использование вооруженных сил США можно рассматривать как нарушение прав других государств. Тем более что иногда американские войска ведут себя неподобающим образом, нарушая все мыслимые законы (правда, за это им приходится отвечать).

Тем не менее то, что Америка делает сейчас на международной арене, большинство государств не воспринимают как угрозу. Более того, курс, проводимый Вашингтоном, -- это политика, отвечающая интересам многих других государств, поскольку США пытаются бороться с терроризмом и покончить с ним.

Соединенные Штаты нередко называют «новой империей». Здесь важно не смешивать такие понятия, как «империя» и «империализм». Первое подразумевает наличие правительства, которое в состоянии оказывать влияние на международные отношения и брать на себя ответственность. С этой точки зрения, я думаю, США действительно могут рассматривать себя как империю. Но мы не ставим перед собой цель проводить империалистическую политику экспансионизма и эксплуатации.

Сегодня у Америки нет нужды беспокоиться о том, что ей противостоит какая-то сверх- либо крупная держава. Однако многие эксперты предсказывают, что рано или поздно неизбежно соперничество с Китаем.

Такую ситуацию можно предотвратить. Но мы должны готовиться к любому варианту развития событий, поскольку в данном случае очень трудно достичь необходимого баланса. Наблюдая за американо-китайскими отношениями и при демократической, и при республиканской администрациях, можно сделать вывод о том, что решающим фактором напряженности, скорее всего, станет экономика.

Как только США начнут видеть в Китае своего оппонента, тот может просто автоматически скатиться к политике, которая сделает его таковым. Поэтому не стоит рассматривать Поднебесную как источник растущей угрозы, следует отойти от принципов «холодной войны» во взаимоотношениях с Пекином и сделать все возможное для того, чтобы оба государства могли сотрудничать по глобальным вопросам.

Чтобы поведение КНР стало ответственным, ее (так же, как и Россию) следует интегрировать во все международные процессы. О некотором прогрессе на этом пути свидетельствует вовлеченность Пекина в решение северокорейской проблемы. В целом Китаю необходимо сконцентрироваться на своем внутреннем развитии. Если же США и КНР действительно станут противниками, нас могут ждать не самые приятные времена.

***

Окончание «холодной войны» предоставило Соединенным Штатам исторический шанс внести решающий вклад в формирование «концерта держав XXI века». Речь идет о создании таких условий в мире, при которых великие державы могли бы совместно решать важнейшие глобальные проблемы.

Но даже спустя 15--20 лет после завершения биполярного противостояния нам не удалось серьезно продвинуться на пути конструктивного сотрудничества ведущих государств. Клинтоновская администрация ставила перед собой слишком скромные цели; администрация Буша, напротив, пытается делать слишком много, объять необъятное.

В итоге многие выражают недовольство состоянием международного сотрудничества и американским доминированием, тем более что добиться стабильного мира и процветания человечеству пока не удалось. Какова же альтернатива? Думаю, если на место США придет иная страна или группа стран, это не будет решением вопроса. Истинная альтернатива нынешнему положению вещей -- создание такого миропорядка, при котором другие державы, будь то Россия, Индия или Китай, не стремились бы занять ведущие позиции в мире и избегали бы действий, способных подорвать мировое устройство.

Возможность создания такого «концерта наций» на сегодняшний день по-прежнему существует. Другое дело, что ее будет труднее использовать, чем, скажем, 15--20 лет назад. Однако целенаправленные усилия не только дипломатов, но и политических руководителей, исполнительной и выборной ветвей власти способны принести плоды. Только совместные действия позволят ответить на глобальные вызовы, гарантировать предсказуемость развития и не допустить хаос и беспорядок в мире. В этом свете сотрудничество Россия--США имеет особенно большое значение.

Полностью статью читайте в журнале «Россия в глобальной политике»